Спектр - Сергей Лукьяненко
- Дата:20.06.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Социально-психологическая
- Название: Спектр
- Автор: Сергей Лукьяненко
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Не помешаю? — вкрадчиво спросили из-за спины.
Беззарийцы передвигались очень тихо. Оглянувшись, Мартин решил, что видит Павлика, и приглашающе махнул рукой.
— Алкоголь? — поинтересовалась амёба. — Для возбуждения мыслительной деятельности?
— Скорее для торможения, — признался Мартин. — Употребляете?
— Что ты, у нас свои методы! — бурно возмутилась амёба. — Другие дозировки, другие вещества… — Прозрачный бурдюк мягко опустился рядом с Мартином и добавил: — Если не возражаешь, я повышу количество медиаторов в синем лабиринте.
— Пожалуйста, пожалуйста! — согласился Мартин.
Он всегда был терпим к чужим слабостям, поскольку любил свои.
Некоторое время Мартин полоскал губы в коньяке, а амёба побулькивала. То ли в процессе выработки «медиаторов», то ли по иным физиологическим причинам.
— У тебя осталось очень мало алкогольной жидкости, — заметил Павлик. — Ты прибыл почти без имущества.
— Так получилось, — признал Мартин.
— Давай ёмкость. — Амёба вытянула ложноручку.
Мартин поколебался, но фляжку дал.
Тонкий прозрачный щуп скользнул в горлышко, коснулся жидкости, отдёрнулся. Некоторое время амёба размышляла, потом сказала:
— Тут вовсе не чистый алкоголь. Тут много примесей. Они нужны?
— Они приятны, — ответил Мартин.
— Это труднее… — признался Павлик.
Но фляжку не вернул. По бесцветному телу прошла дрожь, мутные вихри распустились между органеллами, потянулись к щупальцу — и потекли во флягу. Как зачарованный Мартин наблюдал за живым самогонным аппаратом. Принял из ложноручек флягу, подозрительно принюхался. Посмотрел на амёбу.
— Состав совершенно не изменился, — сказала амёба. — Пей.
Мартин колебался.
— Ты брезгуешь? — удивилась амёба. — Но вы поглощаете плоть живых существ, сок растений, выделения насекомых… чем хуже эта жидкость?
— Ты разумный, — мрачно сказал Мартин. — Это… как-то… что-то каннибальское…
— Поверь, двести граммов массы я теряю безболезненно, — сообщила амёба. — Кстати, вы же ели суп?
Мартин вспомнил поданный им на обед суп-пюре. Очень похожий по вкусу на сваренный с хорошей свежей говядиной гороховый, с похрустывающими комочками — то ли сухариками, то ли овощами… И мясо на второе — жирноватый, но мягкий и без жил кусок вырезки…
— О Господи… — только и сказал он. — Так вы синтезируете пищу из своих тел?
— Так проще всего, — признался Павлик, и гулко захохотал.
Наверное, этот смех и заставил Мартина поднести фляжку к губам и сделать хороший глоток.
«Ахтамар». На зависть лучшим армянским виноделам.
— Я не смогу синтезировать пищу или еду по твоим описаниям, — сообщила амёба. — Но по образцу — легко.
— Ирина знает, что она ест? — спросил Мартин.
— Конечно. Она понимает. К тому же только таким образом мы можем обеспечить вам защиту от нашей воды.
Мартин смирился и ещё раз глотнул коньяка. Сказал:
— Плевать. Завтра я отправляюсь домой. А вы — летите бомбить ключников.
— Мы вовсе не намереваемся их бомбить, — возмутился Павлик. — Так… лёгкая угроза, если потребуется. Вначале надо разобраться в ситуации.
— Глупо, — изрёк Мартин. — Глупо и безрассудно. Ну с чего вы взяли, будто транспортная сеть уже существовала, была разрушена и это повторится?
Ложноручка мягко похлопала его по плечу.
— Посмотри на наш мир, Мартин.
Мартин посмотрел и сказал:
— Я только этим и занимаюсь весь вечер. Что я должен увидеть?
— Подумай. Что тебе кажется странным и ненормальным?
— Вы, — не раздумывая ответил Мартин.
— А ещё? А почему?
— Не бывает разумных одноклеточных! — выпалил Мартин. — Не могли они… вы возникнуть! Тем более на вашей планете есть многоклеточные растения!
Прозрачный бурдюк покивал верхней частью туловища и сказал:
— Все верно. Не могли мы возникнуть самостоятельно. Мы были созданы искусственно.
Мартин отставил флягу, посмотрел на Павлика — словно понимал мимику амёб. И спросил:
— Это снова шутка?
— Нет.
— И кто вас создал? Ключники?
— Нет. Раса, жившая в нашем мире до катастрофы. До дня, когда небо загорелось и обрушилось огненным дождём. До того дня, когда растаяли полярные льды, осели горы, а вода начала менять свои свойства. Они создали нас, зная, что им не пережить катастрофы… новая среда обитания стала раем для простейших и адом для высших форм жизни.
