Стратегия обмана. Политические хроники - Антонина Ванина
- Дата:07.07.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Ужасы и Мистика
- Название: Стратегия обмана. Политические хроники
- Автор: Антонина Ванина
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну, этого я не знаю. Хочешь, спроси сама.
— Нет уж, спасибо.
Каждый день Алекс следила за телевизионными новостями в ожидании вестей из Лондона. Уже несколько дней парни держали оборону в лондонской квартире, ожидая самолёт и не сдаваясь властям.
— Почему тебе это интересно? — вдруг спросил Энджи. — Просто ты каждый раз выключаешь телевизор, как только закончится репортаж об ИРА. Какое тебе до них дело?
— А тебе самому не интересно? — закуривая, задала она встречный вопрос, — получится ли у них? Дадут ли им самолёт или нет?
— Вряд ли, — к неудовольствию Алекс ответил Энджи.
— Тогда почему должно получиться у нас?
— Потому что Карлос всё предусмотрел.
— Им в Лондоне тоже казалось, что они всё предусмотрели, а теперь сидят в чужом доме и думают, расстреляет их спецназ сегодня или завтра.
Энджи молча выслушал её и сказал:
— Говоришь так, будто тебе есть до этого дело.
— А тебе нет? — зло усмехнулась она, — что, совсем не чувствуешь солидарности?
— С ИРА? Ни капли. Они убивают бомбами женщин и детей. У меня нет повода им сочувствовать.
Алекс бы возразила ему, будь она тут Алистриной Конолл, а не Надой из Движения 2 июня. Она только спросила, глядя на него холодными глазами:
— А что, в Революционных ячейках никто никого не убивает?
— Я — нет, — тихо ответил Энджи, — я противник насилия.
Это заявление было таким неожиданным, что Алекс невольно звонко рассмеялась:
— Нет, Халид, ты слышал, — веселилась она, — у нас тут завелся пацифист. Скажи-ка Энджи, а что ты, такой миролюбивый, делаешь в Революционных ячейках? — закинув ногу на колено и упершись рукой с сигаретой о подлокотник, она не отставала. — Нет, мне, правда, жутко интересно, ты своим товарищам патроны подносишь, а они заряжают, или как?
Смутившись, Энджи всё же ответил:
— Изначально мы занимались помощью заключенным, товарищам из Фракций Красной Армии и твоего Движения. Мы обращались к властям, добивались улучшения их содержания в тюрьме, потому что те условия чудовищны и бесчеловечны.
— Я знаю, какие там условия, — с уверенностью произнесла Алекс.
— Мы протестовали, — продолжал он, — против Освенцима наших дней, против равнодушия и полицейского государства. Мы добивались одной простой вещи — позволить человеку сохранить его достоинство и не попирать его права.
Какие знакомые слова, какие знакомые порывы, но из таких далеких лет жизни в Дерри.
— И как, добились? Прошибли броню административного равнодушия?
— Нет.
— Ну, надо же — с издёвкой в голосе, удивилась она, — вот это неожиданность, правда?
Она уже читала в прессе, которую подсовывал ей Родерик в «Гиперионе», о том, как держат в тюрьме главарей Фракций Красной Армии. Конечно, они ещё те мерзавцы и революционеры, но тогда и ФРГ не следует на всех углах называть себя демократическим и свободным государством. Такое ощущение, что в тюрьме Штаммхайм опробуют новые виды бесконтактных пыток. Заключенных красноармейцев держат в одиночных камерах, в так называемых «мертвых секторах», когда на весь этаж лишь один заключенный и больше ни одной живой души. Главное, что тяжело выдержать, так это абсолютную тишину из-за звукоизоляции — она буквально сводит с ума.
Красноармейцы устраивают голодовку в знак протеста против условий содержания, а врачи насильно впихивают им трубку в пищевод и накачивают баландой желудок. В тюрьме прослушивается комната, где заключенные встречаются со своими адвокатами. А потом полиция устраивает обыски на квартирах адвокатов красноармейцев, отбирает все документы по делу. На заседания суда этих же адвокатов не пускают, и в нарушении всякого закона подсудимые лишены права на защиту. А ещё после ареста главарей бундестаг отштамповал закон, по которому заседания суда можно проводить без адвокатов и обвиняемых. Вот такое оно, свободное государство ФРГ.
Тюремные доктора нагло врут о здоровье заключенных. Какое здоровье на второй месяц голодовки? Но врачи пишут отчёты, что заключенные в порядке, а значит, могут предстать перед судом. А на заседаниях обвиняемые красноармейцы не упускают шанса зачитать речь о репрессивном государстве. Чёрт возьми, а разве они не правы!
Что ж, на свободе ФКА всячески кричали о том, что к власти пришло «поколение Освенцима», и в заключении на собственной шкуре они доказали что это так и не иначе.
— Надо убивать судей, — неожиданно для самой себя заключила Алекс, — тех, кто участвует в балагане против ФКА, а если не получится, то против их коллег, чтобы остальные знали, что их ждёт, если они не прекратят судебный произвол.
Энджи смотрел на Алекс с тревогой и опаской. А она всего лишь пыталась рассуждать как одна из Движения 2 июня.
— Это вы, — сказал Энджи, — можете грабить банки и раздавать его служащим шоколад, бесплатно распространять тысячи украденных билетов на метро, и в то же время жестоко убивать. А я нет. Я так не могу.
— Как же ты пойдёшь на акцию? — серьезно спросила Алекс, но без раздражения, скорее с заботой. — Карлос даст тебе оружие, а оружие не стоит держать в руках, если не собираешься его применить. Если ты никогда не убивал, тебе будет сложно.
— А скольких уже убила ты? — резко спросил он.
Алекс призадумалась. Называть только тех, с кем оказалась с глазу на глаз, или прибавить тех, кто погиб от её бомб? Она решилась назвать более правдоподобную в его глазах цифру.
— Пятерых.
— И что ты чувствовала?
— Ненависть и радость от избавления.
— А потом?
— Чего потом? Не мучила ли меня совесть? Нет.
Энджи ничего на это не сказал, а только повернулся и пошёл на кухню.
— Парень, — произнесла она ему вслед, — может тебе вообще не надо этим заниматься? Ты же под наше ремесло не заточен.
— Нельзя просто так взять и уйти.
Что это значило, Алекс могла только догадываться. Может, Революционные ячейки расстаются со своими активистами, только если они отбывают в тюрьму или на тот свет? Может, отрекшихся от террора, их бывшие подельники объявляют предателями и из опасения, что раскаявшиеся их выдадут, просто убивают их, или «казнят» как принято говорить в этой среде?
На седьмой день слежки за новостями, диктор объявил, что осада дома в Западном Лондоне окончена, все четверо боевиков ИРА сдались. До сегодняшнего дня Алекс не хотела думать, что всё закончится именно так, хотя умом и понимала — им повезло, что их не штурмовали и не убили. Но это всё равно конец. Родерик прав, сейчас для неё нет дороги обратно, ни в Лондон, ни в Ольстер.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Книга пяти колец - Мусаси Миямото - Древневосточная литература
- Лидерство: Шесть исследований мировой стратегии - Генри Киссинджер - История / Политика / Публицистика
- По ту сторону барьера - Иоанна Хмелевская - Иронический детектив
- Занимательно о геологии - Анатолий Алексеевич Малахов - География