Призрак - Эдвард Бульвер-Литтон
- Дата:20.06.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Ужасы и Мистика
- Название: Призрак
- Автор: Эдвард Бульвер-Литтон
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И светлый образ любимого протянул руки к спящей пленнице и прошептал:
— Подруга вечности, вот что значит умереть!
* * * *
"Ха! С чего бы это они подавали нам знаки с крыш? Откуда эти толпы на улицах? Почему звонит колокол? К чему этот набатный звон? Вы слышите ружейную пальбу? Это вооруженные столкновения! Братья узники, неужели и для нас блеснул наконец луч надежды?" Так возбужденно переговариваются друг с другом заключенные в тюрьме. День идет на убыль, вечер превращается в ночь, а они все стоят, прижавшись побледневшими лицами к тюремным решеткам, и видят в окнах и на крышах домов улыбки друзей, подающих им сигналы руками! И наконец: "Ура! Робеспьер пал! Правлению Террора пришел конец! Господь даровал нам жизнь!"
Да! А теперь, читатель, окинь своим взглядом зал, где тиран конклавом вслушивается в доносящийся с улицы рев парижан! Как и предсказывал Дюма, Анрио, опьяневший от крови и алкоголя, вбегает в зал и швыряет окровавленную саблю на пол. "Мы проиграли!"
"Несчастный, нас погубило твое малодушие!" — дико закричал свирепый Коффиналь, выбрасывая труса в окно. Воплощение отчаяния, недвижно стоит неумолимый СенЖюст. Парализованный страхом, подобно жалкому пресмыкающемуся, заползает под стол Кутон. Внезапно раздается громоподобный выстрел Робеспьер решил покончить с собой! Однако дрожащая рука не смогла верно направить пулю и лишь изуродовала его. На Городской Гостинице часы бьют третий час. Через разбитую дверь по темным переходам в зал Смерти хлынула толпа. С изувеченным и мертвенно-бледным лицом, весь в крови, онемевший, но все еще в сознании, как всегда, надменно выпрямившись в кресле, сидит Главный Убийца! Он окружен воющей, орущей, проклинающей его толпой! Лица людей озаряют блики ярко полыхающих факелов! Это он — не звездный Маг, а настоящий колдун! И в его последние часы устроили свистопляску демоны, вызванные им из преисподней!
Толпа схватила и куда-то тащит его! Открой свои двери, жестокая темница! Консьержери, принимай свою добычу! Земля так и не услышала больше ни одного слова из уст Максимилиана Робеспьера! Выплескивай на улицы тысячи, нет, десятки тысяч своих граждан, освобожденный Париж! Двуколка Короля Террора катит по направлению к площади Революции, везя к могиле его сообщников — Сен-Жюста, Дюма, Кутона! Какая-то женщина, бездетная седоволосая старуха, выскакивает из толпы и оказывается возле него. "Твоя смерть пьянит меня чувством великой радости!" Он открывает свои налитые кровью глаза. "Пусть проклятья жен и матерей низринут тебя в преисподнюю!"
Палачи срывают грязную повязку с изувеченного лица. Раздается резкий выкрик, толпа смеется, топор падает, и его стук заглушает многотысячный рев собравшихся на площади людей. И душа твоя устремляется во тьму, Максимилиан Робеспьер! Так завершилось Царство Террора!
* * * *
В тюрьме из камеры в камеру перелетает новость, толпа все увеличивается, радостные пленники смешиваются с тюремщиками, которые из страха также выражают свою радость. Наконец все устремляются через коридор мрачной обители к выходу. На своем пути они врываются в одну забытую с утра камеру. Там на убогой постели, сложив руки на груди и подняв глаза к небу, сидела молодая женщина с блаженной улыбкой на губах. При виде этого зрелища толпа, еще минуту назад шумно ликовавшая, отпрянула в удивлении и страхе. Никогда еще они не видели такое прекрасное создание. И когда осторожнприблизились к ней, то заметили, что ее губы не шевелятся, грудь не поднимается... ее покой был покой мрамора, а ее красота и экстаз не принадлежали более этому миру. Все сгрудились вокруг нее в молчаливом созерцании, и, разбуженное их шагами, у ее ног проснулось дитя, пристально посмотрело на них и принялось играть платьем мертвой матери. Сирота под сводами тюрьмы!
