Кровь или семьдесят два часа - Дмитрий Григорьев
- Дата:07.09.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Социально-психологическая
- Название: Кровь или семьдесят два часа
- Автор: Дмитрий Григорьев
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Чувствуя его нерешительность, Сидония продолжала наседать. Она умоляла, запугивала, плакала, угрожала, что наложит руки на себя и на их будущего ребенка, но все было бестолку.
К утру она возненавидела этого жалкого папенькина сыночка.
Выбежав в темный коридор, она с размаху налетела головой на что-то твердое, и свет померк в ее глазах.
В предрассветном тумане невыспавшийся Эрнест в одиночестве продолжил путь в далекий замок. Утром он не обнаружил ни Сидонии, ни своего нового слуги. Боясь выдать себя расспросами, он тихо залез в повозку и погрузился в мысли о неопределенном будущем в незнакомом месте. Рассеянно глядя на убегающую вдаль колею, он не обратил внимания на всадников, мелькнувших среди деревьев. Люди графа Ван-Борка тайно следовали за обозом, не подозревая, что дочери их господина в нем уже нет. Сидония в это время лежала связанная, с кляпом во рту поперек лошади, которая неслась во весь опор к ближайшему охотничьему домику герцогских угодий.
Отто с радостью встретил своего слугу и отсыпал ему полную пригоршню монет за удачное похищение блудницы. Отверженный жених оставил Сидонию под присмотром ее похитителя, а сам поспешил в замок с доброй вестью.
Целую неделю пленница провела в одиночестве, пока на пороге не появилась пожилая знахарка, привезенная по приказу герцога из соседнего графства.
— Давай-ка, детка, я тебя посмотрю, — мягко сказала старуха и, не мешкая, приступила к делу.
Знахарка откинула длинный подол платья девушки и начала ощупывать живот. Ее быстрые движения становились все медленнее, а вскоре она и вовсе замерла в молчаливом напряжении.
Почувствовав неладное, Сидония выглянула из-под подола.
— Со мной что-то не так? — с тревогой спросила она.
— Ты в большой беде сестра, — услышала она тихий ответ.
Эти слова вернули девушку в далекое детство. Сестра! Именно так ее называла прабабка.
«Так вот у кого я смогу научиться ворожбе!» — обрадовалась Сидония и тут же попросила: — Возьмите меня к себе в ученицы.
— Я боюсь, что у герцога другие планы. Но я постараюсь помочь тебе. Не пройдет и дня, как сестры узнают о твоей беде.
— Хватит здесь шушукаться, — ввалился в охотничий домик стражник, привезший знахарку.
Пленница тут же одернула платье и забилась в дальний угол лавки.
— Давай, старая, шевелись! Тебя ждут в замке.
Снова потянулись долгие одинокие дни заточения. Сидония не ведала о том, что разгневанный сообщением знахарки герцог выставил старуху из замка на ночь глядя, а сам поспешил во дворец.
«Избавляться от ребенка уже слишком поздно», — всю дорогу будоражили герцога слова целительницы.
Последняя надежда оставалась на чернокожую ворожею, которую недавно преподнесли в дар королю Померании испанские купцы. Ходили слухи, что ее специально привезли из Нового Света для устрашения врагов короны. Герцог вез с собой богатые подарки, чтобы умилостивить своего повелителя. Отец Сидонии даже в дурном сне не мог представить, что сила того золота, коим он одаривал герцога, будет когда-нибудь направлена против его дочери. Многие ювелирные украшения, подаренные той ночью королю, отличались тонкой работой и имели клеймо Ван-Борков.
Золотые побрякушки пришлись королю по вкусу, и он не отказал своему вассалу. И вот, разбуженная среди ночи, Сидония уже смотрела в страшные глаза горгоны Медузы, как она окрестила чернокожую женщину. Голова заморской гостьи была усеяна тонкими черными косичками. Они торчали во все стороны, словно тысячи гадюк и шевелились при каждом ее движении. Черная ворожея что-то шептала на непонятном языке и пускала клубы резко пахнущего дыма в лицо сонной пленницы.
Страх Сидонии постепенно сменился беззаботностью. Ступка с тлеющей травой под самым носом уже не раздражала ее. Теперь живые косички горгоны вызывали безудержный смех. Сидония бездумно жевала странные пятнистые колоски, не заботясь о черной плесени покрывавшей пшеничные зерна. Она не чувствовала ни запаха, ни вкуса, а вскоре и вовсе впала в блаженное забытье.
— В ночь, когда на небо взойдет полная луна, ваши чаяния сбудутся, — перевел слова чернокнижницы толмач. — Но если ты упустишь эту ведьму, великая беда опустится на твое семейство, — с изумлением услышал Отто.
Ворожею не медля подсадили к всаднику на вороном коне, и черная кавалькада растворилась в ночи так же внезапно, как и появилась.
