Ангелоиды сумерек - Татьяна Мудрая
- Дата:07.07.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Социально-психологическая
- Название: Ангелоиды сумерек
- Автор: Татьяна Мудрая
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Аудиокнига "Ангелоиды сумерек" от Татьяны Мудрой
📚 "Ангелоиды сумерек" - захватывающая аудиокнига, которая погружает слушателя в удивительный мир фэнтези и приключений. Главный герой, *Ангелоид*, обладает уникальными способностями и сталкивается с невероятными испытаниями на своем пути.
Эта книга наполнена таинственностью, магией и неожиданными поворотами сюжета. *Ангелоид* и его друзья отправляются в опасное путешествие, чтобы спасти мир от зла и темных сил.
Слушая "Ангелоиды сумерек", вы окунетесь в увлекательное приключение, которое заставит вас держать дыхание до последней минуты.
Об авторе:
Татьяна Мудрая - талантливый писатель, чьи произведения завоевали сердца миллионов читателей. Ее книги отличаются оригинальным сюжетом, глубокими персонажами и захватывающей атмосферой.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги на русском языке. Мы собрали лучшие произведения разных жанров, чтобы каждый мог найти что-то по душе.
Не упустите возможность окунуться в мир захватывающих историй, которые заставят вас переживать, смеяться и мечтать вместе с героями. Погрузитесь в мир книг вместе с knigi-online.info!
Приглашаем вас также ознакомиться с другими аудиокнигами в категории Социально-психологическая.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Надо сказать, что обоим было не так уж комфортно в их обителях.
Янко всё время норовил бросить рядом с кофейником галстук, разбрызгать душистый настой по всему полу, отфутболить какую-нибудь особо назойливую подушку, когда она ненароком появлялась у его компьютерного кресла, – а уж сушить на каминной решетке ботинки и носки считал основным признаком хорошего тона.
Инна безуспешно пыталась задрапировать назойливо блестящие поверхности пестрыми батистовыми платками и косынками всех размеров, развесить по всем вертикальным поверхностям кашпо и постеры, а на каждую горизонтальную водрузить по вазочке или подсвечнику.
Однако помогало это несильно.
Он все чаще чувствовал себя робкой белобрысой молью среди душных ковров и покрывал.
Она казалась себе круглым черным жучком, которого выставили на ослепительный дневной свет.
Тогда они решали сходить в гости друг к другу. Королева шествовала к королю, король шел к королеве. Поскольку двери были донельзя широкими, они умудрялись в них даже не столкнуться – одним словом, не создать себе излишних трений.
Только вот беда: при этом каждый нёс с собой свою привычную жилую раковину, будто гигантская виноградная улитка. И оттого, что раковина была незримая, дела обстояли еще хуже.
Инна первым делом снимала с гриля мужнины башмаки, чуть покорёженные от тепла, смачивала водой, смазывала жиром и набивала их прошлогодними газетами, чтобы обувь обрела первоначальную форму. Затем сгребала в кучу нестираное белье и отправляла его в стиральную машину с фронтальной загрузкой: черный круг на фоне белого фасадного квадрата сменялся радужным, когда белье начинало вращаться в барабане. Извлекала из бронзовой чаши мощный полосатый арбуз, который бросили туда охлаждаться. И под самый конец перемещала все подушки, независимо от их происхождения, с пола на диван.
Ян перво-наперво сдирал с места самый большой и нарядный платок и закручивал его, словно удавку, вокруг шеи, зажигал сигарету от бегущей водной струи и тушил окурок о свечное пламя. Надо же, а ведь до женитьбы он и не думал курить! Потом он скопом сваливал на широкое декоративное блюдо всю ту вкусную еду, что приготовила Инна в честь мужнина визита, съедал без разбора, сваливал грязную посуду в мойку и сам валился на постель прямо в тапках фасона «Ни шагу назад», оформленных под черную пантеру, с твердым намерением благополучно и до конца переварить съеденное.
Кончалось это, разумеется, гулкой обоюдной ссорой, сопровождающейся вселенским нервным раздраем, а позже – расхождением по самым главным углам.
Говорят, что так и шляются они до сих пор друг другу в гости – как журавль и цапля в мультипликационной сказке Норштейна.
И конца этому никак не видно…
* * *Он закончил и поставил книжку на место.
– Это про меня и тебя? – спросила Абсаль.
– И про меня одного, – сказал Дженгиль. – Про стену, что разделяет обе моих натуры, и дверь, отворяющуюся лишь для того, чтобы они поменялись местами.
– Потому что они у тебя равносильны, в отличие от людей и сумров, у которых вечно перевешивает то анима, то анимус, – ответил Хельмут. Он сидел – очень прямо – в кресле с высокой готической спинкой, голова, как в нимбе, в обрамлении резной кресельной арки, Лейтэ поставлен между колен и касается своим стальным яблоком подбородка.
– Это прадед сделал тебя таким? – спросил я.
– Он соединил по-звериному выносливую женщину со слабым юнцом, даже подростком, – ответил Дженгиль. – Сам того не понимая. Зачем делать из железок то, что природа способна сотворить сама? Однако ведь есть деревья-женщины и металлы-женщины, и через это не переступить. Их сила и реактивность ниже мужских, но стойкость куда выше.
– Хотел сделать рукотворное подобие сумра, – кивнул я. Всё произошедшее с ним резко прояснилось и встало передо мной как икона или иной текст, который надо было, однако, еще перевести в читабельное состояние.
– Нет, сверх-сумра, – Дженгиль вскинул голову и встретился со мной глазами. – Играть – так по самым высоким ставкам. Тем более что субстрат подходящий. Лишь ничто может стать всем.
