Невидимые волны - Митрофан Лодыженский
- Дата:20.06.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Ужасы и Мистика
- Название: Невидимые волны
- Автор: Митрофан Лодыженский
- Год: 2005
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Меня на это радение пустят? – спросила Машура.
– Не сразу, милая, не сразу… Сначала тебе искус будет, и, коли тебе у нас понравится, тогда может выйти и принятие для радения… и окромя того еще, что на это наша богородица скажет…
– Это какая же богородица? – спрашивала Маша.
– Сама настоятельница наша, мать Манефа. В ней дух святой обитает, – пояснила Таиса, – она самим нашим Христом к нам поставлена…
– Ты говоришь о моем принятии, – продолжала свои расспросы Маша, – это что же?.. Если меня к вам захотят принять, и я соглашусь на это, значит, тогда домой уж вернуться нельзя?..
– Там видно будет, – сказала уклончиво Таиса. – Нечего вперед загадывать. Ты, может быть, у нас свое счастье найдешь… Быть может, захочет Максим Васильевич тебя вызволить…
– Как это вызволить, крестная?..
– Да очень просто, – растолковывала Таиса. – От твоих господ выкупить… за деньги выкупить… будешь тогда вольная…
Машура сделала серьезное лицо и покачала головой.
– Не пустит меня мой барин, – сказала она. – Я его знаю… Он меня любит… Он и так сейчас еле отпустил… Отпустил только на месяц. Да и отпустил-то потому, что сам болен. Я ему теперь не нужна… За ним Захар Иванович ходит…
– Любит, любит, – передразнила крестницу с неудовольствием Таиса, – знаем мы их, как они любят… Завтра другая ему приглянется, и забудет он тебя…
Машура отвернулась от Таисы. Речь эта ей не понравилась. Ей стало тяжело… Таиса это заметила; она увидала, что лицо молодой спутницы затуманилось.
– Да ты сама, кажись, с ним разлучиться не можешь, – сказала она. – Что ж… И поезжай домой, коли охота тебе быть барской полюбовницей, коли охота в грехе жить… Мы никого насильно не держим.
Разговор этот произвел впечатление на Машуру. Веселость ее, с которой она выехала из Отрадного, пропала.
Она почувствовала, что крестная ее везет неспроста, что она осуждает ее греховную жизнь с барином, что эта жизнь ее должна кончиться, что вообще судьба ее может измениться…
За всю дорогу только один такой серьезный разговор у них и был; больше он не возобновлялся.
IIIПриехали наши путешественницы в Виндреевку поздно, к самой ночи. Они остановились ночевать у таисиного знакомого мужика. Таиса объявила Машуре, что на другой день утром они пойдут к Ракееву, который здесь как помещик живет, что надо будет ему показаться. А потом они уже поедут в обитель, которая находится по ту сторону реки Роски. В обитель они поедут завтра на одной лошадке, пристяжную придется отстегнуть. Иначе в лесу не проедешь, дорога там глухая. И ехать им придется шагом довольно долго. От Виндреевки до обители было более двадцати верст.
На следующее утро Машура встала рано. Она плохо спала и была в волнении. Ей предстояло скоро увидать самого Ракеева – этого удивительного человека, о котором она так много слышала от крестной. Каков-то он ей покажется?.. Крестная говорила, что будто он все мысли человеческие может угадывать, что он «живой бог во плоти»…
Все это пугало Машуру и вместе с тем возбуждало ее любопытство.
Наконец они собрались «ко Христу», как выражалась Таиса.
Большой двухэтажный дом Ракеева стоял на возвышении над рекой Роской. Наверху жил сам хозяин, внизу у него была моленная. Построил этот дом Ракеев после смерти жены лет десять тому назад. Построен дом был из крупного леса. Бревенчатые стены были окрашены в желтый цвет.
Таиса и Маша вошли через ворота, которые были отворены. Их встретил внизу благообразный старик, одетый в черную хламиду вроде монашеского подрясника, подпоясанную черным ремнем.
– Здравствуйте, Никифор Петрович, – сказала Таиса старику. – Дома Максим-то Васильевич?.. Не обеспокоим мы его?.. Я вот к нему на поклон мою крестницу привезла…
– Пожалуйте, – приветливо отвечал Никифор. – Максим Васильевич дома и только что чай откушали.
