Клятва - Кимберли Дёртинг
- Дата:24.07.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Социально-психологическая
- Название: Клятва
- Автор: Кимберли Дёртинг
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Аудиокнига "Клятва" - захватывающий роман о любви и предательстве
В аудиокниге "Клятва" от автора Кимберли Дёртинг рассказывается история о сложных отношениях между главными героями. *Эмма* и *Джек* - молодая пара, которая кажется идеальной, но за каждым углом скрывается тайна. *Клятва*, данная в прошлом, становится преградой на пути к счастью.
Автор Кимберли Дёртинг - талантливый писатель, чьи произведения покорили сердца миллионов читателей по всему миру. Ее книги полны загадок, интриг и неожиданных поворотов сюжета.
На сайте knigi-online.info вы можете бесплатно и без регистрации слушать аудиокниги онлайн на русском языке. Здесь собраны лучшие произведения различных жанров, включая *Социально-психологическую* литературу.
Не упустите возможность окунуться в захватывающий мир книг и насладиться увлекательными историями, которые заставят вас переживать, смеяться и плакать вместе с героями. Погрузитесь в мир литературы и откройте для себя новые эмоции и ощущения!
Слушайте аудиокниги на сайте knigi-online.info и погрузитесь в увлекательные приключения прямо сейчас!
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вообще-то нет, Сид. Я пойду обратно. Они того не стоят.
Сидни подождала еще несколько секунд, оставаясь у нас на пути, а потом ей надоело, и она последовала за подругой вверх по полированным мраморным ступеням. Я не поднимала головы, пока не услышала, как за их спиной закрылись двери Академии.
Только тогда я позволила себе с шумом выдохнуть.
— Почему они так себя ведут? — спросила Брук, когда мы отошли от сверкающей школы. Ее щеки покраснели, глаза блестели от навернувшихся слез. Она взяла меня за руку. — Что мы им сделали?
Арон был потрясен не меньше нашего.
— Интересно, что они в это время говорят? — хрипло спросил он, устало качая головой.
Я лишь пожала плечами. Это все, что мне оставалось делать. Я не могла сказать им правду о словах Сидни и ее подруги.
Мы подошли к нашей школе, которая была гораздо меньше и скромнее Академии.
Старое здание, построенное не из того привлекательного кирпича, из которого были сложены исторические здания, а из его крошащейся разновидности, выглядело так, будто могло обрушиться в любую минуту. У нас не было ни красивой формы, ни даже названия, как у Академии: мы назывались просто «Школа 33».
Но мы не жаловались. Все-таки это была школа, и нам разрешали в нее ходить. Кроме того, она была открыта, несмотря на войну. За одно только это мы должны быть благодарны. В жизни случались вещи и похуже, чем ходить в школу для детей торговцев.
Например, не ходить в школу вообще.
* * *Прозвенел утренний звонок, и класс поднялся, как в эту секунду поднялись со своих мест все ученики во всех школах страны. Мы подняли правую руку, согнули локоть, сжали пальцы в кулак, и единственный раз за все время школьных занятий начали говорить на англезе.
Мы произносили Королевский Обет:
— Своим дыханием я клянусь почитать королеву превыше всех остальных.
Своим дыханием я клянусь подчиняться законам нашей страны.
Своим дыханием я клянусь уважать старших.
Своим дыханием я клянусь вносить вклад в развитие своего класса.
Своим дыханием я клянусь сообщать обо всех, кто может причинить вред моей королеве и моей стране.
Клянусь соблюдать этот Обет, пока дышу.
Я редко вслушивалась в слова Обета. Я произносила их, и они небрежно слетали с моих губ. За годы ежедневных повторений они стали моей второй природой, почти как дыхание.
Но сегодня — возможно, впервые в жизни — я их услышала. Я обратила внимание на слова, которые мы выделяли: почитать, подчиняться, уважать, вносить вклад, сообщать. В моем сознании возник список приоритетов: королева, страна, класс. Обет был приказом и обещанием, очередным способом королевы требовать от нас защиты ее самой и нашего образа жизни.
Я посмотрела на учеников, на своих одноклассников. Я видела их одежду серых, голубых, коричневых и черных оттенков. Цвета рабочего класса. Практичные цвета. Ткань и фактура были целесообразными — хлопок, шерсть, даже холстина, — прочными и немаркими. Можно было не смотреть, я и так знала, что все они стоят, выпрямившись, подняв подбородок. Наши родители и учителя прививали нам это каждый день — гордость за то, кто мы есть.
Я думала, почему мы родились в классе торговцев? Почему мы лучше одних, но не так хороши, как другие? Я знала ответ: дело не в нас. Такова судьба.
Если бы наши родители принадлежали к классу слуг, сегодня мы бы не пошли в школу. А если б они принадлежали к классу чиновников, мы поднимались бы по блестящим ступеням Академии.
Учитель откашлялся, и я вздрогнула, осознав, что произнесение Обета закончено, а мой кулак все еще поднят — единственный из всего класса.
Под взглядами сорока пяти детей торговцев, учившихся вместе со мной, я покраснела, опустила руку, изо всех сил сжав кулак, и села на место. Бруклин рядом со мной ухмыльнулась.
Я сердито посмотрела на нее, но она знала, что на самом деле я не сержусь, и ее улыбка стала еще шире.