— Откуда вы знаете? — воскликнул Мартин.
— Предания, Мартин, только предания. Это было давно, слишком давно, чтобы сохранились остатки их культуры. Да и шли они тем же путём, которым следуем мы: меняли живое, а не переделывали мёртвое. Разве что дома строили из мёртвого дерева… почему-то им это нравилось. Но даже мёртвое не вечно. Что же говорить о живом? Остались лишь мифы… слова… Слова — прочнее живого и мёртвого.
Павлик замолчал.
— Ты ненавидишь тех, кто погубил ваших творцов?
— Ненависть к уже случившемуся? — удивился Павлик. — Нет, зачем? Месть, наверное, свойственна лишь многоклеточным формам жизни. А мы не держим обид за прошлое. Мы думаем только о будущем.
— Какими они были, ваши создатели? — спросил Мартин.
— Если предания не врут — не слишком похожими на людей. Выше, тоньше, многорукие и многоногие. Хотя… в нашем языке «много» начинается с двух. Так что точного ответа я не дам. Мы наследовали от них планету, мы какое-то время жили вместе — пока они могли защищаться от изменившихся условий среды. Возможно, остатки их цивилизации вымерли, уступая нам место. Возможно, сумели создать межзвёздный транспорт и улететь в поисках новой родины.
— Потому вы и поверили Ирине? — спросил Мартин.
Павлик тихо засмеялся:
— Мы знали это всегда. Мы верим своим преданиям — нам не во что больше верить. Но девочка с Земли обратила наше внимание и на другие факты.
— К примеру?
— На предания о глобальной катастрофе, существующие почти во всех мирах.
— Первобытные люди склонны были любой локальной трагедии придавать глобальный масштаб, — резко ответил Мартин. — А поскольку локальных катастроф хватало, то весь мир о чём-то таком помнил. И каждое весеннее половодье через поколение называлось Вселенским потопом.
— На всех планетах были древние культы, поклонявшиеся пришельцам с небес… — не споря, продолжил Павлик.
— А где ещё жить богам? Там, откуда все видно, сверху, — отрезал Мартин.
— На всех планетах, куда прилетели ключники, существуют древние руины с исчезнувшими объектами поклонения.
— Разумеется! — фыркнул Мартин. — Алтарь всегда делался из драгоценных материалов. И грабители уносили не кирпичи из стены, а золото и серебро.
— Тебя не смущало разнообразие рас в галактике?
— Ясное дело… — начал Мартин. — При чём тут разнообразие рас? Наивно было бы надеяться, что на всех планетах жизнь приняла одинаковые формы.
— Ты не совсем прав, — сказала амёба. — Около трети всех рас галактики — гуманоиды. Причём сходство очень сильно, даже на уровне ДНК можно выделить одинаковые участки генетического кода.
— Ну, положим, это довод в пользу каких-то древних контактов… — признался Мартин.
— Ещё двадцать процентов — это формы жизни, происходящие с планет неземного типа. Иной состав атмосферы, гравитация… — Павлик хрюкнул. — Мы на них внимания обращать не станем. Они и сами-то нами не слишком интересуются… А вот ещё половина рас — это бывшие гуманоиды. Вроде нас.
— Что? — опешил Мартин.
— Вроде нас, беззарийцев! — твёрдо сказала амёба. — Наши создатели были гуманоидами. Наша планета была похожа на твой мир. Потом всё изменилось — и появились мы. Другие расы менялись иначе. Ты ведь побывал в мире дио-дао?
— Побывал.
— Как могла развиться естественным путём столь ненормальная форма разумной жизни? — возмущённо спросила амёба. — Скоротечная жизнь, наследственная память, аскетизм и самоограничение при наличии высоких технологий… А ты заметил их болезненное неприятие биологической грязи?
— Требование справлять нужду только в туалетах? — засмеялся Мартин. — Мало ли… обычная гигиена или брезгливость.
— Это только внешнее проявление, — изрёк Павлик. — У них ещё и безотходное производство. И ограничение потребностей — тоже из боязни загрязнить среду обитания. Когда-то мир дио-дао пережил глобальную экологическую катастрофу. Уцелевшие формы жизни — кстати, их очень мало, на всю планету не более пятисот видов живых существ — ускорили метаболизм и обрели наследственную память. Ничего себе эволюция, да?
Мартин пожал плечами.
— А если взять Иолл? Двуногие, двурукие, очень похожие на людей…
Мимолётно подумав, что только с точки зрения амёбы иоллийцы похожи на людей, Мартин всё-таки не стал возражать.
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Дом с семью головами - Тони Бранто - Детектив
- Вера изгоев - Иар Эльтеррус - Фэнтези
- Грустный радостный праздник - Мария Бершадская - Детская проза
- Охота за темным эликсиром. Похитители кофе - Том Хилленбранд - Прочие приключения