Люди, боги, звери - Антоний Оссендовский
- Дата:05.11.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Ужасы и Мистика
- Название: Люди, боги, звери
- Автор: Антоний Оссендовский
- Год: 2005
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Встречал я и озера с обжигающе горячей водой; устремлял взор к недоступным горным вершинам; перешагивал через огромные клубки змей, устроившихся на зиму в канавах; видел навечно скованные льдом ручьи, скалы, похожие на окаменевшие караваны — верблюды, всадники, повозки, — и над ними вновь горы — голые, безжизненные, чьи складки казались при кровавом свете вечернего солнца ниспадающими фалдами мантии сатаны.
— Взгляните, — вскричал старик-пастух, указывая рукой на склон всеми проклинаемого Загас-тая. — Разве это гора? Сам дух Зла разлегся здесь в красном одеянии, ожидая решительного сражения с силами Добра.
Его слова воскресили в моей памяти таинственную картину известного художника Врубеля. Те же безжизненные скалы, фиолетово-багряная одежда Демона, лицо которого наполовину скрыто надвигающейся свинцовой тучей. Монголия — необыкновенная страна, полная неразгаданных тайн и демонов. Неудивительно, что любое нарушение сложившегося веками жизненного уклада племен неминуемо приводит здесь к хаосу, рекам крови, царству ужаса — на радость восседающему на голом утесе сатане, сменяющему тогда серый плащ уныния и печали на алый цвет войны и мщения.
Вернувшись от озера Кукунор вновь в Монголию и отдохнув несколько дней в Нарабанчском монастыре, мы переехали в Улясутай, столицу Западной Внешней Монголии[27]. Это последний чисто монгольский город на пути к западу. В Монголии всего три действительно монгольских города — Урга, Улясутай и Улангом. Четвертый — Кобдо — по существу китаизирован: там сосредоточена китайская администрация, власть которой (впрочем, как и Урги) кочевники этого района признают лишь на словах. В Улясутае и Улангоме, помимо незаконных китайских комиссаров и войск, правили и монгольские губернаторы, или «сайты», назначенные на эти посты указом Живого Будды.
Попав в этот город, мы тут же окунулись в пучину политических страстей. Монголы яростно протестовали против вмешательства Китая в дела их страны; взбешенные китайцы требовали в ответ выплату налогов за весь период существования монгольской автономии, с таким трудом вытребованной у Пекина; русские колонисты, издавна селившиеся вокруг городов, больших монастырей или становищ кочевников, разбились на враждующие группировки; из Урги поступило сообщение, что русский генерал барон Унгерн фон Штернберг возглавил войско и сражается за независимость Внешней Монголии; русские офицеры и беженцы создавали вооруженные отряды, против чего протестовали китайские чиновники, но что одобряли монголы; большевики, встревоженные формированием этих отрядов, послали свои войска к монгольской границе; из Иркутска и Читы то и дело спешили в Улясутай и Ургу большевистские курьеры с разного рода предложениями к китайским комиссарам; китайская администрация в Монголии потихоньку вступила в тайный сговор с большевиками и выдала им русских беженцев, нашедших прибежище в Кяхте и Улангоме, тем самым грубо нарушив международные законы; затем большевики провозгласили Ургу коммунистическим городом; русские консулы бездействовали; в районе Косогола и долины Селенги произошли вооруженные столкновения Красной Армии с антибольшевистскими формированиями; китайские власти распорядились ввести войска в монгольские города и разослать по всей стране карательные отряды; и в довершение всего китайские военные в поисках крамолы проводили крупномасштабные обыски, не гнушаясь при этом покражами.
Вот в такую атмосферу окунулись мы после трудного и опасного путешествия по Енисею, Урянхайскому краю, Монголии, земле торгутов, провинции Ганьсу и Кукунорской равнине.
— Должен признаться, — сказал мне друг, — что я согласен скорее душить партизан и драться с хунхузами, чем терять голову от неопределенности.
И он был прав. Самое скверное заключалось в том, что вся эта неразбериха и суета, слухи и сплетни, захлестнувшие Улясутай, давали возможность красным неожиданно напасть на город и взять всех неугодных голыми руками. Мы бы с радостью покинули этот город, в котором чувствовали себя крайне неуверенно, но не знали, куда идти. На севере нас ждали враждебно настроенные партизаны и войска красных; на юге мы уже потеряли своих товарищей и сами пролили кровь; на западе китайские власти вели борьбу с вооруженными отрядами русских эмигрантов; на востоке просто шла война, слухи о которой, несмотря на все усилия китайских чиновников, просачивались в город и говорили о необычайной серьезности положения в этой части Внешней Монголии. У нас не было другого выхода, кроме как отсиживаться в Улясутае. Здесь мы встретили товарищей по несчастью — бежавших из русского плена солдат-поляков, две польские семьи и представителей двух американских фирм. Объединившись, мы создали что-то вроде собственной разведки и внимательно следили за ходом событий. Нам удалось установить хорошие отношения с китайским комиссаром и монгольским сайтом, и, встречаясь с ними, мы мотали все на ус.
