Анжелика. Тени и свет Парижа - Анн Голон
- Дата:25.10.2024
- Категория: Любовные романы / Исторические любовные романы
- Название: Анжелика. Тени и свет Парижа
- Автор: Анн Голон
- Год: 2012
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У господ гурманов существовала привычка до хрипоты рассуждать о лечебных свойствах вкушаемых ими блюд.
— Рагу из поясничной части козленка — это что-то незабываемое, господа, — вещал в кругу своих друзей доктор Ламбер-Мартен. — Мы, врачи, утверждаем, что подвижность, жизнерадостность и беспечность этого животного очищают его мясо от всяческих излишеств. А что вы нам предложите после рагу, моя красавица?
— Жареные рога оленя[69], — отвечала Анжелика. — Говорят, они чрезвычайно полезны для крепости рогов некоторых мужей.
Гости оценили удачную шутку хозяйки, привнесшую веселость в их ученую беседу.
Вслед за гурманами «Храброго петуха» открыли для себя «обжоры».
Однажды благородные господа, сидевшие за столом харчевни, дружными овациями встретили мужчину, появившегося на пороге заведения. Необъятное брюхо колыхалось при каждом шаге жизнерадостного краснолицего толстяка. Вошедшего звали господин Монмор[70]. Одет он был весьма непритязательно.
Ответив на приветствие гурманов сдержанной улыбкой, новый гость уселся за отдаленный стол и зычным голосом приказал подать себе каплуна на вертеле, жареного поросенка, карпа в петрушке и шесть голубей.
Среди эпикурейцев раздался смех. Один из них, граф де Рошмон, встал и подошел к столу одинокого посетителя.
— Ах, старина Монмор, — начал он, — вы, как всегда, неисправимы. Вам следовало бы родиться гусем, тогда бы вы наслаждались тем, что вас откармливают на убой. Ну-ка, откройте рот! Я бы очень хотел знать, не забыла ли матушка-природа одарить вас нёбом, которое помогает нам различать тонкий вкус блюд.
Толстяк медленно проглотил кусок хлеба, щедро намазанный маслом, с лежавшим поверх него толстым ломтиком сыра, который он уплетал вместо закуски, и проворчал:
— Подумаешь! У каждого свой вкус!
— Какое тонкое замечание, дружище! Но как можете говорить о вкусе вы, заслуженный профессор Коллеж де Франс[71], после того как уже совершили три чудовищные ошибки, свидетельствующие о полном отсутствии знаний в области кулинарного искусства?
— А вам бы все придираться! — пробормотал добряк профессор. — Вкус того, что я ем, меня вполне удовлетворяет, и я не понимаю, какого черта вы обвиняете меня в каких-то так называемых ошибках.
— Хорошо. Так знайте: трапезу никогда не начинают с сыра. Это — первая ошибка. Затем, непозволительно к карпу заказать петрушку. И наконец, есть рыбу после мяса и дичи вообще немыслимо. Вот вам и три ошибки. Но думаю, что это не все ошибки, которые вы совершили. Есть еще одна. Кто ее заметил?
Все благородное собрание погрузилось в глубокие размышления. Рошмон вздохнул:
— Господа, господа, сегодня ваш разум помутился! Хотя, откровенно говоря, могу вас понять. Стоит лишь выслушать меню господина профессора, как в голове образуется полная пустота. Сожалею, что с нами нет нашей дорогой и достойной подруги, маркизы де Сабле[72], которая отлично разбирается во всех тонкостях гастрономического этикета. Она бы дала мне правильный ответ. Ну, мессиры, как вы можете себе позволить потерять лицо в присутствии этого варвара, который является ярким представителем клана «обжор»? Кто найдет ошибку?
— А скромная хозяйка имеет право вставить словечко? — спросила Анжелика.
Граф улыбнулся и обнял ее за талию.
— Наше собрание эпикурейцев никогда бы не прислушалось к мнению обычной хозяйки харчевни, но такая фея, как вы, имеет право на все.
— Мессиры, четвертая ошибка, совершенная господином де Монмором, заключается в том, что он заказал голубей после пасхальных праздников.
— Клянусь, вы совершенно правы! — воскликнул советник Бернаи. — В это время года голуби либо уже слишком стары, либо еще слишком молоды.
Все бурно зааплодировали Анжелике, а граф де Рошмон крепко обнял ее.
Маленькие происшествия подобного рода лишь укрепляли и без того отменную репутацию «Храброго петуха». Редко встретишь хозяйку трактира, которая бы одновременно и прекрасно готовила, и легко поддерживала беседу с искушенными придворными и завсегдатаями модных салонов и гостиных. Многие мужчины на личном опыте убедились, что Анжелика на редкость добродетельна и не позволяет себе никаких интрижек, но ее любезность и приветливый характер быстро врачевали раны отвергнутых влюбленных. Уверенность и опыт, приобретенные молодой женщиной, позволяли ей тонко чувствовать меру остроумным фривольным шуткам, а порой с ее уст слетали слова, достойные мудрости античной богини.
— Честно говоря, господа, — как-то раз заявила она, — Великий пост пойдет вам на пользу.
— Не говорите об этом наказании! — вздыхали «гурманы» и «обжоры».
После Реформации церковь ужесточила правила Великого поста, чтобы заставить повиноваться народ, который скорее был готов умереть, чем отказаться от мяса. Верующие должны были под угрозой самых страшных наказаний воздерживаться от любых мясных блюд в течение сорока дней, которые предшествовали воскресению Христа. Они также должны были питаться всего два раза в день. Исключения из этих правил допускались лишь для больных и стариков, перешагнувших шестидесятилетний возраст. Но торговцы жареным мясом и домашней птицей, невзирая на риск, нарушали запреты.
Вспоминали о том, как некий господин Гарди, мясник с улицы Вьей-Латерн, в наказание был выставлен к позорному столбу с телячьей вырезкой, намотанной вокруг шеи. Прохожие смотрели на него во все глаза, причем главным образом из-за телятины, от одного вида которой у них текли слюнки.
* * *Анжелика вернула «Храброму петуху» и прежних клиентов — рабочих и ремесленников квартала, которых в свое время отпугнули дурное настроение хозяина харчевни и лень Давида.
Она заманила их тем, что однажды утром, еще засветло, приготовила горячую кашу с пряностями, а к ней бесплатно подала шкалик водки, который должен был вдохновить их на тяжелый труд.
— Непозволительное расточительство! — протестовал мэтр Буржю. — Целая бутыль водки не принесла мне ни единого су.
— Я наливала из той оплетенной бутыли, в которой налита водка из репы. Я видела, что вы используете ее лишь для соусов и приправ. И вы правы, господин. Она только на это и годится. Ее нельзя предлагать преданным клиентам без риска выставить себя скупердяем и тем самым разочаровать их. Наши утренние посетители были так рады этому маленькому подарочку, что уже рассказывают о нашем заведении на каждом перекрестке.
Мэтр Буржю только вздохнул, но прекратил упреки. Он раз и навсегда понял: с Анжеликой бессмысленно спорить. А уж когда молодая женщина именовала его «господином» вместо обращения «мэтр Жак», он и вовсе таял.
- Анжелика. Путь в Версаль - Голон Анн - Прочее
- Исповедь «святой грешницы». Любовный дневник эпохи Возрождения - Лукреция Борджиа - Публицистика
- Рука Борджиа - Роджер Желязны - Научная Фантастика
- Мария Антуанетта - Стефан Цвейг - Классическая проза
- Мария Антуанетта - Стефан Цвейг - Историческая проза