– Это ракеевский апостол, – шепнула Машуре Таиса, указывая на Никифора.
Они поднялись наверх по широкой деревянной лестнице, устланной широким половиком, и вошли через переднюю в приемную комнату.
В комнатах была большая чистота. Везде были разостланы половики по крашеному полу. Было очень благообразно и казалось даже удивительно по убранству для такого глухого места, как Виндреевка. На окнах были везде миткалевые занавески с красной бахромкой. Стояла мебель красного дерева. В углу приемной на особой подставке возвышался большой образ старинного письма, изображавший Нерукотворного Спаса. Перед иконой горела лампада. Было в комнате тихо и таинственно.
Наши паломницы в своих темных одеяниях с белыми платочками на головах уселись в ожидании хозяина на стульца, стоящие около большого дивана, крытого малиновым трипом. Никифор пошел во внутренние комнаты доложить о них хозяину.
Через несколько минут вышел Ракеев. Он держал в руках книгу в старом кожаном переплете с застежками. Видно было, что он только что оторвался от чтения. Он положил книгу на стол около дивана, посмотрел на пришедших и, узнав Таису, сказал:
– Здравствуй, духовница… Это кто же с тобой?.. Кого привела?..
Машура впилась своими черными глазами в Ракеева.
Перед ней стоял мужчина лет за сорок, роста выше среднего, одетый в суконную поддевку, в высокие сапоги бутылками. Лицо Ракеева с грубыми чертами было окаймлено темно-русой бородой. Волосы на голове были тоже русые. Серые глаза показались Машуре сначала будто мутными.
– Она из Отрадного, кормилец, – отвечала с большим благоговением Таиса, – эта верст двести отсюда… Она – крестная моя дочка…
– Ну, здравствуй, Маша, будешь наша!.. – сказал вдруг Ракеев, внимательно взглянув на Машуру. Глаза его при этом загорелись каким-то особым блеском. Мутность их исчезла. Машура была поражена и словами Ракеева, и его взглядом. Она опустила голову и не знала, что отвечать.
– Ничего, ничего, Машенька, не робей, родненькая. Будешь наша, этого не минуешь… – Ракеев обратился к Таисе:
– В обитель везешь, на испытание?
– Она крепостная господ Сухоруковых, – сказала робко Таиса.
– Это ничего, что крепостная… Она мне нравится… Вези, вези… Мы ее справим хорошо. А вот я ей сейчас подарочек дам, – Ракеев пошел во внутренние комнаты и вынес оттуда черные монашеские четки. Он протянул эти четки Машуре.
– Бери, целуй руку, – сказала Таиса своей крестнице. Машура взяла и хотела поцеловать руку Ракеева.
– Не надо, – сказал тот с ласковой улыбкой. – Мы с ней просто в губы поцелуемся, по христианскому обычаю. – Он подошел близко к Машуре, смотря весело ей прямо в глаза, взял за плечи и поцеловал довольно плотно без всякого смущения. – Какая она у тебя ладная, да белая, – обратился он к Таисе. – А ты не робей, родненькая, – сказал он опять Машуре, которая вся зарделась от его поцелуя. – Все мы братья и сестры во Христе. Я вот и с ней, со старушкой, также похристосуюсь, – сказал Ракеев, подойдя к Таисе и поцеловав ее в губы. – Так-то, миленькие! А теперь идите, я еще за вами в обитель пошлю… Скоро у меня здесь будет годовое моление… Вот ее, – обращаясь к Таисе, сказал Ракеев, – ты и привезешь на наш праздник… Только скажи Манефе, что сначала ей нужно принятие сделать…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Махно и его время: О Великой революции и Гражданской войне 1917-1922 гг. в России и на Украине - Александр Шубин - История
- 1917. Разгадка «русской» революции - Николай Стариков - История
- Высокие технологии работы с клиентами. Как превратить случайного потребителя в искреннего приверженца - Мика Соломон - Маркетинг, PR, реклама
- Отпуск в другом мире, или Жених-колдун в наказание - Нора Арон - Любовно-фантастические романы / Периодические издания