Сентиментальные сказки для взрослых - Николай Викторович Колесников
- Дата:21.09.2024
- Категория: Любовные романы / Короткие любовные романы
- Название: Сентиментальные сказки для взрослых
- Автор: Николай Викторович Колесников
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он снял рубашку и показал спину. Следы от ожогов были едва заметны.
– Врачи наши это никак не комментируют. «Неизвестный науке случай». Вот и всё объяснение. Чудаки они все. Для меня вот ничего необъяснимого здесь нет. Потому что, если кто молится за тебя и любит, то невозможного не бывает. А рубаха эта теперь всегда со мной, не расстаюсь с ней никогда.
– А с Иваном, что было, с тем с первым. Нашла она его?
– Нашла. Нет, не сама нашла, наши бойцы помогли, разведчики. В яме он сидел, в горах. Но только вот сломалось в нем что-то, не в себе он был.
– А она что?
– Она тогда пришла ко мне в палату и говорит: «Иван моим женихом в эти края попал, моим женихом и обратно, домой поедет. А дома я его выхожу. Так что прощай, Ваня, а рубаху возьми, на память, она тебе нужнее сейчас». И уехала.
Мы допили коньяк, помолчали.
– Ну, а дальше – обыкновенно. Я из госпиталя выписался и служил. Она же дома Ивана пыталась поднять. Только вот, мне кажется, что он сам после всего этого жить не захотел. Так и угас. А мы переписывались. Я в письме попросил невестой мне быть. Она согласилась. А дальше – война кончилась, свадьбу сыграли, сын у нас и дочка. И еще детки будут. Я знаю. А сегодня, вчера, то есть я в Москве был. Помнишь, говорил, что есть у меня повод выпить, так вот он, смотри.
Он снова открыл чемодан и достал из-под рубахи бархатную коробочку. Открыл. Там на подушке лежал Орден Мужества.
– Вот. Награда нашла героя. Я сейчас в запасе, но если потребуется, то пусть знают: мне есть что защищать! А теперь, давай спать укладываться. Жизнь сегодня не кончается, и дел завтра переделать еще много придется.
– Давай, Ваня. Ты укладывайся, а я покурю еще.
Я стоял в тамбуре и курил в раскрытое окно. Вагон постепенно затихал. Из соседнего купе доносился плаксивый детский голос:
– Мама! Расскажи. Ну, расскажи сказку!
– Какую еще сказку. Спи, давай.
– «Гуси-лебеди». Ну, пожалуйста.
– Ладно, слушай:
«Жили – были старик со старухой. И была у них дочка Машенька, и сынок, Ванечка. Пошли однажды дети в поле гулять, а тут как налетят гуси-лебеди. Подхватили мальчика Ванечку и понесли его далеко-далеко. Делать нечего: пошла Машенька братца искать…».
Я стоял у открытого окна в вагоне поезда, который нёс меня сквозь ночную тьму домой. В маленький провинциальный городок, где живут такие вот люди. Тихие и скромные, а копни каждого – золото. И пока есть они на свете, стоит и наше Орешкино, а значит и России – быть. И ничего с этим не поделаешь.
Живая вода или опыты по изгнанию бесов
Наш городской рынок замечателен в любое время года. Горы помидор и шеренги огурцов. Свежайшая зелень и пучки молодого редиса. Жёлтые бруски сливочного масла и головки домашнего сыра. А специи, аромат которых начинаешь чувствовать еще на автобусной остановке? А гвардейский строй молочниц, в белейших отутюженных халатах? А тучные мясные ряды?
Я люблю приезжать сюда утром, после ночной смены, не столько купить, сколько просто походить по торговым рядам, успокоить нервы, послушать разговоры за жизнь и прочее. Иногда, услышанное забываешь сразу же, едва только выйдешь за отмеченную черту, иногда помнишь с неделю, а иногда, услышанные в разное время и в разных местах разговоры, неожиданно сплетаются и соединяются так, что ты, вдруг видишь перед собой такое…
***
Разговор 1-ый, подслушанный где-то в середине торговых рядов, продающих китайско-турецкий ширпотреб.
– Я вот, бабоньки, не знаю, что со своим делать. Пьет и пьет, паразит. Каждый день приходит такой, что аж пальцы врозь. И работу искать перестал. С утра уйдет, а там либо на руках принесут, либо сам приползёт, но такой, что и двух слов связать не может. Я уж и по-хорошему, и по-плохому, а все без толку. До себя допускать перестала, детей от него, проклятого, берегу, но видно не судьба. Раньше, хоть участковые были, милиция, на лечение отправляли, а сегодня бьешься, бьешься как рыба об лёд, и нет до тебя никому никакого дела. А какой мужик был! И деток от него не оттащить было. Едва с работы придет, только и слышишь: «Мы с папой, да мы с папой». Я уж не говорю, что и по дому всё делал…
Молодая, с остатками былой красоты на лице и непременной шестимесячной «химкой» на голове женщина отхлебнула из пластикового стаканчика чаю и смахнула слезинку с лица.
– В церковь сходить что ли? Но я и молиться-то не умею. Не учили нас никогда этому, некому было.
– Молитве научиться нетрудно. Лишь бы молитва от сердца шла, – поддержала разговор ее соседка, пожилая, степенного вида женщина. – Ты сходи в церковь-то, сходи! Помолись Богородице, поплачь, свечку поставь. Авось, не отринет Матерь Божия! Молитву-то Богородице знаешь?
– «Богородице, Дево, радуйся….». Знаю!
– Вот и прочти её три раза перед образом, попроси Заступницу нашу. Да всё ей и расскажи.
– У Господа для этих дел специальный святой имеется, – вступила в разговор третья, сухонькая, неопределенного возраста особа. – Мученик Вонифатий, вот ему молиться и надобно. Записывай, ежели, желаешь…
Она покопалась в видавшем виды бумажнике, достала аккуратно сложенный тетрадный лист, и стала диктовать:
«О, многострадальный и всехвальный мучиниче Вонифатие! Ко твоему заступлению ныне прибегаем, молений нас, поющих тебе, не отвержи, но милостиво услыши нас….»
Молитва была длинной, но наша знакомая все записала и положила листок с молитвой в сумочку.
– А я, девушки, вот что скажу. И в Церковь сходить, и молиться, всё это правильно, – вступила в разговор четвертая подруга, – Но есть средство и посильнее.
– Да, ну. Не может быть! Рассказывай!
– Тут, рядом, за городом, деревенька одна есть, «Куделькино». Деревенька старинная, там издревле люди жили. А за деревней в землянке старец один жил, монах, то есть. Это при царе было, давно. И со всей округи приходили к нему люди, и молился он за всех, никому не отказывал. И многие, что больными приходили, от него на своих
- Сборник основных формул школьного курса химии - Г. Логинова - Химия
- Закрытые страницы истории - Юлиан Семенов - Историческая проза
- Сборник трудов участников городской научной конференции «Дух и культура Ленинграда в тылу Советского Союза в годы Великой Отечественной войны 1941-1945 годов» - Сборник статей - История
- Роза, или Палаты и хижина - Мадлен Жанлис - Биографии и Мемуары
- Миражи на стене - Антон Булавин - Русская современная проза