– Разве тот хилый мальчик был ничем, Джен? – произнесла Абсаль. – Неужели он не достоин был восхищения и нежности?
– Но ведь и сверхчеловека из меня не вышло, – возразил он будто невпопад. – Как там ты сказал моему деду, Андре? Что у нас снаружи, то у меня внутри? Тоже мне, скрытый доспех. Куфр. Комок спутанной проволоки из волочильного станка.
– Да и у нас разве что фирменные дафлкоты из лучшей в мире шерсти, – ответил я полушутливо. – Вот навязали бы нам войну с остатком человечества – и победа за вами. Мы не рискнули бы снова раскачать маятник насилия, как это было в предыдущую эпоху. Даже ценой непомерных уступок с нашей стороны. К примеру – истребления практически под корень. Но оттого и весь живой мир принимает нашу сторону.
Я ничем не показал, что понимаю странноватое для европейского уха словцо. Куфр – не столько броня, сколько нечестие. Вера, которую маскируют, утаивают от себя самого.
– Ты такого не хотел, Джен. Скажи моим родичам – ведь ты хотел быть просто живым?
– Но альфа подразумевает и омегу. Нельзя таить под спудом такую мощь, – он вновь опустил глаза. – Ведь она требует для себя естественного выхода.
С его спасением, возможно, просто перегнули палку, как тогда со мной, в начале моей сумрачной карьеры, промелькнуло у меня в голове. Хельмут предупреждал ведь, что Сумрачная Кровь, влитая в таких количествах, попросту изъест меня изнутри. Не уничтожит, вот оно! Взнуздает и погонит вперед, к несбыточным горизонтам. На вершину власти.
– Такую мощь – или такую красоту? – ответила тем временем Абсаль.
Во время сего душещипательного диалога Хельм только и делал, что молча крутил головой.
Наконец и он отверз уста.
– Вы со стариком Доу хотели получить много таких вот ребятишек – вырастить, как в кроличьем садке. Вывести наружу скрытые наклонности вашей семьи. Наш народ в принципе не умеет брататься с камнем и его порождениями – не представляю, как можно от них пить. Ну, а потом вы собирались дать каждой человеческой общине естественного лидера: неуязвимого, сверхразумного, не замаранного чужой кровью и плотью? А над всеми потомками, натурально, встанешь ты. И вырастишь пылких воинов добра. Так вы оба это представляли?
Дженгиль по-прежнему не показывал, какого цвета у него глаза. Наконец, произнёс:
– Представить – не значит хотеть. Разве что мечтать и строить планы в соответствии с мечтой. Ведь немногого сто́ит та карта, на которой не обозначены контуры Утопии.
– Оскар Уайльд, по-моему, – кивнул Хельмут. – Достойно глубочайшего уважения.
Он поднялся с места и глянул в щёлку между портьерами.
– Жаль, окно во двор повернуто. Окно светлицы – или скорее темницы? В общем, вроде как жители удалились все. Скотину либо угнали, либо сама сообразила удрать. Голодновато людям зимой придётся – кроме их продвинутых детишек, разумеется. Ну да не перемрут: и белки с ними запасом поделятся, и кабаны обучат коренья и шишки из-под снега добывать, и медведь в своей берлоге авось потеснится. В иные времена впасть в спячку – самое милое дело. К тому же Доуходзи моральный ущерб ныне с лихвой возместил и репутацию себе у Леса вернул. А теперь, малый, как собой распорядишься и своими нехилыми дарованиями? Сражаться ты хочешь?
Дженгиль поднял голову от колен и тихо рассмеялся. Глаза у него стали совсем светлые – прозрачное серебро на белом золоте.
– Какая в том радость, если в честной борьбе вы всегда уступаете. Хоть бы мне знать, от чьего имени сейчас говорил, бывший господин из средневекового города. Только ли от своего да еще Андре, который к тому же и Пабло, и Сущий? Абсаль тебе не поручала свою перчатку в меня бросить?
– Много ты знаешь, однако, – спокойно ответил Хельмут. – Ну да, постранствовал я по белу свету по волчьим тропам и проезжим трактам, в обличье мейстера, в одежде короля. И вдоволь. Что такого? Не все пути мои были так уж прямы, но конец их был всегда более чем достоин начала. И девочку напрасно ты сюда припутываешь. Для красного словца, что ли?
Тут она сама поднялась. Удивительно – в почти полной темноте вся она светилась, как холодный зеленоватый огонь. Даже под платьем.
– Я сама решаю свои дела, дядя Хельмут, – сказала она с очень взрослой интонацией. – Мне он необходим для иного, ты знаешь. Но и вам с Хаййем мешать не хочу.
И удалилась через дверь на другую половину дома.
– Ну что же, – сказал я, едва убедился, что хоть какие-то приличия соблюдены. – Я тебе, наверное, не судья, Дженгиль. И не противник – задуманный переворот погиб, еще как следует не начавшись. Но вот Великая Парма снимать с тебя вину явно не собирается. Не хочешь ли взглянуть на небо за окном?
Я и так представлял, что там происходит, из-за всё усиливающегося жара. Мне-то он практически не вредил, на лбу Хельма выступили редкие крупные капли, но от ножен Лейтэ исходило дрожащее марево. А Дженгиль…
- Волк - Герман Гессе - Зарубежная классика
- Примечания к драмам - Михаил Лермонтов - Драматургия
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Компания дьявола - Дэвид Лисс - Исторический детектив
- Посланник Ада (СИ) - NikL - Фэнтези