Планета героев - Сергей Шведов
- Дата:15.10.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Юмористическая фантастика
- Название: Планета героев
- Автор: Сергей Шведов
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я все улажу, Саша,– сказал Венедикт Владимирович.– Будет у тебя особняк не хуже, чем у нового русского.
В общем, Пушкина мы уломали. Обрадованная Натали тут же пообещала, что пригласит меня на первый бал, который они с Александром Сергеевичем дадут по возвращении в родной дворец. Я в свою очередь выразил надежду, что если не первый, то второй танец на этом балу останется за мной.
– Какой разговор, Никита? – стрельнула в меня глазами Натали.– Попляшем до упаду. Помню, на школьном выпускном так оторвалась, что каблук отлетел.
– Вы учились в школе?
– Скорее в гимназии,– поправилась Натали.– А потом в институте благородных девиц в Смольном.
Разговор с Натали мы вели наедине, поскольку все остальные мужчины ушли покурить на кухню. Мне показалось, что я понравился своей собеседнице. Нет, я не собираюсь компрометировать женщину. И не подумайте, что на что-то намекаю.
Все было пристойно и невинно. Просто играла музыка. Натали спросила: а почему бы нам не потанцевать? Ведь до бала еще далеко. И я немедленно согласился. Я же не знал, что в земных танцах кавалер и дама очень тесно прижимаются друг к другу. Дама при этом еще и обнимает его за шею. В общем, мы поцеловались. Короткое умопомешательство, не повлекшее за собой никаких последствий.
Конечно, я был смущен. Мне кажется, смутилась и Натали. Мы оба почувствовали неловкость и, чтобы снять ее, выпили по предложению госпожи Пушкиной на брудершафт.
– Теперь мы с тобой на ты, Никита! – захлопала в ладоши хозяйка.– Я так рада, что встретила столь воспитанного молодого человека. Кругом одни братские чувырлы.
Кто такие эти «братские чувырлы», я не понял, а спрашивать было неудобно. Тем более что моих ушей достигли разговоры, которые вели на кухне курильщики. То есть я их слышал и раньше, но не обращал внимания, поглощенный целиком Натали.
– А ты этого Мышкина хорошо знал? – спросил Александр Сергеевич.
– Да,– подтвердил Венедикт Владимирович.– Тот еще был фрукт.
– Откуда у него столько денег? – волновался Бенкендорф.– Ты нам голову не морочишь, Веня? По-моему, никаких Мышкиных среди наших олигархов не числится.
– Много ты знаешь! – хмыкнул Жигановский.– Ты, Сенька, как родился рванью, так ею и остался. А Мышкин был вхож к Папе. С Семьей – на дружеской ноге. Я его не один год поддаивал. Но прижимистый был, старый хрыч! Если и отстегивал, то по маленькой. Я подозревал, что у него большие капиталы, но, честно говоря, не думал, что настолько.
– А мальчишка что, полный идиот? – спросил Александр Сергеевич.– Неужели вот так просто возьмет и пятьдесят миллионов за дворец выложит?
– Да ему эти пятьдесят миллионов – как тебе пятьдесят рублей! – огрызнулся Венедикт Владимирович.– Ты только держи марку. И Наташку предупреди. Чем больше она будет ломаться, тем лучше.
– Все-таки неловко,– вздохнул Пушкин.– Человек не в себе. Его, по-моему, три дня назад из психушки выпустили.
– Это не он идиот, это ты идиот! – рыкнул Жигановский.– Зачем психу миллиарды? Мы его определим в престижную лечебницу, и будет он у нас как сыр в масле кататься. Не для себя же стараемся. Судьба Отечества решается. Такой шанс, Сашка, а ты тут благородного из себя строишь! Неловко ему, видите ли.
Что ответил на слова Жигановского Пушкин, я не расслышал, поскольку меня отвлекла Натали, положившая руку на мое плечо. Очень трудно целовать женщину и одновременно слушать разговоры на кухне. Я выбрал первое и целиком этому отдался. Наверное, моралисты меня осудят, но ведь есть оправдание: я влюбился в эту женщину!.. Хилое, конечно, оправдание, но ведь ничего не поделаешь.
Первый поцелуй можно было назвать нечаянным, а вот второй мог завести нас очень далеко, и, пожалуй, завел бы. Мешали бубнившие рядом чудаки, которые в любую минуту могли появиться в комнате. Больше я никаких угрызений совести не почувствовал. Конечно, Пушкин – Великий Поэт, но из услышанного разговора я понял, что он был не до конца искренен со мной. И с чего он вообще взял, что я идиот?!
Другому подобного оскорбления я не простил бы и вызвал немедленно на поединок. Но, во-первых, слово было брошено не в глаза, а в частном разговоре, который я теоретически слышать не мог. А намеренным оскорблением считается лишь произнесенное громко и при свидетелях. Сомневаться же в умственных способностях своих знакомых не возбраняется никому. Что касается Венедикта Владимировича, то я с самого начала знал, что имею дело с налимом очень большого масштаба. Но такой мне и был нужен – порядочного человека я бы не стал вербовать. Зато на Бенкендорфа я здорово рассердился и решил ему денег не давать.
