Люди, боги, звери - Антоний Оссендовский
- Дата:05.11.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Ужасы и Мистика
- Название: Люди, боги, звери
- Автор: Антоний Оссендовский
- Год: 2005
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Роман Максимилиан фон Унгерн-Штернберг происходил из древнего рода балтийских баронов, легендарным родоначальником которого, возможно, был сын Рюриковича, изгнанного с Галицкой Руси. Необузданный, вспыльчивый, зачастую безумный, этот офицер не сделал карьеры в царской армии. Его выслали, а точнее, сослали в самый отдаленный «зеленый гарнизон» империи — в Забайкалье, в казацкие станицы над Амуром. Тем не менее он верил в свою историческую миссию. Когда в 1911 году в Китае была свергнута маньчжурская династия, он появился в Монголии, стараясь примкнуть к рядам Дамби Джамцана, астраханского калмыка, который, переодевшись в ламу, призывал к освобождению Монголии от китайцев. Верхом в одиночестве он проехал много тысяч километров по монгольской степи. Он знал страну, людей, их язык, веру и обычаи. Степная аристократия издавна твердила, что это не Монголия должна принадлежать Китаю, а Китай Монголии. Унгерн знал об этом и верил в себя. Во время одного из отпусков в семейном кругу он разоткровенничался: «Там, в центре Азии, отношения такие, что если уметь крутиться, то можно стать даже императором Китая». В истории этого государства записано, что когда-то обычный разбойник основал известную и великую династию. В этот раз история не повторилась.
В 1910 году будущий «хан» некоторое время служил в отряде охраны русского консульства в Урге. Спустя пару лет он становится военным инструктором в монгольской армии. Женился ли он на некой маньчжурской княжне и оставил ли потомка, как утверждают некоторые биографы, точно неизвестно.
Русский консул в Кобдо не дал согласия на вступление Унгерна в повстанческие отряды в роли инструктора. Видно, барон не пользовался доброй славой. Однако он остался в монгольских степях. Начало войны принесло долгожданные перемены в судьбе пропадающего в глуши казацкого есаула, авантюриста и кондотьера по натуре. Унгерн соглашается на службу в донском полку казаков, находящихся на территории Восточной Пруссии. Потом он служит в сформированной в Туркестане «Дикой дивизии». Воюет в Карпатах под руководством чем-то похожего на него барона Врангеля. Когда большевики пришли к власти, он вернулся в Забайкалье. После поражения белых офицеров официальная пресса Дальневосточной республики опубликовала характеристику барона. Она была написана в
1917 году: «В военном плане он является отличным, бесстрашным и способным справиться с любыми обстоятельствами офицером. В моральном плане его нужно упрекнуть в постоянных запоях, во время которых он совершает поступки, недостойные офицерского мундира. Из-за склонности к алкоголю он был переведен в резерв, согласно подтвержденному мной постановлению старших офицеров полка. Подписано: Полководец барон Врангель».
Унгерн получает высшие военные знаки отличия, поголовно вырезает взятых в плен австрийцев. Влезает в дикие авантюры по любому поводу. Начальству этого хватило, чтобы отправить его в отставку.
В актах предвоенного Министерства иностранных дел под грифом «Секретно» сохранилась докладная записка об организации русских монархистов в Польше. Она вкратце представляла деятель ность эмигрантского «Комитета внепартийного объединения» под руководством Врангеля. Обращает на себя внимание следующий фрагмент:
«Попытка фактического участия в монархической акции была предпринята членом Комитета объединения в Польше полк. Унгерном-Штернбер-гом, который завербовал группу из ста с лишним военных на лесные работы в Карпатах и Восточной Малой Польше на границе с Чехией (скорее всего, в Бесчадах. — Прим. авт.). Только после прибытия группы на место предполагаемых работ завербованным людям объяснили, что им нужно отправиться в Венгрию. В случае монархического переворота они должны были с оружием в руках свергнуть Габсбурга. После свержения барон Унгерн бросил этих людей без средств к существованию».
Для атамана забайкальских казаков Григория Семенова тот факт, что его приятель и соратник склонен к поступкам, недостойным звания офицера, не имел большого значения. В Маньчжурии ему требовались люди. Бурятский народный отдел Временного правительства в эмиграции хотел объединить всех буртов. Попытки преображения буртов в стан казаков не прошли. Из армии Колчака и Капелля прибывали десятки тысяч разбитых военных частей. Атаман формирует три корпуса, вооруженные и экипированные посредством испытанного союзника — Японии.
Барон Унгерн был его правой рукой. В начале 1918 года при помощи солдат из монгольского племени он занял Хайлар, главный город Барги. До ближайшего полустанка от Хайлар около 300 км.
Полковник Унгерн начал быстро продвигаться вверх по служебной лестнице. Раздает многочисленные смертельные приговоры. Судит каждого, на кого падает хоть тень подозрения в пособничестве революционерам. Экономя боеприпасы, он приказывает сжигать жертвы в топках паровозов. Живьем! Одновременно он ведет достаточно гибкую политику по завоеванию общественного мнения. В Хайдаре он жертвует дом на нужды польского католического прихода. Сомнительно, чтобы он испытывал симпатию к католицизму. Балтийские немцы в царской России были одними из жесточайших преследователей поляков. Он попросту искал центры, на которые мог бы опереться. Поляки были ему временно нужны. Под конец того же года он находится в Даурии, где участвует в создании бурятской офицерской школы. Из нее выйдут будущие эмиссары с панмонгольской идеей и члены Союза русских фашистов, действовавшего до 1945 года.
Белые не защитили черносотенных порядков «матушки России» в Забайкалье. Зелено-белый флаг сибирских казаков перестал развеваться над полями наиболее кровопролитной Гражданской войны. Не помогли интервенты, благословения православных патриархов и сабля Собеского, которую получил от казаков генерал Иванов-Ринов, наследник атамана Семенова.
Прежде чем атаман сбежал в Маньчжурию, он отправил Унгерна в отставку. А может быть, барону надоело выполнять приказы какого-то выскочки и он решил действовать самостоятельно? Сформировав из семеновских остатков восемь сотен казаков, он притаился над Орхоном.
То, что делали унгерновцы с китайцами, красными пленными, арестованными либо по доносу, либо по подозрению, трудно выразить словами. Специалисты по отправке ближних на тот свет считали, что жертва должна чувствовать, что умирает. Их закапывали по горло в землю, оставляя на произвол судьбы в безлюдной степи под палящими солнечными лучами, бросали связанными в муравейник, разрывали лошадьми, жарили или варили живьем, по ливали водой на морозе или медленно душили с помощью специально изобретенной машины. Все это не исчерпывало арсенала чудовищной изобретательности живодеров.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Сексуальная жизнь Иммануила Канта. Милый Кёнигсберг - Жан-Баптист Ботюль - Психология
- Когда играли Баха - Вячеслав Сукачев - Советская классическая проза
- Крах под Москвой. Генерал-фельдмаршал фон Бок и группа армий «Центр». 1941–1942 - Альфред Тёрни - Биографии и Мемуары
- Фердинанд Врангель. След на земле - Аркадий Кудря - Историческая проза