Катализ - Ант Скаландис
- Дата:23.07.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Киберпанк
- Название: Катализ
- Автор: Ант Скаландис
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты что, Малышка, — крикнул я, — прямо так и пойдешь?
— А чего такого? — обернулась она.
— Ну, нет, Малышка. внизу тебя могут понять неправильно.
И я швырнул ей свою ковбойку – первое, что попалось под руку.
Ковбойку она застегивать не стала, а завязала узлом на животе, и получилось такое декольте, что я опять чуть со смеху не помер.
— Ты хоть рукава закатай, — посоветовал я, — а то будто только сегодня из психушки.
Наконец, она убежала. Теперь я был уже способен вылезти из постели и, зябко поеживаясь, хоть было совсем тепло, направился в ванную. На полдороге мне подумалось, что надо надеть трусы (мало ли кто войдет) и я вернулся. Но и моих трусов в спальне не было. Движимый каким-то подсознательным ощущением, я прошел в кабинет. Трусы лежали на полу, возле кресла. А все помещение было обильно усыпано страницами моей рукописи. На столе, среди сильно измятых листов, лежали Ленкины трусы. Здесь же лежала ее майка. В памяти начали медленно проявляться картины давешнего веселья.
И тут дверь в гостиную с шумом отворилась, и Ленка, качающаяся под тяжестью ноши, грохнула на пол пластмассовый ящик с двадцатью запотевшими бутылочками, села рядом и блаженно зажмурилась. И у меня от предвкушения гулко заколотилось сердце, но сначала я решил сообщить новость:
— Малышка! — торжественно произнес я. — Я нашел твои трусы. Они были на письменном столе.
Ленка уже схватила бутылку и яростно открывала ее зубами, не в силах более ждать.
— На письменном столе? — сказала она, выплевывая пробку. — Оригинально!
Она, не отрываясь, почти осушила бутылку и, шумно выдохнув, начала хохотать. Видимо, тоже вспомнила вчерашнее.
— Виктор, — говорила она сквозь смех, — но почему именно на письменном столе?
— Не знаю, — сказал я, — просто так захотелось.
И мы стали хохотать вдвоем. Мы даже не услышали, как вошли Альтер с Аленой. Алена выглядела экстравагантно. На ней были огромные, не по размеру кроссовки с болтающимися шнурками, яркие спортивные трусы и мокрая насквозь и потому почти прозрачная кофточка, едва достающая до пупка. Альтер был практически голый, если не считать большого махрового полотенца в качестве набедренной повязки. Оказывается, они увидели на лестнице Ленку с ящиком и тут же ощутили жгучую жажду. А еще они пришли к нам мыться, потому что у них в номере какой-то шутник завязал душ узлом, труба лопнула, вода брызжит во все стороны, только не туда, куда надо, и теперь, как сказал Альтер, у них даже кошку не вымоешь. Ленка спросила, почему именно кошку, на что Альтер ответить не смог, а я напомнил ему, что он и есть тот самый шутник, что это по его идее мы вдвоем завязывали узлом шланг, причем были уверены, что это ванная комната в номере Угрюмого, и тут уже смех поднялся несусветный. Ленка держала в руке третью по счету бутылку, рука у нее дрожала, и фанта выплескивалась на грудь, и на мою ковбойку, и на джинсы, и кто-то из нас вспомнил «золотой дождь» Пьетро Меннеа на московской Олимпиаде, и мы принялись поливать друг друга фантой, и это сумасшествие, это бесшабашное веселье казалось верхом счастья.
Никогда после я не испытывал ничего подобного.
А потом мы вымылись, прилично оделись и спустились в ресторан. И там, за столиком в углу сидел Угрюмый и деловито ел яичницу. Когда мы вошли, он как-то странно посмотрел на меня. Так странно, что мурашки по спине пробежали. И хотя потом мы еще почти полчаса сидели вчетвером посреди зала, так же беззаботно шутили и хохотали, пили крепкий до кислоты кофе, ели какие-то восхитительные, тающие во рту пирожные, то есть хотя мы по-прежнему звонко радовались жизни и старались ни о чем плохом не думать, все же именно тот странный взгляд Угрюмого положил начало новому – вечному периоду моей жизни.
И было так: Угрюмый подошел к нашему столику, пододвинул стул и сел.
— Есть мнение, ребята, — сказал он тихо и просто, — что вы бессмертны.
Я почувствовал, как у меня сразу пересохло во рту, и сумел только выдавить сипло:
— Это… твое… мнение?