– Ты меня с ума сведешь, Никита,– прошептала Натали.– Я слишком много выпила. Извини, мы не должны больше встречаться. Я ведь замужняя женщина.
Возможно, на другого человека эти слова произвели бы большое впечатление. Кое-кто, наверное, решил бы, что все кончено и осталось только утопиться. Но у меня был слишком большой опыт общения с баронессой Крэг, чтобы принимать слова Натали за правду. С Кэт мы прощались навек раз тридцать.
Продолжению нашего разговора помешали курильщики. Мне показалось, что Александр Сергеевич глянул на нас с подозрением. Я уже ожидал бурной сцены, но ничего не случилось. Натали мило улыбнулась мужу и сказала, что мы выпили на брудершафт и перешли на ты.
– А это идея! – обрадовался Венедикт Владимирович.– Ведь мы с вами друзья, Никита, давайте завершим все формальности.
Для завершения формальностей мне пришлось выпить трижды: с Пушкиным, Бенкендорфом и Жигановским. Правда, я настоял, что буду пить вино, и не встретил возражений.
– Не смеем более обременять вас своим присутствием,– сказал Венедикт Владимирович, обращаясь к чете Пушкиных.
– Хорошо посидели,– подтвердил Бенкендорф.
– Встретимся на балу, сударыня,– сказал я Натали.– Я сделаю все от меня зависящее, чтобы он состоялся как можно скорее.
Скажу честно, я был на вершине блаженства. Возможно, свою роль сыграла рюмка, выпитая на посошок, а может, я вообще в этот вечер много выпил, но настроение у меня было такое, что я готов был свернуть горы!
– Дай порулить,– попросил я у Василия, когда мы из душных апартаментов Александра Сергеевича спустились в прохладную, расцвеченную разноцветными огнями московскую ночь.
Все было бы хорошо, но мне не нравился здешний воздух. Не могу понять, как нормальные люди годами вдыхают подобную гадость? Подозреваю, что атмосферу портят продукты неполного сгорания горючего, которым заправляют самодвижущиеся тележки. Я хотел было провести химический анализ и того и другого, чтобы подтвердить свои подозрения, но потом махнул рукой.
– Не дам! – огрызнулся Василий.– Ты на ногах еле держишься.
А вот это, извините, ложь. Чтобы напоить принца Ника Арамийского до упаду, нужна бочка вина, а от нескольких бокалов я всего лишь прихожу в хорошее, шаловливое настроение.
Но вслух я ничего не сказал, просто сел спокойненько на заднее сиденье рядом с Жигановским и принялся с интересом наблюдать, как оруженосец пытается активизировать свою тележку. Сначала Василий просто пыхтел, потом начал тихонько ругаться сквозь зубы. Затем вылез из машины и поднял капот. Далее к нему присоединился рассерженный Жигановский, который громко кричал на оруженосца, привлекая внимание редких прохожих.
– Ну нет искры! – орал Василий так, что дребезжали окна в соседних домах.– Чтоб он бензином захлебнулся, этот «мерс»!
– Ты у меня на «жигулях» будешь ездить всю оставшуюся жизнь! – надрывался в ответ Жигановский.– Я тебе «запорожец» куплю, водила зачуханный! Ты у меня еще под ними належишься!
Угроза, судя по всему, была нешуточной, поскольку Василий сразу сбавил тон и начал оправдываться:
– Все вроде в порядке. Черт его знает!
– Если в порядке, почему не заводится? Мне что, такси вызывать?
– Давайте я попробую,– предложил я. Василий взглянул на меня с подозрением и осторожно прикрыл капот:
– Я так и знал, что это экстрасенс чудит.
– Какой экстрасенс?! – возмутился Жигановский.– Я тебя уволю, Васька. Ты мне надоел со своими причудами. При чем тут Никита?
– Ладно, увольняй,– сказал Василий.– Но пусть он сначала попробует завести.
– Ты что, держишь меня за психа, придурок! – взвился Жигановский, который, между нами, был в изрядном подпитии.– Это тебе не в карты мухлевать.
– А давайте попробуем,– продолжил я.– Чем вы рискуете? Машина-то все равно не заводится.
– Вот именно,– поддержал Василий.– И если она не заведется, то я от тебя сам уйду, Венедикт. Мне твой пьяный лай надоел. Сажаешь в машину кого ни попадя, а я отвечай. Прошлый раз иностранец все сиденье облевал, теперь этот изгаляется над рабочим человеком. Экстрасенс хренов.
В общем, все закончилось тем, что Жигановский плюнул, сел на заднее сиденье и сложил руки на груди, демонстрируя тем самым крайнюю степень незаинтересованности в происходящем. Я устроился за рулем, Василий плюхнулся рядом – для страховки, как он сказал. Я не возражал.
- Том 5. Стихотворения 1941-1945. Статьи - Демьян Бедный - Поэзия
- Война во времени - Александр Пересвет - Научная Фантастика
- Грабительница больших дорог - Ник Картер - Классический детектив
- Кровавое наследие - Лоэнн Гринн - Фэнтези
- Король замка - Виктория Хольт - Исторические любовные романы