Меч и корона - Анна О’Брайен
- Дата:29.09.2024
- Категория: Любовные романы / Исторические любовные романы
- Название: Меч и корона
- Автор: Анна О’Брайен
- Год: 2012
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Такие высказывания вам не приличествуют, мадам. Что же касается вашего наемного певуна… Как это типично для легкомысленного Юга, — заявил он сердито, с укоризной, — поощрять подобное распутство.
Ну, это мы с ним уже проходили.
— Вы осмеливаетесь обвинять в распутстве меня, Людовик? Женщину, которая носит под сердцем ваше дитя?
— Отчего бы и не обвинять? Вы только посмотрите на свои волосы, на свое платье…
— Здесь, в своих покоях, я провожу досуг и вольна одеваться так, как мне заблагорассудится. — Я нарочно провела рукой по длинным волосам, перевитым шелковыми лентами с золотыми зажимами. Людовик не сводил с меня глаз. — Я еще помню то время, когда вы, господин мои, накручивали эти волосы на свою руку…
— Об этом я не стану с вами говорить! — Краска прилила к его лицу. — Я не позволю, чтобы вы походили своим видом на…
Он подыскивал слово. Я подбросила ему это слово, и отнюдь не вполголоса.
— Последнюю шлюху? — закончила я фразу за него.
Это вынудило Людовика умолкнуть, а всех прочих, кто был в светлице — уставиться на нас. Сверкая яростным взглядом, Людовик склонился ко мне и зашептал, причем в тиши светлицы было отлично слышно каждое слово:
— Вы прогоните своего трубадура, Элеонора.
— Этого я делать не стану. Он под моим покровительством.
Людовик величественным шагом вышел вон. Драгоценные украшения — подарок в знак мира, неучтиво оставленный на столе без единого слова, — были просто ужасны: такие тяжелые, что их впору было подвешивать на конскую сбрую. Я упрямо стояла на своем. Знала, что делаю. Не прошло и недели, как Людовик явился в мои покои с новой шкатулкой — маленькой, деревянной, резной. Без всяких извинений или объяснений сунул шкатулку мне в руки.
— Дарю вам, Элеонора. Пусть это напомнит вам о родном доме. Я знаю, что вам нравятся южные благовония, потому и заказал это для вас.
Я открыла шкатулку, из нее пахнуло ласковым ароматом цветков апельсина с несколько резкими тонами, от которых у меня в носу защекотало. Подарок сам по себе был ценен, но еще больше меня тронуло то, что Людовик так позаботился обо мне, постарался сделать что-то приятное. Поэтому я решила быть великодушной и отложила в сторону свое вышивание. Теперь наступило подходящее время, чтобы вернуть ему мою любовь. Я поцеловала мужа в щеку.
— Все нужное я приобрел здесь, у одного парижского купца, — объяснил Людовик, взял у меня шкатулку, прошагал через всю комнату к очагу и.
— Осторожнее, Людовик, надо понемножку. Щепоточку, и все… Вы взяли слишком много!
Людовик щедрым жестом бросил на огонь добрую пригоршню порошка. Здорово было, когда он чем-нибудь воодушевлялся.
Повалил дым. В нем была нежная прелесть аромата цветков апельсина, наверное, немного жасмина, а вот основа… Я принюхалась. Я бы не удивилась, если бы основу благовония составило сандаловое дерево или даже ладан. Я бы заказала именно такой состав. У нас на Юге сохранились многие секреты и навыки древних римлян, позднее усовершенствованные стараниями наших алхимиков. Но здесь было что-то совсем иное… Снова принюхалась. Одна из моих дам чихнула. Людовик сдержанно кашлянул. Потом закашлялся уже не так сдержанно: дым стал гуще и защипал ему горло.
Деваться от этого было некуда. Благовоние дымилось, дым наполнил уже всю комнату, и все мы стали чихать и кашлять. На глазах выступили слезы от какого-то чрезвычайно тяжелого, едкого запаха, в котором ощущалось нечто животное.
— Распахните окна, — распорядилась я, чуть-чуть отдышавшись. — И огонь погасите.
Без толку. Дым вился с прежней силой, раскрывая секреты своего состава, и весь воздух пропитался невероятной смесью запахов, напоминавших испарения болота. Вся нежность ароматов к этому времени давно улетучилась, а сквозняки от распахнутых окон лишь заново раздували почти угасший огонь.
Мы укрылись в одной из передних и там попытались отдышаться.
— Оно очень дорого стоило, — просипел Людовик, отчаянно протирая глаза и колотя себя по груди.
— Могу себе представить.
И я расхохоталась.
Ну конечно, мускус. Самый дорогостоящий и пользующийся наибольшим спросом ароматический компонент основы. Но с ним надлежит обращаться крайне осмотрительно, а если бросать на огонь вот так, от всей души, запах становится совершенно невыносимым. Начав смеяться, я уже не в силах была остановиться. Все кругом насквозь пропиталось мускусом: гобелены, сложенные из камня стены и мы сами.
— Вы просто перестарались, Людовик, — сумела наконец выговорить я. Однако король уже спешил прочь, не переставая чихать, а я тем временем старательно вытирала выступившие на глазах слезы. — Говорят, что запах мускуса можно учуять и через сто лет…
Мне не хватило дыхания закончить фразу.
— Кожа у нас неделю будет пахнуть — это и так слишком долго, — пробормотала Агнесса. — А ваши волосы, госпожа! Они просто провоняли этой гадостью. Кто только готовил сию смесь для его величества? Надо бы заставить их самих задохнуться в парах собственного изготовления.
— Не иначе, как главный конюший[36] — он же привык готовить мази для лошадей. А вообще говорят, что мускус возбуждает плотские желания…
Я снова расхохоталась.
— И вы сообщите об этом его величеству?
Мы хохотали, пока не обессилели окончательно, тогда только Агнесса велела слугам принести горячей воды, и мы взялись отмывать волосы и отскребать кожу. То, что еще осталось от подарка Людовика, мы отправили в уборную.
Бедняга Людовик! Даже самые добрые его намерения воплощались вкривь и вкось, зато мы хотя бы помирились.
На заседания Королевского совета меня по-прежнему не допускали.
Ребенка нашего я потеряла. И сама не пойму, отчего так получилось. Хотя животу меня еще не округлился и до родов было очень далеко, я перестала выезжать на охоту. Танцевала очень умеренно, ела и пила разборчиво. Ничто не должно было повредить драгоценному наследнику. Но вдруг среди ночи я ощутила приступ страшной боли, она мучила меня неимоверно, а ведь такого не должно было быть. Ребенок родился мертвым, такой бесформенный, что его и ребенком-то трудно было назвать, слишком маленький, чтобы самостоятельно дышать; даже пол я не могла определить, настолько недоразвитым был еще плод. Кровавый комок плоти и огромное разочарование. О той боли, которая рвала меня на части, пока плод выходил наружу, я даже не задумывалась — только о поселившемся в душе всепоглощающем чувстве утраты. Я потерпела поражение. Я подвела и Францию, и Аквитанию. Даже сама не ожидала, что стану так горевать.
- Из жизни читательницы - Елена Лобанова - Современные любовные романы
- Элина Быстрицкая. Красавица с характером - Юлия Игоревна Андреева - Биографии и Мемуары
- Таис Афинская - Иван Антонович Ефремов - Историческая проза
- Графиня Рудольштадт - Жорж Санд - Исторические любовные романы
- Дао Рейки-Иггдрасиль. Блоки «Толтекская магия» и «Египетская магия» - Николай Журавлев - Эзотерика