Стратегия обмана. Политические хроники - Антонина Ванина
- Дата:07.07.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Ужасы и Мистика
- Название: Стратегия обмана. Политические хроники
- Автор: Антонина Ванина
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Отец Матео мог бы сказать архиепископу все то, что недавно говорил по телефону Маноле — про Польшу, США, политику холодной войны, но не стал. Не это сейчас хотел услышать архиепископ.
— Мне кажется, — произнес Мурсиа, — осуждение понтификом теологии освобождения невольно заставило его неправильно оценить ваши стремления.
Отец Матео бы мог добавить, что почитание канона застлало папе глаза настолько, что он не способен понять, что человеческие жизни намного важнее. Но отец Матео промолчал. Хотел бы он сказать, что при прошлом папе такой безобразной сцены на аудиенции не могло бы произойти в принципе, но тоже не стал. Иоанн Павел I хоть и не был родом из коммунистической страны, но понимал, что правая тирания в Латинской Америке губительна. Поэтому после инаугурации он и отчитал аргентинского генерала, что был ответственен за пытки и убийства неугодных без всякого суда. А сегодня Иоанн Павел II отчитал архиепископа за то, что тот противится пыткам и убийствам неугодных властями Сальвадора людей. Если учесть традицию, что новый понтифик берёт имя того своего предшественника, чье дело и начинания он хотел бы продолжать, тогда не понятно, зачем кардинал Войтыла взял себе имя, которое придумал кардинал Лучани, если всё в своей политике он делает ему наперекор.
Проводив архиепископа до стойки регистрации и дождавшись, когда тот сядет в самолет, отец Матео вернулся на службу и вечером позвонил Маноле, предупредить, что архиепископ Ромеро пребывает сейчас в крайнем смятении чувств.
— Не может быть, — почти заплаканным голосом произнесла Манола, дослушав рассказ брата об аудиенции у папы. — Как же так? Откуда такая жестокость?
— Не знаю, сестра. Я и сам не ожидал. Наверное, это произошло из-за того, что папа не был готов встретиться с архиепископом Ромеро и потому не заготовил маскировочных пустословных речей. Он сказал ровно то, что думает.
— Значит, мы остались одни? Нас бросили на съедение волкам?
Манола не знала, что думать, не знала, что делать. Она возлагала надежды на аудиенцию в Ватикане не меньше, чем и сам архиепископ Ромеро.
Когда он вернулся в Сан-Сальвадор, то узнать его было трудно. Потерянный, он всё больше молчал, постоянно о чём-то размышляя. Епископы тут же почувствовали его слабину. Один из них даже принялся угрожать отлучить от церкви всех, кто придерживается левых взглядов. Ему отвечали, что сальвадорский конфликт братоубийственный, он же говорил, что страну нужно очистить от банды красных преступников. На деле это означало индульгенцию национальной гвардии на убийство всех, кого заподозрят в левацких взглядах. Кровопролитие епископ не считал предосудительным.
Через месяц архиепископ Ромеро отошёл от ватиканских впечатлений. Он прервал молчание, забыл о сказанном ему папой, пастырем, слова которого должны быть для каждого католика авторитетными. В проповеди архиепископ сказал сальвадорцам:
— Чем мрачнее обстановка, тем ярче свет надежды, надежды на то, что в будущем воцарится свобода, когда наш народ в условиях справедливости и мира сможет полностью пользоваться правами, которые обеспечат ему человеческое достоинство.
И от этих слов на душе становилось теплее. Невозможно было не поверить, что однажды всему плохому придет конец, и Царствие Небесное наступит на земле.
И казалось, изменения к лучшему уже начали происходить, особенно в конце года, когда военные свергли диктаторское правительство. Они обещали народу Сальвадора многое, о чём простые люди уже давно мечтали: что из тюрем будут выпущены все политические заключенные, будет принята новая конституция, легализованы ранее запрещенные политические партии, проведена долгожданная аграрная реформа, а порядок в стране, наконец, будет восстановлен. Архиепископ Ромеро не мог не поддержать эти благие начинания. Но время шло, а обещания так и остались обещаниями. Тогда архиепископ понял, что правые силы не ушли из власти, они лишь ловко перебрались из одного правительства в другое. Наперекор сказанному хунта не отреклась от репрессий — она продолжила их с новой силой.
И тогда архиепископ Ромеро снова поехал в Рим. Он вручил папе меморандум, где были имена сальвадорцев, пострадавших от правых террористов и властей: 1531 арестованный, 205 пропавших без вести, 896 погибших, в том числе и одиннадцать священников.
Когда архиепископ вернулся в Сальвадор, то во время одной из проповедей он прямо и недвусмысленно обвинил новую власть в терроре против своего народа.
Он написал письмо американскому президенту Картеру, и призывал его наложить запрет на военную помощь сальвадорской хунте и упразднить эскадроны смерти. Архиепископ просил президента дать обещание не вмешиваться в дела далекой для него страны, где народ сам хочет определить собственное будущее. Он писал, что люди в Сальвадоре не поднимают коммунистический бунт, а просто борются за элементарные человеческие права, которые есть у каждого гражданина США, но нет у бедного сальвадорца.
Но самый набожный президент в истории США, который каждый свой день начинал с молитвы, ничего не ответил на просьбу архиепископа увидеть и в сальвадорце человека. Государственный секретарь напротив, написал, что США посылают и будут посылать оружие в Сальвадор именно для защиты прав человека и принципов демократии. Вот такое мерзкое двоедушие.
Ночью Манолу переполошил звонок из Рима. Это был Матео.
— Не спрашивай меня, откуда я это знаю, — отчеканил он, — но на архиепископа Ромеро в Сан-Сальвадоре готовится покушение.
— Как?! — воскликнула Манола, от потрясения прикрыв ладонью рот.
— Очень просто. Как убили одиннадцать священников, так хотят убить и его.
— Откуда ты знаешь?
— Манола, я должностное лицо, не вынуждай меня…
— Нет, ты скажи, откуда.
И Матео сдался:
— Из Сальвадора. По каналам нунциатуры это сообщение пришло в Ватикан. Один доброжелатель, который видел меня с архиепископом, передал мне это сообщение на словах. Всё очень серьёзно, сестра. Прошу тебя, предупреди архиепископа. И сама будь осторожнее, моё сердце и так болит за тебя уже долгие годы не переставая, не давай мне повода ещё больше страдать.
Наутро Манола прибежала в приёмную архиепископа и с порога выложила всё, что узнала о покушении. На лице архиепископа Ромеро не было ни испуга, ни озабоченности, только лёгкая улыбка отпечаталась на его губах. Он сам принялся успокаивать Манолу, говорить, что на всё воля Божья, и не стоит бояться неминуемого — ведь все люди смертны, разве не так?
— Если они убьют меня, я воскресну вновь в людях Сальвадора, — такими были его слова.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Книга пяти колец - Мусаси Миямото - Древневосточная литература
- Лидерство: Шесть исследований мировой стратегии - Генри Киссинджер - История / Политика / Публицистика
- По ту сторону барьера - Иоанна Хмелевская - Иронический детектив
- Занимательно о геологии - Анатолий Алексеевич Малахов - География