Стражникам был оставлен кувшин с каким-то варевом и целая корзина заплесневелых колосков, которые стали единственной пищей Сидонии. Их разрушительное действие не заставило себя долго ждать. Одной из душных ночей девушка вдруг проснулась от ощущения горячего и липкого потока, окутывающего ее бедра. Силы покинули ее — она лежала без движения, глядя в окно. Сквозь застилающую глаза пелену она с трудом различала звездное небо и запутавшуюся в соснах круглую луну. Громкие песни и смех стражников, сидевших вокруг костра, еле долетали до нее. В ушах Сидонии стоял лишь слабый затихающий звон. А разгулявшиеся вояки совсем позабыли о наставлениях заморской ворожеи. Сегодня на рынке они наткнулись на пришлого продавца браги. Этот недотепа с наивными голубыми глазами даже не попытался защитить свой товар. Надавав продавцу тумаков, они отняли у него кувшин и теперь с наслаждением упивались добытым трофеем. Пьяный балаган понемногу стихал, а вскоре напиток, крепко сдобренный маковым отваром, свалил стражников с ног.
Когда Сидония с трудом разлепила глаза, перед ней были все те же нетесаные стены, с которых куда-то исчезли головы лосей и медведей. Вместо них появились бесчисленные пучки сухих трав и корений. Прямо на нее глядели небесно-голубые глаза, которые когда-то давно поселились в ее девичьем сердце.
Их возмужавший хозяин превратился из нескладного лесного жителя в мудрого бородатого молодца. Его длинные локоны ласкали ее лицо и могли сравниться по красоте с ее собственными.
Сидония попыталась что-то сказать, но он приложил пальцы к ее губам.
— Тебе не нужно пока разговаривать. Ты еще слишком слаба.
Несколько дней Сидония находилась между жизнью и смертью, но ее спаситель сумел выходить обескровленную девушку, и вскоре она стала понемногу подниматься с постели.
Лишь когда Сидония окрепла, знахарь с горечью поведал о случившемся. В ту полнолунную ночь, когда ее спасли из плена, она потеряла не только много крови, но и своего будущего младенчика. Давняя боль утраты вновь защемила сердце: «Не долго мне осталось мучиться тяжкими воспоминаниями».
Внизу, у ног Сидонии, копошился палач, раскладывая орудия своего страшного ремесла. Вот он взял огромный меч и начал водить по нему точильным камнем. Звук показался знакомым. Такое же повизгивание затачиваемых кос разносилось над угодьями ее отца во время сенокоса. Рядом с работающим палачом стоял виновник гибели ее неродившегося первенца и с ненавистью пожирал ее взглядом. Но не этот взгляд беспокоил Сидонию. Ее обжигал другой, быстрый и колючий взгляд со стороны королевской свиты. Несколько экипажей с золотыми вензелями стояли посреди площади. Целый отряд охранников отделял их от простолюдинов и удерживал толпу на почтительном расстоянии. В окне одной из карет промелькнула и скрылась тень горгоны. Однако не от нее исходил этот испепеляющий взгляд. На коленях у ворожеи сидел черноволосый мальчик. Горгона придерживала его единственной рукой, не давая ему далеко высовываться из окна. Несмотря на темный цвет кожи, ребенок имел точеные германские черты лица. Его сверлящий безумный взгляд нес неисчерпаемую ненависть своей матери. В груди у Сидонии похолодело. Она по-настоящему испугалась. Но не близкая смерть была тому причиной. Будущее ее сестер было в великой опасности. Черные ведьмы уже прорастили семя на их земле, и не далек тот час, когда они оплетут своими корнями весь свет. Мелькнувший страх в глазах обреченной был бальзамом на сердце горгоны. Она до сих пор терзалась нелегкими думами: «Как могло случиться, что начатая мною цепь событий замкнулась на мне самой и лишила меня не только руки, но и магической силы?» Во время уже такого далекого визита в охотничий домик она распознала в Сидонии будущую ведунью и наложила на нее связывающее проклятие. Это проклятие должно было навечно запереть колдовскую силу, и никто кроме ведьм заморского племени не мог отпереть ее.
«Как ты избавилась от моих чар? — вопрошал полный ненависти взгляд горгоны. — Теперь уже никому не узнать твоего секрета. Так умри же вместе с ним!» Побежденная ворожея не знала, да и не могла знать, что эта тайна не умрет вместе с казненной. Жил на свете еще один человек, знавший ответ на этот вопрос.
Поначалу он приводил к Сидонии многих ведуний, и первой была та самая, что поведала ему о пленнице герцога. Но никто из колдуний так и не смог снять эту порчу.
- Проделки на Кавказе - Е. Хамар-Дабанов - Русская классическая проза
- Тайны восточной медицины - К Сельченок - Медицина
- Ябеда-Корябеда, её проделки и каверзы - Александр Семёнов - Детские остросюжетные
- Проделки маленького пупса - Андрей Юрьевич Михашула - Детские приключения
- Гранит - Григорий Терещенко - Советская классическая проза