Королевство теней (сборник) - Александр Бушков
- Дата:30.09.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Социально-психологическая
- Название: Королевство теней (сборник)
- Автор: Александр Бушков
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хлынов рассеянно покачал головой. Он все еще прислушивался к гулу моторов.
— Я жалею, — сказал он. — Я, действительно, жалею другого. Я очень жалею, что не успел переброситься с ним хотя бы фразой. Почему-то мне кажется, это что-то могло изменить… Но что теперь сделаешь, — он раздраженно махнул рукой. — Другой мертв. Другого нет с нами.
— Не морочьте мне голову, — рассердился Колон. — Кая вырастил генерал Тханг, Кай жил рядом с упорным смертным, идеи доктора Сайха, несомненно, были ему известны. Рано или поздно вы бы сами начали охоту на другого. Доктор Улам прав, заявив: он предвидит самую настоящую войну против Кая. Другого будут травить собаками, как травили первых христиан. Все предопределено. Не убей он себя, это сделали бы завтра другие. И убит ли он?..
— Что вы хотите этим сказать? — удивился Хлынов.
— Мы бесимся в самолете, мы пытаемся понять, кто кого одурачил, а там внизу, в Сауми, по дорожкам Биологического Центра спокойно гуляет крошечная Тё с ребенком Кая под сердцем. Разве доктор Улам не сказал: Кай исключительно добр, особенно к детям и к женщинам?.. Попробуйте разыщите всех детей Кая! Мы оплакиваем его, а дети Кая растут. Они тоже другие. Сто лет или тысяча, для них это тоже не имеет значения. Как и для доктора Сайха. Выстрел Кая, думаю, не испортил ему аппетит. Он знает: дети другого растут. Он знает: они растут в Азии. Доктор Сайх знал, в какой муравейник следует ткнуть палкой. Муравьи забегали, дружище, не закрывайте на это глаза. Разве вы не говорили с беженцами из Сауми?.. Я готов, повторяю, я готов допустить, что дети Кая действительно окажутся самыми чистыми, самыми честными, самыми человечными. Но почему я должен забыть о своих детях? Они, может, неумны, но они мои дети. Почему их судьба должна волновать меня меньше, чем судьба детей Кая? Может, дружище, мы еще и впрямь начнем отлавливать детей другого. Как вы совместите это с вашей жалостью?
— Не горячитесь, — попросил Хлынов. — Вы сами говорили о законах ассимиляции. Детей Кая мало. Разве со временем они не растеряют своих уникальных свойств?
— Как бы не так! — огрызнулся Колон. — Вспомните, что мне ответил доктор Улам… “Существуют парадоксы, смысл которых я не намерен обсуждать…” Неужели вы не догадались, какой парадокс имел в виду создатель Кая?
Колон сказал — Кая, а прозвучало Каина.
— Парадокс Каина?! — быстро переспросил Хлынов.
— Боюсь, да… Удвоение хромосомного набора, любая транслокация, любая довольно крупная инверсия — все они ограничивают скрещиваемость. Впервые об этом я услышал от старины Джи Энгуса. Тё генетические сдвиги в наследственном аппарате Кая, о которых так многословно вещал доктор Улам, похоже, ставят между детьми Кая и нашими детьми стену почище китайской. Мы ничего не сможем дать детям Кая, но, как материал для их воспроизведения, всегда будем рядом, так сказать, под рукой. Наши женщины будут рожать детей, но они будут другими… Впрочем, — устало сплюнул Колон, — пожалуй, я предпочту иметь дело с детьми Кая, чем с детьми доктора Сайха. Тем более, что последствия скажутся еще не скоро.
Колон нервно быстро зевнул:
— Страшно другое… Кай и его дети, они отнимают у нас свободу выбора. Если нас даже в самые черные времена поддерживала иллюзия этой свободы, то сейчас мы вынуждены будем распроститься с нею. Боюсь, в одном доктор Улам прав: мы сами потеряли свою планету. Мы не любили ее, мы ее жгли, корчевали бомбами, мы мутили ее водоемы. Конечно, мы не сразу захотим смириться с тем, что планета уже не принадлежит нам. Скорее всего, мы впрямь пустим в ход оружие, мы к этому привыкли. Но придет время, когда придется признать: другие, они среди нас! Вот почему я хочу дать — вам совет, дружище. Если лет через десять или через двадцать, неважно, на улицах Чикаго или Токио, Софии или Москвы, Парижа или Малакки вы начнете встречать симпатичных смуглых ребят с неровным загаром, новую волну беженцев из Сауми, не проходите мимо, вглядитесь в их лица… И упаси вас бог желать здоровья этим ребятам. Это было бы лицемерием. Убив себя, Кай включил механизм, остановить который мы, увы, не в силах.
Он замолчал.
В душном салоне стало тихо.
— Но, Джейк, — медленно произнес Хлынов, — Вы, кажется, смещаете акценты, Джейк. Вы, кажется, сами попались на удочку доктора Улама. Почему вы все время говорите — другой?
— Как же мне говорить? — нервно удивился Колон.
