Стрекоза в янтаре. Книга 2 - Диана Гэблдон
- Дата:19.06.2024
- Категория: Любовные романы / Исторические любовные романы
- Название: Стрекоза в янтаре. Книга 2
- Автор: Диана Гэблдон
- Год: 1996
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Со мной все в порядке. Продолжайте.
— Вот вроде бы и все. Вы знаете, некоторые из них спаслись. Лочиэль бежал во Францию. — Он постарался избежать упоминания об Арчибальде Камероне, брате предводителя клана. — Доктор был повешен, лишен всех прав и обезглавлен в Тибурне; сердце его было вырвано и предано пламени.
Кажется, она не заметила этого пропуска.
Роджер быстро закончил перечисление, наблюдая за ней. Клэр не плакала, она просто сидела с поникшей головой, густые вьющиеся волосы скрывали выражение ее лица.
Он подождал немного, потом встал и крепко взял ее за руку.
— Пойдемте, — сказал он, — вам нужно подышать. Дождь перестал, давайте выйдем на улицу.
После душного кабинета свежий, прохладный воздух казался просто опьяняющим. Сильный ливень прекратился еще перед заходом солнца, и теперь, в подступавшем вечере, лишь звонкая капель с кустов и деревьев напоминала об отшумевшем ливне.
Выйдя из дома, я почувствовала огромное облегчение. Я так долго этого боялась, и вот теперь все позади. Даже если Бри никогда… Нет, нет, она поймет. Пусть на это потребуется время, но рано или поздно она признает истину. Должна признать. Каждое утро истина смотрит из зеркала ей в лицо. Она у нее в крови. Теперь, когда я все ей рассказала, я ощутила необычайную легкость — так, вероятно, чувствует себя душа, принесшая покаяние, которой сладка мысль о предстоящей епитимье.
Это похоже на роды, думала я. Короткое напряженное усилие, раздирающая боль, предчувствие бессонных ночей и изматывающих дней в будущем. Но сейчас благословенный покой, тихая эйфория наполняет душу, и нет места никаким дурным предчувствиям. Утихла даже вновь всколыхнувшаяся печаль о людях, которых я знала, смягченная звездным светом, сияющим в просветах расходящихся облаков.
Это был сырой вечер ранней весны, шины проезжающих по шоссе машин шуршали по мокрому асфальту. Мы молча спустились по склону за домом, поднялись на невысокий мшистый холм и спустились снова; оттуда неширокая тропинка вела к реке, через которую был переброшен темный железнодорожный мост. Тропинка заканчивалась у металлической лестницы, поднимающейся к мосту. Кто-то, вооруженный баллончиком белой краски, дерзко вывел на пролете моста: «Свободу Шотландии».
Несмотря на грустные воспоминания, я испытывала полную умиротворенность. Самая трудная часть сделана. Теперь Бри знает, кто она есть. Я страстно надеялась, что в свое время она в это поверит — не только ради себя, но и ради меня. Более того, хотя я боялась признаться в этом даже самой себе, мне хотелось иметь кого-то, с кем я могла бы вспоминать Джейми, кого-то, с кем я могла бы говорить о нем.
Я чувствовала глубокую усталость, усталость души и тела. Но я еще раз выпрямила спину и заставила свое тело работать за гранью возможностей, как бывало уже не раз. Скоро — пообещала я своим ноющим суставам, уставшему разуму и вновь разбитому сердцу. Скоро я смогу отдохнуть. Я сяду у огня в своей маленькой уютной спальне наедине со своими призраками. Я буду тихо скорбеть, пока усталость не осушит мои слезы, и тогда наконец я найду временное забвение во сне, в котором, может быть, еще раз увижу их всех живыми.
Но не сейчас. Прежде чем уснуть, мне предстояло сделать еще одно дело.
Некоторое время они шли молча. Тишину нарушали лишь отдаленный шум проходящего транспорта да плеск воды в реке. Роджеру не хотелось ни о чем говорить, и менее всего о вещах, которые она хотела забыть. Но шлюзы были открыты, и пути назад не было.
Нерешительно, запинаясь, Клэр начала задавать ему незначительные вопросы. Он отвечал на них с возможной точностью и, тоже запинаясь, стал спрашивать о своем. Свободная беседа на запретную в течение многих лет тему действовала на нее как наркотик, и Роджер, великолепный слушатель, помимо ее желания вызывал на откровенность. К тому времени, как они дошли до места, она обнаружила такую энергию и силу характера, о которых он и не подозревал.
— Он был глупцом и пьяницей, к тому же еще и слабым человеком, — страстно говорила она. — Все они были небольшого ума — Лочиэль, Гленгэрри и другие. Все они много пили вместе и забивали себе головы глупыми идеями Карла. Пустые разговоры, и ничего более. Прав был Дугал, когда говорил: легко быть смелым, сидя за кружкой эля в теплой комнате. Поглупевшие от вина и слишком гордые своим происхождением, чтобы отступиться, они пороли своих людей и издевались над ними, подкупали и соблазняли — все для того, чтобы ввергнуть их в кровавую пучину во имя… во имя чести и славы.
Она фыркнула и какое-то время молчала. Затем, к удивлению Роджера, рассмеялась:
— А вы знаете, что самое смешное? И этот бедный, глупый пьянчужка, и его жадные тупые помощники, простые, честные люди, которые не могли заставить себя повернуть назад, — у всех у них была маленькая добродетель. Они верили. И странная вещь: все, что в них раздражало — вся их глупость, трусость, пьяное бахвальство и ограниченность, — все ушло. От Карла и его людей осталось одно — их слава, которой они так домогались при жизни, но так и не обрели. Может быть, Раймонд был прав, — добавила она более спокойно, — важна лишь суть вещей. Когда истлевает все, остается только твердость костей.
— Мне кажется, историки должны вызывать у вас некоторое раздражение, — рискнул заметить Роджер. — И все писатели — они сделали из него героя. Я хочу сказать, в северной Шотландии вы на каждом шагу видите изображения наследного принца — будь то банка пива или сувенирная кружка.
Клэр покачала головой, вглядываясь в даль. Вечерние сумерки сгущались, с кустов снова стало капать.
— Нет, не историки. Совсем не они. Их величайшее преступление в том, что они позволяют себе высказывать свое мнение о событиях, о которых знают только предположительно, имея в руках лишь то, что сочла нужным оставить нам история. И только немногие из них за дымовой завесой ложных фактов и бумаг видят, что происходило на самом деле.
Издали донесся шум. Роджер знал: это пассажирский поезд из Лондона. В такие вечера его гудок слышен даже в доме.
— Нет, виноваты люди искусства, — продолжала Клэр, — писатели, певцы, сказочники. Они берут прошлое и перекрашивают его по своему усмотрению. Из дурака они могут сделать героя, из пьяницы — короля.
— Значит, все они лжецы? — спросил Роджер.
Клэр пожала плечами. Хотя было прохладно, она сняла жакет; хлопчатобумажная блузка, повлажневшая от вечерней сырости, подчеркивала тонкую линию ключиц и изящество лопаток.
— Лжецы? — переспросила она. — Или волшебники? Может быть, они находят кости в пыли, прозревают суть того, чем они были, и облекают их в новую плоть и неуклюжий зверь превращается в сказочное чудовище?
- Килиманджаро. С женщиной в горы. В горы после пятидесяти… - Валерий Лаврусь - Русская современная проза
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Отель на перекрестке радости и горечи - Джейми Форд - Современная проза
- Темная Башня - Стивен Кинг - Фэнтези
- Первые шаги по Тропе: Злой Котел - Николай Чадович - Научная Фантастика