— Бедный малютка, — сказала одна женщина, тоже мать, — говорят, что отец погиб вчера, а сегодня мать! Один на свете! Каково-то ему будет?
В то время как женщина говорила это, ребенок бесстрашно улыбался им.
Тогда священник, стоявший в толпе, кротко сказал:
— Посмотрите, дитя улыбается! Бог заботится о сиротах!
Розенкрейцеровский роман
Эдварда Бульвер-Литтона
Эссе о другой действительностиЕсть две действительности: одна, которую знают все и о которой нечего говорить, и другая, которая начинает существовать лишь тогда, когда о ней говорят...
Разумеется, критик может быть и истолкователем, если ему вздумается... Однако задача его не всегда будет заключаться в разъяснении художественного произведения. Он может стремиться углубить его таинственность, окружить как само произведение, так и творца его дымкой чудесного...
Великие произведения — живые существа, пожалуй, только они одни и живы.
Оскар Уайльд
Творчество Эдварда Джорджа Бульвер-Литтона (1803-1873) — глубоко своеобразное и интересное явление в английской литературе. Ему принадлежат 24 романа, 9 пьес, несколько поэм и сборник стихотворений. Он был талантливым историком и публицистом, блестящим оратором и крупным политическим деятелем — сначала либералом, потом консерватором. Семейная его жизнь сложилась весьма неудачно. Ранний брак не способствовал взаимопониманию супругов, и после развода бывшая жена еще долго пыталась делать все от нее зависящее, чтобы жизнь этого удивительного человека не казалась ему сладкой.
Аристократическое происхождение и литературная слава обеспечили Бульвер-Литтону блестящую политическую карьеру. В 1858 году он назначен министром колоний, в 1866-м получает титул лорда и становится членом палаты лордов. Его сын, Эдвард Роберт Литтон, дипломат и поэт, был впоследствии вице-королем Индии.
Творчество Бульвер-Литтона стало в Англии одним из связующих звеньев между романтизмом и критическим реализмом XIX века.
Байронизм сильно ощущается в наиболее известном из ранних романов Бульвер-Литтона — "Пелам" (1828) — и в образе Юджина Эрама, ученого-убийцы из одноименного романа. Резкие сатирические зарисовки буржуазного и аристократического мира отличают его лучшие романы — "Пелам" и "Кенелм Чиллингли". А исторические романы "Последний день Помпеи" и "Риенци, последний римский трибун" стали блестящими образцами этого жанра в английской литературе.
Вот, пожалуй, и все существенное, что мог узнать до сего времени наш читатель о выдающемся английском Посвященном XIX века лорде Бульвер-Литтоне, создавшем не больше и не меньше, чем английского "Фауста", великий оккультный, розенкрейцеровский роман европейской литературы — "Занони" (в русском переводе — "Призрак"), который наши литературоведы квалифицировали как реакционную романтическую фантастику [31], до того он не увязывался с самой передовой и прогрессивной в мире идеологией. Авторы же предисловий к четырем изданным у нас за последние 75 лет романам Бульвер-Литтона даже не упоминали это произведение (конечно, по вполне понятным причинам), предпочитая исследовать мотивы критического реализма в творчестве автора или изображая его чуть ли не писателем для среднего и старшего школьного возраста, автором "Последнего дня Помпеи", весьма интересного исторического романа, не уступающего многим романам Вальтера Скотта.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Пелэм, или приключения джентльмена - Эдвард Бульвер-Литтон - Классическая проза
- Грядущая раса - Эдвард Бульвер-Литтон - Социально-психологическая
- Привидения и жертвы - Эдвард Бульвер-Литтон - Научная Фантастика
- Тень свободы - Дэвид Вебер - Космическая фантастика
- Новейшая оптография и призрак Ухокусай - Игорь Мерцалов - Фэнтези