Меч и корона - Анна О’Брайен
- Дата:29.09.2024
- Категория: Любовные романы / Исторические любовные романы
- Название: Меч и корона
- Автор: Анна О’Брайен
- Год: 2012
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У меня вдруг мелькнула мысль, которая и не могла не прийти в голову. Об этом утраченном ребенке я заботилась больше, чем о живой и здоровой дочери, хотя обе были плотью от моей плоти. Отчего же так получилось? Наверное, оттого, что эта — подлинное дитя Аквитании, не иначе.
Для меня то было горестное время. Сама удивлялась тому, как горе переполнило все мое естество, ничуть не ослабевая. Впервые в жизни я была не способна размышлять о будущем. Вообще не способна ни о чем думать. Все было покрыто мглой, затянуто пеленой горя. Даже спать я не могла, только сидела и смотрела перед собой, ничего не видя. И все равно слез у меня не было.
Мне хотелось бы опустить завесу над тем временем скорби и печали.
Но я знала, что мои недруги хотят иного. Разве удавалось сохранить в тайне что бы то ни было, если оно касается королевы?
Мы покинули Иерусалим в марте следующего года, всего с тремя сотнями рыцарей, оставшихся от некогда могучего и блестящего воинства. Из Акры мы поплыли на запад. Так мало нас уцелело, так велико было понесенное нами поражение, что мы все поместились на двух небольших судах, державших путь на Калабрию в Южной Италии.
Телесно я быстро оправилась от родов, однако дух мой был подобен сломленной тростинке, и я в каком-то полусне повиновалась распоряжениям Людовика, когда он велел готовиться к отъезду. Впрочем, не настолько я была сломлена, чтобы согласиться путешествовать в компании Галерана. Ни за что! Ничто не заставит меня согласиться на постоянное пребывание рядом с человеком, который замышлял убийство моего ребенка и совершил бы это, если бы не вмешался сам Бог. Не желала я делить каюту и с Людовиком. Мне не о чем было говорить ни с одним, ни с другим, вот я и сказалась больной. Это оказалось нетрудно: настолько подавлена я была, настолько овладело душой моей отчаяние, что я и с ложа поднималась с большим трудом. И мы поплыли отдельно: я со своими дамами и слугами на одном корабле, Людовик со своими советниками на другом. Я одержала маленькую победу, сколь маловажной та ни была.
Кажется, Людовик испытал облегчение. Во всяком случае, он заметно повеселел.
Оглядываясь назад, должна признать, что опасностей и ужасов в тот раз пришлось натерпеться не меньше, чем на пути в Антиохию. Бог и все его ангелы были явно недовольны нами. Злые ветры и бури раскачивали и швыряли нас по волнам, пока мы не сбились с курса и наши с Людовиком корабли не потеряли друг друга. Страшилась ли я гибели? Да вроде бы нет, потому что целиком погрузилась в пучину тоски — глубокой, как море, плотной, как нависавшие над кораблем тучи. Мы, похоже, обошли все Средиземное море, побывали во всех забытых Богом его уголках, а потом и в тех, о которых Он сам не ведал: мы даже заходили в какой-то порт на берберском побережье Африки, нас взяли в плен византийские пираты, пока на выручку не подоспели галеры с Сицилии. Меня это все не интересовало. Я словно плыла по течению, поглощенная своим несчастьем и жалостью к самой себе. До того я никогда еще не позволяла себе впадать в подобную слабость.
В конце концов мы как-то сумели пристать к берегам Сицилийского королевства, где меня ожидал Людовик. Он встретил меня на пристани, когда я, пошатываясь, сошла на берег, и со слезами радости упал мне на шею — Бог ответил на его горячие молитвы. Бог сохранил меня, торжественно объявил Людовик. По воле Господней я вновь воссоединилась с мужем. Он поцеловал меня в лоб и пообещал, что все теперь будет хорошо.
Я не противилась, безразличная, как сверток полотна. Какое чудо сотворили несколько месяцев нашей разлуки! Кажется, я вновь вошла в милость у короля.
Но это не нашло во мне отклика. Меня это словно и не касалось. Мне было все равно.
Приняли нас с большим почетом. Сицилия была королевством норманнов, и король Рожер[82] распахнул нам свои объятия, окружил всей роскошью, какую мог предложить его изысканный двор в Потенце. Видя, насколько я измучена, он не стал меня ни о чем расспрашивать, а позволил сразу же удалиться и отдыхать. Я была ему благодарна. Мне хотелось лишь одного — смежить веки и позабыть о том, какая жизнь меня ждет по возвращении в ненавистный дворец Сите.
Но вдруг, без предупреждения и без извинений, когда я даже не успела расположиться в отлично меблированных покоях, мне нанес визит король Рожер.
— У меня есть известия. Из Святой Земли. А для вас гонец доставил письмо. — Король Рожер, человек серьезный, невозмутимый, смотрел на меня печальными глазами. — Полагаю, вам лучше присесть. Вести недобрые, сударыня.
Значит, вести прежде всего. Я села, спрятала письмо в разрез рукава. Король Рожер не стал терять время даром. Да и что толку пытаться смягчить известие, которое все равно невозможно смягчить?
— Погиб князь Антиохийский, Ваше величество.
Я задохнулась и с трудом обрела вновь способность дышать.
— Что?
— Князь погиб. Мне показалось, что вы захотите услышать подобное сообщение наедине.
На какую-то минуту, пока сказанное доходило до сознания, я задумалась, а много ли ведомо королю Рожеру о моей любовной связи, если уж он воспользовался возможностью принести мне свои вести с глазу на глаз. Да нет, причина должна быть в другом. Раймунд ведь брат моего отца, и на лице норманна было ясно написано сострадание. Он был совершенно прав, сообщив мне первой и наедине.
А потом до меня дошел смысл его слов.
Словно одетый в броню кулак угодил мне под ложечку.
Раймунд погиб. Мой великолепный золотой герой, мой возлюбленный, больше не дышал одним со мной воздухом. Как такое могло случиться? Человек с таким жизнелюбием, с такой неиссякаемой энергией — как мог он погаснуть, словно задутая вздохом свеча? Я не могла этого постичь. Как можно было это постичь?
— Расскажите мне все, — спокойно и решительно попросила я, хотя больше всего мне хотелось завыть от горя невозвратимой потери.
Король Рожер сел рядом со мной и стал рассказывать — прямо и неодобрительно, потому что тогда не так больно было его слушать. Раймунд пал в нелепой, непродуманной схватке с сарацинами под предводительством Нур-эд-Дина. Приходилось признать, что вся кампания была плохо продумана: он отклонил предложенное самими турками перемирие и бросился на их немалое войско всего с несколькими сотнями рыцарей и тысячей пехотинцев. Поступок храбрый, признал Рожер, но неразумный. Такая откровенная бравада была характерна для Раймунда, который считал себя неуязвимым, но она противоречила здравому смыслу. Моего любимого Раймунда окружили, а когда он совсем обессилел в схватке, его настиг удар турецкой сабли. А затем…
— Говорите до конца! — воскликнула я, когда Рожер прервал свое прямодушное повествование.
- Из жизни читательницы - Елена Лобанова - Современные любовные романы
- Элина Быстрицкая. Красавица с характером - Юлия Игоревна Андреева - Биографии и Мемуары
- Таис Афинская - Иван Антонович Ефремов - Историческая проза
- Графиня Рудольштадт - Жорж Санд - Исторические любовные романы
- Дао Рейки-Иггдрасиль. Блоки «Толтекская магия» и «Египетская магия» - Николай Журавлев - Эзотерика