Стратегия обмана. Политические хроники - Антонина Ванина
- Дата:07.07.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Ужасы и Мистика
- Название: Стратегия обмана. Политические хроники
- Автор: Антонина Ванина
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сегодня у меня нет настроения расспрашивать тебя о чём-то, спорить с тобой. Я уже поняла, что ты, как и все в Ватикане решительно осуждаешь латиноамериканскую теологию освобождения. Что ж, ты богослов и разбираешься в тонкостях учения нашей Церкви лучше меня. Тогда я просто расскажу тебе, может, повторюсь, но напомню, что такое жизнь в Манагуа, столице Никарагуа, где правит наследный диктатор Сомоса, и почему теология освобождения так здесь популярна и наказуема.
Помнишь, тогда, пять лет назад, я написала тебе, что еду в Манагуа помогать обездоленным оправиться после страшного землетрясения, я только и говорила в письмах, что теперь, когда весь мир готов помочь никарагуанцам в их горе, город обновится, и на месте руин отстроят новую столицу, и это станет началом новой, лучшей жизни для сотен тысяч манагуанцев.
Какой наивной и мечтательной я была тогда. Как было страшно в первые дни — в центре города нет домов, одни развалины, а под ними тысячи людей, и никто не может освободить их из-под бетонных блоков. Тысячи раненых плачут повсюду, а больницы не могут им помочь — землетрясение смело и их.
Когда я только прилетела в Манагуа, ведь землетрясение не разрушило полосу, первое что бросилось мне в глаза, это как десятки тысяч людей вереницей заполнили дорогу и уходили из города. Я так удивилась, что они не хотели помочь разбирать завалы, спасать раненых. Они попросту уходили прочь, в соседний город, что остался цел. А потом я увидела руины Манагуа и тех, кто там остался. Те люди ходили по развалинам и что-то в них выискивали. Я сначала не разобрала, чем они заняты, а потом разглядела — они выносили из рухнувших магазинов еду, а из бывших жилых домов всё ценное, что осталось и не сломалось. Это были сотни мародеров, если не тысячи. Они даже не брезговали грабить церкви. Потом мне сказали, что это жители трущоб, что им не привыкать к тяжёлым условиям, потому они и не покинули город. А грабят, так это потому, что они хотят хоть раз пожить сыто и хорошо.
Я не писала тебе, а ведь самое ужасное, что было в Манагуа, так это смрад от мертвых тел, что пять месяцев висел над руинами города. Да, многих погибших похоронили в братской могиле, тела многих и вовсе сожгли, а многие так и остались под завалами и никто не предал их земле.
Когда я только собиралась отправиться в Никарагуа, я слышала, что весь мир потрясен трагедией, что Красный Крест шлёт гуманитарную помощь, а такие разные страны как США, СССР, Китай, Израиль да и многие другие откликнулись на беду в такой далекой для них самих стране, всем миром собирали деньги через аукционы, благотворительные мероприятия, от частных пожертвований состоятельных людей. А в Манагуа я удивлялась, неужели газеты врали, неужели те богатые люди хорохорились для прессы, что помогают обездоленным, а сами в Никарагуа не выслали ни доллара?
Признаюсь, хоть и стыдно, но тогда я очень злилась на всех тех, кто в Европе по телевизору и радио обещал прислать гуманитарную помощь, но не прислал. А потом я увидела, как лавочник торгует снедью, а на упаковках стоят эмблемы Красного Креста. Я возмутилась, как так, никогда Красный Крест не торговал гуманитарной помощью. А лавочник только накричал на меня и прогнал.