Что стояло за всеми этими событиями?
Сайт Улясутая объяснил мне так:
— В соответствии с соглашениями между Монголией, Китаем и Россией 21 октября 1912 года, 23 октября 1913 года и 7 июня 1915 года Внешняя Монголия была провозглашена независимым государством, а духовный глава нашей «желтой веры» Его Святейшество Живой Будда стал властителем монгольского народа Халха[28], или Внешней Монголии, получив титул «Богдо Джебтсунг Дамба хутух-тахан». Пока Россия оставалась сильным государством, твердо проводящим свою политику в Азии, правительство Пекина соблюдало соглашения, но стоило ей вывести войска из Сибири в связи с началом войны с Германией, Пекин вновь стал заявлять о своих правах в Монголии. Именно поэтому потребовалось выработать новое соглашение от 1915 года, дополнившее предыдущие. Однако в 1916 году, когда военные неудачи заставили Россию полностью сосредоточиться на войне, и позднее, в феврале 1917-го, когда разразилась первая русская революция, свергнувшая династию Романовых, Китай вновь захватил Монголию. Китайцы полностью заменили всех монгольских министров и сайтов, посадив на их место прокитайски настроенных лиц; арестовали многих сторонников автономии и засадили их в пекинскую тюрьму; ввели свою администрацию в Урге и других городах Монголии; по существу, отстранили от руководства Его Святейшество богдохана, превратив его в послушную марионетку, ставящую свою подпись под китайскими указами, и наконец ввели в Монголию войска. За этим последовал активный приток в страну китайских торговцев и кули. Китайское правительство потребовало уплаты налогов и пошлин с 1912 года. Монгольское население быстро нищало, и теперь в окрестностях наших городов и больших монастырей можно видеть множество нищего люда, живущего прямо в землянках. Все монгольские арсеналы, а также казна были реквизированы. Монастыри обязали платить налоги; монголов, ратовавших за независимость родины, нещадно преследовали; китайцам удалось подкупить деньгами, чинами и званиями некоторых наиболее бедных наших князей. Можно себе представить, как враждебно после всего этого относилась к китайским правителям верхушка монгольского общества во главе с Его Святейшеством — ханы, князья и высокопоставленные ламы, а также жестоко угнетаемые низы, — тем более что никто никогда не забывал, как в свое время именно мы, монголы, покровительствовали Пекину и немало способствовали тому, что Китай в конце концов стал доминировать в Азии. Восстание, однако, невозможно. У нас нет оружия. За всеми нашими вождями ведется неустанная слежка, и если их заподозрят в попытке вооруженного сопротивления, то тут же упрячут в тюрьму, где уже погибло от голода и пыток много наших людей — цвет нации, князья и ламы, боровшиеся за свободу Монголии. Должно было случиться что-то уж совсем невообразимое, чтобы народ поднялся. И поистине чудовищный повод ему предоставили китайские наместники — генералы Ченг И и Чу Чай-сян. Они посадили под домашний арест Его Святейшество богдохана, напомнив тому прежний указ (монголы его не признавали), согласно которому он был последним Живым Буддой. Здесь они хватили через край. Между народом и его Живым Богом немедленно установился незримый контакт; строились планы, как освободить Его Святейшество и продолжить борьбу за свободу и независимость родины. Нам помог великий бурятский князь Джам Болон. Он вступил в переговоры с генералом Унгерном, сражавшимся тогда с большевиками в Прибайкалье, и предложил тому войти в Монголию и помочь укротить китайцев. Так начался новый этап нашей борьбы за свободу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Сексуальная жизнь Иммануила Канта. Милый Кёнигсберг - Жан-Баптист Ботюль - Психология
- Когда играли Баха - Вячеслав Сукачев - Советская классическая проза
- Крах под Москвой. Генерал-фельдмаршал фон Бок и группа армий «Центр». 1941–1942 - Альфред Тёрни - Биографии и Мемуары
- Фердинанд Врангель. След на земле - Аркадий Кудря - Историческая проза