Председатель Луны - Сергей Боровский
- Дата:20.06.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Юмористическая фантастика
- Название: Председатель Луны
- Автор: Сергей Боровский
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Николай Иванович! Дорогой! — закричал с порога он.
— Что случилось?
— Помнишь, я говорил тебе, что Магомет — самый удачливый человек на Луне?
— Да не тяни ты!
— Кислород!
— Какой кислород?
— Что он говорит?
— Где?
Магомет вскочил прямо на стол. В своих грязных сапожищах. И топнул ногой, рискуя повредить казенную мебель.
— Кислород! Понимаешь? Кислород нашли! Много кислорода! Струя до неба бьёт! Скоро зацветут здесь луга, полетят птицы. Жизнь начнётся. Настоящая! Я привезу сюда тётю Зайнаб. И Амин приедет. Брат.
До Клыкова понемногу стала доходить суть.
— Вези! Показывай! — скомандовал он.
Скоростной вездеход домчал их до места за десять минут. Они оказались у самого южного края разреза, где ещё только вчера лежала нетронутая пустыня.
Клыков издалека заметил его — столб кислорода, бьющий из недр Луны. Правда, взрывники уже умудрились слегка обуздать его — врезали в грунт вентиль и теперь постепенно сужали отверстие, через которое рвался наружу живительный газ. Скоро его закроют совсем и направят по трубам туда, где он более всего нужен людям — в их жилища и производственные цеха.
Клыков порывисто опустился на колени перед скважиной и неумело перекрестился. Многие последовали его примеру, включая Магомета. Хотелось сорвать с себя скафандр к ядрёной фене и нырнуть головой в холодную струю.
— Жизнь! — что есть силы закричал Клыков, насилуя лёгкие. — Это жизнь!
VII
В обед к месторождению потянулись грузовые вездеходы, а проходчики стали прокладывать рельсы. Клыков отдал распоряжение — немедленное приступить к строительству парникового комплекса. Первого на Луне! Он давно лелеял про себя эту мысль, более напоминавшую фантастику. Мечтал. И вот теперь получалось так, что она становилась явью.
Объём залежей кислорода, по самым скромным оценкам, составлял четыреста триллионов кубометров. Этого хватит и на грядки, и даже на собственный животноводческий комплекс. Многочисленные попытки учёных достичь этой цели с помощью специальных скафандров для коров и свиней теперь можно выбросить на свалку истории. Животные будут расти в хорошо отапливаемых, наполненных настоящим воздухом фермах.
— Что, Емельян Захарович, прорвёмся? — радовался Клыков. — Ещё, чем чёрт не шутит, на Землю кислород будем продавать!
Но Востриков почему-то не выглядел ликующим.
— Ты погоди радоваться, Николай Иванович. Не всё так просто.
— Что-то я тебя не понимаю.
— А я объясню. Мы с тобой не первый год вместе работаем. Знаешь, что я зря горячку пороть не буду.
— Говори.
— Вот мы начали теплицу строить. Так?
— Так.
— Людей с добычи и переработки сняли. Так?
— Так.
— Плана в конце месяца не дадим. Так?
— Ну, допустим.
— Ты думаешь, тебя в Москве за это по головке погладят?
— Не погладят. Это точно. Но я готов доказать перед сколь угодно высокой комиссией, что в перспективе мы выиграем и в добыче тоже. Наладив собственное производство овощей, мы сможем принять на «Румольской» в два раза больше рабочих. Потом — в три. В десять раз больше. Ты-то хоть способен разглядеть мою правоту?
— Я-то да, но вот помяни моё слово — трудно тебе придется. Не всегда то, что правильно, находит себе дорогу.
— К трудностям мне не привыкать. Я как без матери да без отца в пять лет остался, хлебнул такого… В конце концов, положу партбилет на стол.
Клыков видел, как трудно приходится самому Вострикову. Он ведь, если разобраться, между двух огней сейчас находится. С одной стороны — партийная дисциплина, с другой стороны — родной коллектив и борьба за выживание.
— А мы вот возьмём и ничего про теплицу пока не скажем. — Клыков решил немного ободрить своего товарища. — Умолчим.
— Чем же ты объяснишь недовыработку?
— А кто тебе сказал, что она будет?
Востриков непонимающе уставился на него.
— Что ты ещё задумал, Николай?
— Немцы.
— Что?
— Детлефф даст нам полкило калдония.
— Это за какие такие шиши?
— А ты пораскинь мозгами.
Востриков хлопнул ладонью себя по лбу.
— Ну, Клыков! Ну, голова! Неужели на кислород обменяешь?
— И ещё мешок семян в придачу!
Парторг явно оживился. В его взгляде появились какие-то новые искры.
— В Москве, конечно, никто не узнает? Ох, попаду я вместе с вами на плаху! — уже полушутя, сказал он. — Пойду поразмыслю над всем этим делом. А то голова кругом идёт.