— Другой, да… Другой человек, да… Но ведь человек, Джейк!
3
Колон спал.
В салоне, невыносимо душном, пахло керосином и нагретым полистиролом. Болела голова. Хлынов непроизвольно глянул в иллюминатор.
Внизу блестел океан.
От вида мертвенно мерцающих пространств, совершенно пустынных, будто в мире и правда ничего больше не осталось, Хлынова бросило в озноб. Может быть, это и есть тот нулевой час, о котором говорил доктор Улам, та точка отсчета, с которой начинается совсем иная эпоха?
Вытянув ноги, он попытался расслабиться. Неслышно, как из сна, пред ним появилась стюардесса. Она профессионально улыбнулась:
— Чай? Кофе?
Хлынов покачал головой. Он не хотел пить. Его мучили десятки вопросов. Он готов был задать их кому угодно.
А почему нет?
Он поднял глаза на стюардессу. Почему не подумать над этими вопросами и ей? Почему, собственно, проблемой Кая должны заниматься только они?
Он кивнул стюардессе. Он передумал. Он выпьет чашку кофе. Но когда она пошла к кухне, он остановил ее.
Он не знал, как точнее сформулировать вопрос. Он мучительно искал слова. Он, наверное, отказался бы от вопроса, но перед ним вдруг встало лицо Кая, он явственно увидел его перед собой и это сразу все расставило по своим местам. Когда он, наконец, заговорил, стюардесса, испугавшаяся странного выражения его глаз, перестала бояться.
Она внимательно выслушала очень правильные французские фразы Хлынова.
Да, конечно, мы все мечтаем, кивнула она. Почему нет? У нее, например, тоже есть мечта. Эта мечта, понятно, не такая серьезная, как у многих других людей, но это тоже мечта. Мсье желает знать, какая? Она стесняется, она не хочет говорить вслух, она боится все сглазить. Но, понятно, будь у нее выбор, как о том говорит месье, будь у нее шанс преуспеть в этом выборе, она бы уж постаралась не промахнуться…
Хлынов нахмурился.
Что, собственно, месье имеет в виду? Какой бы она хотела быть? Красивой? Умной? Талантливой? Необыкновенной? Честной?..
О, месье шутит! Она понимает. Ей тоже нравится иногда мечтать. Когда летишь над ночным лунным океаном, все кажется далеким, иногда кажется, никогда не доберешься до земли… Но она любит мечтать. Когда пассажиров мало, а, значит, мало и забот, мечта скрашивает время полета… Но месье, наверное, шутит. Если есть выбор, почему бы не пожелать быть сразу и красивой, и необыкновенной, и талантливой? И она, конечно, хотела бы быть счастливой, но при таланте и при достатке этого вполне можно достигнуть самостоятельно.
Хлынов прервал стюардессу. У Кая тоже был выбор. У него был богатый выбор. Он мог оставаться мудрым, он мог оставаться чистым, он мог, он мог, он мог, но он выбрал человечность… Хлынов никак не мог растолковать свой вопрос понятно. Не рассказывать же стюардессе о другом, это сразу вызовет массу побочных вопросов.
Он опять пояснил стюардессе: нет, речь идет об определенном выборе (перед ним отчетливо стояло лицо Кая в пятнах неровного загара), речь идет о том, что выбираешь сам (он никак не мог отвязаться от своих видений), ему, Хлынову, важно знать, какой бы она хотела быть вот прямо сейчас, здесь, когда они еще не добрались до земли — мудрой? человечной? необыкновенной? обаятельной? талантливой?..
Стюардесса поежилась. На нее будто дохнуло холодком. Она неуверенно, уже не по службе, улыбнулась Хлынову. Она, кажется, поняла месье. Но ее французский, она занималась на специальных курсах, тоже не очень четок. Она же японка. Но она хорошо зарабатывает на чартерных линиях. Если месье так хочет, если он на этом настаивает, она, конечно, ответит, какой бы ей хотелось быть…
И она сказала:
— Живой.
И улыбнулась.
Она ведь не знает, есть ли у месье дети? Она показала на пальцах: у нее двое. А на чартерных линиях неплохо платят.
И повторила:
— Живой.
Евгений Филенко
ДАРЮ ВАМ ЭТОТ МИР
ПРОЛОГ
На далекой, очень похожей на Землю планете в глухом заповедном лесу посреди поляны стоит космический корабль. Обычный грузовик, каких тысячи. Время ничего не может с ним поделать, да и люди, частые гости в этих местах, не оставляют его своим вниманием. Должно быть, он простоит очень долго, и лучшего памятника не придумать.
- Простой курортный роман. Зима. Весна - Ирина Насонова - Русская современная проза
- За далью незапамятных времён - Влад Потёмкин - Современные любовные романы
- Человек из двух времен. Дворец вечности. Миллион завтра - Боб Шоу - Научная Фантастика
- Обеспечение информационной безопасности бизнеса - Н. Голдуев - Прочая околокомпьтерная литература
- Золотая моль - Валерий Фатеев - Прочие приключения