Когда я освоилась в городе, когда у меня появились друзья и знакомые, они сказали мне тихо, но так спокойно, будто это само собой разумеющееся, что гуманитарная помощь со всего мира, скорее всего, была, но диктатор Сомоса присвоил её себе и сейчас продает за границу. Я не поверила, разве может быть такое, чтобы правитель оставил без еды и крова свой народ? А мне ответили, разве ты не знаешь, Сомоса объявил всю разрушенную часть города собственностью государства, а не людей, что там жили, а теперь вовсе запретил выжившим селиться на прежнем месте, где жили их отцы и деды, и под страхом смерти запретил строить на этом месте дома.
Как мне было дико это слышать! Но я видела собственными глазами, что руины остались руинами, и расчищать их никто не спешил. А смрад на развалинах исчез через пять месяцев только потому, что тогда начался сезон дождей, он-то и смыл останки тех, кого не захотели похоронить по-христиански.
С тех страшных дней прошло больше четырёх лет. И что ты думаешь? Кто-то из потерявших кров обрел новый дом? Нет, Тео, я таких людей не знаю. Кого-то приютили родственники, кто-то уехал в другие города и деревни, но больше всего людей теперь ютится в трущобах, тех самых, что уцелели после землетрясения и теперь разрослись по всему пригороду.
Там я и работаю, ты это знаешь. В беспросветной грязи, сутолоке и голоде для моих соседей есть только одна надежда, что я бесплатно научу их детей считать и писать, и скоро они смогут найти работу. Тео, здесь, в Никарагуа у половины взрослых людей никакой работы нет, нищета отнимает у людей всякую надежду. Здесь каждый пятый болен туберкулезом и лечения для них нет, а ведь ещё свирепствует тиф, малярия и дизентерия. Я всё учу и детишек и их родителей, что гигиена это очень важно, что всегда перед едой надо мыть руки, что воду, прежде чем пить, надо прокипятить, что каждый день надо умываться. Но что им до моих увещеваний, если водопровода в трущобах толком нет, а воду приходится носить ведрами на руках. Много ли её наносишь, если колонка чуть ли не за километр от дома, а в семье пятеро детей, да ещё и старики?
Тогда в трущобах я узнала, как безработные добывают себе пропитание. Это и странно и даже ужасно. Тео, они за деньги сдают кровь! Да, люди приходят на донорские пункты, где никто не интересуется их состоянием здоровья — ведь какое здоровье может быть у человека, который от недоедания согласился сдавать кровь? Эта кровезаборная компания называется «Пласмафересис», и ей владеет Сомоса. И он продает никарагуанскую кровь за границу! Тео, ответь мне, зачем? Зачем кому-то за рубежом покупать кровь и плазму больных голодных людей?
Как мне тяжело, Тео, я часто плачу по ночам, чтоб никто не видел. Вот на прошлой неделе на уроке маленький Карлито, смышлёный бойкий мальчик читал для меня наизусть стишок про уточку и котенка, да так складно, без запинки и с выражением. А на следующий день он в школу не пришел, и через два дня — тоже. Я сама пошла к нему домой, а родители сообщили, что Карлито заболел. А вчера мне сказали, что он умер.
Если бы ты только знал, как много детей умирает, не дожив и до десяти лет. В Никарагуа нет больниц, никто никого не лечит. В стране живет почти два миллиона людей, а больничных коек всего две тысячи, и это с такой-то ужасающей эпидемиологической обстановкой!
Да, Тео, я струсила, смалодушничала, когда уехала из Манагуа в деревню. В моём прежнем классе умерло больше половины детей, а других забрали родители, сказав, что им пора начинать работать, а не просиживать дни за партами. Что я могла возразить? Сытости или знания? Это пусть европейские интеллектуалы философствуют над этим вопросом, а для меня это никакая не дилемма, здесь еда нужней, без неё каждый день умирают люди.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Книга пяти колец - Мусаси Миямото - Древневосточная литература
- Лидерство: Шесть исследований мировой стратегии - Генри Киссинджер - История / Политика / Публицистика
- По ту сторону барьера - Иоанна Хмелевская - Иронический детектив
- Занимательно о геологии - Анатолий Алексеевич Малахов - География