— Ты слышала? — громким шепотом спросил Арон, когда я подошла к нему во дворе во время перемены. Если не считать чтения Обета, паршон был единственным языком, на котором мы имели право разговаривать в школе.
Объяснений не требовалось. Конечно, моих ушей уже достигли последние слухи. Придвинувшись к нему на каменной скамье, я тоже понизила голос.
— Не знаешь, они арестовали всю ее семью? Даже родителей, братьев и сестер?
К нам присоединилась Брук и по нашему приглушенному тону, по глазам, которые нервно бегали, осматривая всех вокруг и никому не доверяя, сразу поняла, о чем идет речь.
— Чейен? — спросила она полушепотом.
Я вытащила из сумки обед и протянула его Брук: с тех самых пор, как у нее умерла мама, обеды ей готовила моя мать.
Она уселась по другую сторону от Арона, и наши головы сомкнулись.
Арон кивнул, сначала посмотрев на меня, потом на Бруклин.
— Как я слышал, они пришли ночью и взяли только ее. Сейчас она во дворце, на допросе, но дела у нее неважные. Говорят, на этот раз есть реальные доказательства.
Мы замолчали и выпрямились: мимо нас по траве шел мальчик, собиравший мусор вдоль дороги. Он ни с кем не говорил, просто шел, медленно, методично и аккуратно. Будучи из класса слуг, он знал всего один язык — англез. Если не считать произнесения Обета, в стенах нашей школы ему было запрещено разговаривать. Он смотрел вниз и собирал мусор.
Мальчик был чуть старше Анджелины — шесть или семь лет, — с непослушными черными волосами и мозолями на грязных босых ногах. Из-за опущенной головы я не видела цвета его глаз.
Он остановился, ожидая, не будет ли у нас мусора. Взяв свой обед, я достала печенье, которое испекла моя мать, и протянула его мальчику, сначала убедившись, что никто не видит лакомства в моей руке. Я надеялась, что он на меня посмотрит, но он никогда бы этого не сделал.
Когда мальчик оказался рядом, я сунула ему в руку печенье так, словно это был мусор, оставшийся после обеда. Любой, кто это увидел, ничего бы не заподозрил.
Мальчик взял печенье, как делал это каждый день, но я тщетно ожидала от него энтузиазма или благодарности. Выражение его лица оставалось пустым, глаза опущенными. Он был осторожен… и умен. Возможно, умнее меня.
Уходя, он сунул печенье в карман; заметив это, я мысленно улыбнулась.
Мое внимание привлек голос Бруклин.
— Какие доказательства они нашли? — напряженно спросила она Арона. Новости о заключении Чейен взвинтили нервы всем нам.
К сожалению, Чейен была не одинока. Слухи об измене короне начали пускать корни, возникнув, словно вирус, и распространяясь, как чума. Измена заражала и разлагала обыкновенных граждан, поскольку власть сулила награду любому, кто сообщит о подозреваемых в подрывной деятельности. Люди отворачивались друг от друга, искали информацию против друзей, соседей и даже членов семьи, только чтобы получить благосклонность королевы. Доверие стало той роскошью, которую мало кто мог себе позволить.
А подлинные доказательства — те, что можно подтвердить фактами, а не мелочными слухами, — означали смерть.
— Они нашли у нее карты. Карты, принадлежащие сопротивлению.
Брук поджала губы и опустила голову.
— Вот черт.
Но меня это не убедило.
— Откуда им знать, что это карты повстанцев? Кто тебе сказал?
Он посмотрел на меня печальными глазами с золотистыми крапинками.
— Брат Чейен. А сдал, ее отец.
Остаток дня я провела в размышлениях о Чейен Гудвин.
Что это значит, когда отец сдает в полицию собственную дочь? Когда родитель обвиняет своего ребенка?
Разумеется, я беспокоилась не о себе. Мои родители всегда были самыми надежными, верными и преданными.
Я знала это, поскольку они всю жизнь хранили мой секрет.
Но как же другие люди? Что если восстание будет только набирать силу, и королева продолжит чувствовать угрозу?
Сколько еще родителей сожрут своих детей?
Королева
Королева Сабара накрыла колени шерстяным пледом и разгладила его крючковатыми пальцами. Она была слишком стара для сквозняков: кожа стала тонкой, как бумага; вялая плоть свисала с усталых костей.
В комнату вошли две прислужницы, низко кланяясь и говоря друг с другом тихо, словно не желая ее напугать.
Какая нелепость, подумала королева. Она была стара, а не пуглива.
Одна из служанок — новенькая — сдуру потянулась к выключателю, чтобы зажечь электрическую люстру на потолке. Вторая девушка вовремя одернула ее, ухватив за запястье прежде, чем та совершила ошибку. Ясно, что она работала здесь недавно и не знала, как королева ненавидит свет электрических ламп, предпочитая ему свечи.
- Храм Духа Святого - Фланнери О’Коннор - Классическая проза
- Клятва верности Книга 2 (СИ) - Окишева Вера Павловна "Ведьмочка" - Фэнтези
- Разбитая чашка, или Мне хорошо с тобой, но без тебя – ещё лучше. Молодёжная мелодрама - Сергей Шеридан - Русская современная проза
- Моя боевая жизнь - Яков Бакланов - Биографии и Мемуары
- Ирландский трон - М. Джеймс - Современные любовные романы