— Да, ты пойди, посоветуйся с совестью, — поддержал его тон Клыков. — А там, как решишь, так и поступай.
К вечеру каркас первой теплицы был готов. Пока без остекления, конечно, но Клыков рассчитывал успеть все работы завершить дня через два-три. Если что, ещё людей привлечём. Ночей спать не будем. Авралить нам не привыкать.
Инженеры параллельно вели монтаж установок для поддержания микроклимата и водоснабжения в теплицах. Технически они давно к этому подготовились. Реголит, из которого на девяносто процентов состояла лунная поверхность, идеально подходил в качестве топлива для котлов. Теперь, когда они надежно обеспечены кислородом, КПД отопительных агрегатов вырастет многократно. И с водой можно будет не экономить: хочешь — добывай её из растопленного и очищенного кометного льда, хочешь — получай искусственным способом, смешивая кислород с водородом.
На шахте царило оживление, подобное тому, какое происходит в преддверии больших праздников. Люди обсуждали между собой перспективы и просто радовались неожиданно свалившейся на них удаче.
Факс, полученный вечером того суматошного дня, послужил для Клыкова ушатом холодной воды. Ложкой дегтя в бездонной медовой бочке. Высший Партийный Совет выражал обеспокоенность тем, что происходит на шахте, и требовал немедленно прекратить строительство теплицы и вернуться к выполнению производственных задач.
— Опасения твои оправдываются, Емельян Захарович, — протянул он Вострикову листок. — Вот полюбуйся.
— Что значит, опасения? — набросился на парторга Егоров. — Может, это он и сообщил на Землю дружкам своим.
— Ты говори да не заговаривайся! Иудой я никогда не был, и к старости привычек своих менять не собираюсь.
— Кто же тогда настучал? — гнул своё Егоров.
— Самому хотелось бы узнать. Я бы этого гадёныша…
— Погодите, — осадил спорящих Клыков. — Не время сейчас выяснять отношения. С этого дня я прекращаю свободный доступ в кабинет. Ключ будет только у меня и Богатырёва. Так что канал утечки мы перекроем.
— А с теплицей что?
— Как что? Продолжаем строительство. Или есть другие мнения?
В Москву ушёл факс, подтверждающий выполнение приказа.
VIII
Встреча с Детлеффом происходила на базе у немцев. Вдоль стен комнаты аккуратно стояли раскрытые мешки с семенами, и улыбающийся ариец всем своим видом показывал, что он горд их содержанием.
Когда Клыков говорил Вострикову о немецкой помощи, он блефовал — Детлефф не предлагал ему ни калдония, ни семян. Эта идея родилась у Клыкова в момент спора, импровизированно, так сказать. Но в результате он оказался прав на все сто процентов — Детлефф ухватился за предложение обеими руками.
— Откуда у тебя такие сокровища? — удивился Клыков, разглядывая на ладони зёрна пшеницы.
Детлефф только рассмеялся.
— Не ты один про это думаешь, коллега. Немецкие учёные тоже шевелить мозгами умеют.
— Ну, и до чего же они дошевелились?
— Эти семена специально созданы для проращивания в лунных условиях. У нас есть экспериментальная грядка, на которой пройден весь цикл созревания. Понятно, что объёмов позволить мы себе не могли, но принцип проверен. Работает.
— Ассортимент?
Детлефф оживился.
— О, тут целый супермаркет! Редиска, салат, томаты, огурцы. Клубника!
— Вижу по лицу твоему, директиву от начальства ты уже получил. Цена вопроса?
— Семена — в обмен на часть урожая.
Клыков присвистнул.
— А у вас губа не дура.
— Что ж, вполне нормальные условия. Кислорода же ты не отдашь, чтобы мы сами сельским хозяйством занимались.
— Да, тут ты прав. Об этом забудь. По крайней мере, пока мы не заткнём все свои прорехи.
— Ну так вот. В обмен на семена — треть от первого урожая. И пятнадцать процентов — от всех последующих.
— Не многовато ли?
— Плюс дам тебе десяток своих людей. Кое-какие приспособления. Поверь, у вас такого и в помине нет. Контрольно-измерительные приборы, садово-огородный инструмент.
— Что-нибудь ещё?
— Чернозём. Удобрения.
Клыков откинулся ни спинку кресла в раздумье. Он всегда считал себя плохим коммерсантом, и сейчас боялся продешевить. Ладно бы он покупал всё это для себя, но тут ведь речь идёт о многих человеческих судьбах. Однако, как он ни пытался найти в предложении Детлеффа какой-нибудь подвох, у него ничего не получалось.
- Второй хлеб на грядке и на столе - Ирина Ермилова - Хобби и ремесла
- Две недели в другом городе - Ирвин Шоу - Современная проза
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Свеча горела на столе…» - Альманах - Периодические издания
- НИКОЛАЙ НЕГОДНИК - Андрей Саргаев - Альтернативная история