Цветочек. Маска треснула. Том 2 - Екатерина Гичко
- Дата:12.07.2024
- Категория: Любовно-фантастические романы / Прочие приключения / Периодические издания
- Название: Цветочек. Маска треснула. Том 2
- Автор: Екатерина Гичко
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– …нападение наёмников… разгром часовни… убийство паттера Иоргона… ранение наагалея Ссадаши… – Дейш вслух зачитывал наиболее понравившиеся места.
Кошачьи уши настороженно приподнялись, и зверь распахнул глаза. Наагашейд скосил на неё хитрый зелёный глаз.
– Да, твоему дружку проломили голову. Но он жив и через недельку-другую будет готов пакостничать и дальше.
Недовольно хлестнув хвостом, кошка окончательно освободилась от дрёмы и через плечо заглянула в свиток.
Наг потянулся, поудобнее укладываясь на зверя, и зачитал:
– К огромному прискорбию, паттер Иоргон пал жертвой коварного замысла Харшнейского государства, которое тем рассчитывало ослабить песчаных волков и продолжить сеять смуту на их территории. Благо, что истинные враги не смогли скрыть свои лица и теперь народ песчаных волков упреждён. А паттер Идан готов мстить за смерть своего благородного отца.
Наг тихо рассмеялся.
– Об этой облезлой шкуре при жизни не сказали столько хорошего, сколько я уже прочитал. Дел выступление императора почти дословно переписал. Что ж, смена паттера – весть весьма приятная. Идан, конечно, не столь глуп и фанатичен как его отец, чужую волю ему не навяжешь. Но договориться с ним можно. Тем более, – чёрный хвост довольно ворохнулся, – Гайраш оказал ему такую услугу. М-м-м…
Кошка недовольно посмотрела на лицо мужа и смачно его облизнула. Радость обслюнявленного Дейша мигом померкла, и он раздражённо зашипел:
– Тейс, я же просил так не делать.
Калерлея затравлено осмотрелась и вытерла вспотевший лоб. Солнце жарило беспощадно, царила влажная духота и воздух подёргивала рябь. Привыкшая к жаркому, но более сухому климату женщина, ещё и разнеженная комфортной погодой Дардана, чувствовала, что у неё кружится голова, а фигура идущего впереди Идана слегка размывалась.
– Здесь всегда так? – вырвалось у неё.
Идан посмотрел на Калерлею через плечо и ответил после небольшой паузы:
– На юге Шаашидаша сезон дождей заканчивается позже. Через месяц просохнет и станет легче. Мы уже пришли.
Отступив в сторону, Калерлея увидела длинную стену зелени. Через некоторое время она сообразила, что стена каменная, просто сверху донизу её оплетали вьюны, лианы, плющ, ещё и древесные кроны нависали. Растения разрослись так буйно, что венчавшую стену крышу, под которой медленно ползали часовые, видно не было вовсе. Чернели только массивные железные ворота, плотно запертые и малогостеприимные на вид.
Идан, щурясь от солнца, осмотрел створки. Он помнил ещё времена, когда ворота дома наагариша Гайраша были распахнуты день и ночь. Здесь не боялись, что враг нападёт после захода солнца. Двор каждого дома на юге Шаашидаша – что ловушка, наполненная страшно ядовитыми змеями. Но с тех пор, как у наагариша появилось сокровище – просто бесценное по меркам южношаашидашского нага, – ворота закрылись и открывались очень редко. Всё же далеко не каждому местному змеелюду выпадала удача обзавестись супругой. Ничто по ценности не могло соперничать с женой или ребёнком. Поэтому Идан переживал, что когда придёт время, ему просто не отдадут дочь.
А вот о её безопасности ему переживать не приходилось.
Томимая жарой Калерлея зябко поёжилась от озноба, пробравшего её, когда она осознала, что там, за стеной, растёт её дочь.
Первая дикая радость от известия, что ребёнок жив, прошла, и женщину одолели страх и сомнения. Она много лет горевала и тосковала по сыну, которого вынашивала долгие месяцы, но так и не смогла увидеть и подержать на руках. Она родила этого ребёнка, но не успела с ним познакомиться, запомнить его запах и потрогать крошечные ручки и ножки.
Она дала жизнь маленькой девочке и вот сейчас, спустя пять лет, готовится увидеть её первый раз.
Не сына.
Не крошечного младенца.
А пятилетнюю девочку, которая наверняка уже говорить научилась.
Как ребёнок примет её?
Как она сама примет ребёнка?
Волчица внутри на новость о том, что их щенок жив, почти никак не отозвалась. Зверь смирился с болезненной потерей, пережил её и при упоминании о детёныше испытывал лишь глухую злобу на тех, кто отобрал и убил щенка. Сама Калерлея пребывала сейчас как на раскалённых углях. Душа рвалась и металась. Хотелось то плясать от счастья, то рыдать от страха.
Близость Идана заставляла женщину сдерживать эмоции.
Пять лет она переживала не только смерть ребёнка. Она горела в костре ненависти к предавшему её возлюбленному. А всем известно, что наиболее мучителен огонь, переродившийся из страстной любви. Годы, прожитые с ощущением, что её предали, не прошли бесследно, и Калерлея не могла довериться Идану так, как доверяла раньше. Понимала, что они оба стали жертвой своего прошлого и своих врагов. Но вернуться назад к той Калерлее, которая верила и любила Идана, она уже не могла.
Они оба изменились и не могли вернуться к прошлому.
Любовь, правда, так и не ушла. Уйди она, и у костра ненависти не осталось бы топлива.
Они оставили посольство песчаных волков с телом паттера Иоргона и улетели на драконе вперёд, якобы чтобы к возвращению погибшего главного жреца утихомирить волнующихся и подготовить всё для достойных похорон. Весь перелёт они провели наедине. На привалах говорили мало, но почти не отрывали глаз друг от друга, сидя по разные стороны костра. Ложились всегда рядом, хотя Калерлея внутренне этому противилась. Нет, Идан не был ей противен. Просто годы ненависти не уходят быстро и бесследно. Она чувствовала себя в его руках скованно и неловко. Идан обнимал её крепко и так уверено, что у самой Калерлеи возникало ощущение, что он имел право лежать рядом с ней. Он не позволял себе ничего интимнее поцелуя в волосы, но смотрел так, что женщина ощущала себя хрупкой, нежной и очень красивой.
А ещё невероятно слабой.
Калерлея осознавала свою силу. Её не сломила ни жестокая судьба родителей, ни скитания, ни пренебрежительное отношение на родине, ни годы войны, когда она теряла близких… Она смогла пережить смерть ребёнка и предательство любимого. Пусть оба эти события оказались ложными, но она перенесла их со всей тяжестью реально произошедшего.
Она выстояла. Продолжила борьбу. Ожесточилась.
Но лежа ночами в объятиях Идана, Калерлея чувствовала себя невероятно слабой. Она вспоминала жестокость, которой в её жизни было слишком много, и так жалела себя и Идана, что в горле вставал ком, а на глазах вскипали слёзы. Слёзы на её глазах! Кто бы поверил ей, что она умеет плакать?
Чаще всего она сдерживалась, и слёзы вместе с комом уходили в грудь, где сворачивались так, что
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Лекарь - Андрей Евгеньевич Первухин - Русское фэнтези
- Господин Гориллиус - Давид Дар - Социально-психологическая
- Темный Лекарь 3 (СИ) - Саша Токсик - Фэнтези
- Секреты опытной швеи: технология пошива одежды - Илья Мельников - Справочники