— В том числе и мое, — подтвердил Угрюмый.
И в тот же момент словно бесшумно опустился стеклянный колпак. Все звуки ресторанного зала исчезли, а все жующие человечки за столиками стали как будто игрушечными.
«Вот оно, — подумал я, — вот оно», — глядя на круглые, как блюдца, Ленкины глаза, на приоткрытый рот Алены, на мятую салфетку в руках Альтера.
А что, собственно, оно? Разве я ждал этого? Да, ждал. Я ждал расплаты. Настоящей расплаты. И она пришла. Бессмертие. Бессмертие, которое было смешным в рассказах Шекли и дьявольски заманчивым в романах Саймака. Бессмертие оказалось страшным. Исключительность. Одиночество. Бесконечные смерти друзей. Холодная бездна будущего. Желание умереть и удвоенный, утроенный страх смерти. Необъятный поток информации. Безумие.
«Спасибо, Апельсинчик, — думал я, — спасибо, родной».
А Альтер проговорил с усилием:
— Ка… конь… коньяка…
И Угрюмый потребовал громко, на весь зал:
— Коньяка для великой четверки!
Я был благодарен ему за то, что он не крикнул «для четверки бессмертных», хотя, наверно, он просто не имел права крикнуть такое.
Лариса
… Сделали очень странный вывод. Они решили, что интимная близость с вечными сделает бессмертными их самих.
А. АзимовКогда Угрюмый вызвал меня к себе, я сразу почуял неладное. И, как бы защищаясь, начал с шутки:
— Что, удалось доказать, что палец Брусилова, будучи сглодан собакой, на выходе из нее вновь превращается в палец Брусилова?
— Садись, — сказал угрюмый, — разговор долгий.
Я сел.
— Когда ты обнаружил свои регенеративные свойства?
— Через два дня после контакта.
— Плохо. Как ты объясняешь возникновение этих свойств?
— Апельсин сделал меня бессмертным, чтобы я всегда управлял им.
— Очаровательно. А Лену зачем? Шутки ради?
— Ну, как тебе сказать, чтобы я не скучал, наверно…
— Изумительная мотивировка! А знаком ли ты с гипотезой передачи регенеративных свойств половым путем?
— Не согласен с этой гипотезой. Грубовато для Апельсина. полагаю, что меня и жену он сделал бессмертными одновременно.
— Но это же все лирика. Необходим эксперимент.
— Какой эксперимент?
— Эксперимент по передаче регенеративных свойств половым путем, — терпеливо повторил Угрюмый свою формулировку.
— Кому? — глупо спросил я.
— А это имеет значение? Вообще есть кандидатура.
— По-моему, не стоит, — сказал я.
— Почему не стоит?
— Ну, просто не стоит – и все.
— Детский сад, — пробурчал Угрюмый. — Ты пойми, я должен полностью восстановить картину происшедшего.
— Ты ничего не восстановишь. Идея ахинейная. Может быть, я смогу передать бессмертие мысленно.
— Попробуй, — предложил Угрюмый.
Он швырнул мне оранжевый шар, лежащий на столе.
— А ты хочешь стать бессмертным? — спросил я.
— Я хочу узнать истину, — ответил он, и в его устах слова эти не звучали высокопарно, а были просто объяснением.
— Хорошо, — сказал я, держа шар в руках, — положи ладонь сверху. Вот так.
Я старался, но это было глупо, особенно глупо, потому что благодаря Светке я уже познакомился с другим методом. И было противно врать. Но я не мог иначе и изо всех сил упрашивал Апельсин сделать Угрюмого, если не бессмертным, то хотя бы просто монстром.
— Все? — спросил он.
— Все, — сказал я, и он порезал палец.
— Блестящий метод, — съязвил Угрюмый, беря пузырек с БФ-ом.
Палец непрерывно кровоточил.
— А ты случайно гемофилией не страдаешь? — пошутил я на закуску.
— Нет, — серьезно ответил Угрюмый. — Но ты понял, наконец, что эксперимент нужен.
— Но ведь и ты меня пойми! — взорвался я. — Да, я монстр. Я соглашаюсь тут черт знает на какую вивисекцию и прочие измывательства. Но спаривать меня, как какое-нибудь животное, как распоследнего хряка, это уж, извини, слишком!
— А почему «как»? Мы все животные. Человек – это животное. Ты плохо учил биологию в школе. А хряков, между прочим, сейчас не спаривают, а на бревно гонят, а потом свиноматок искусственно осеменяют.
— А ты не можешь свою свиноматку искусственно?
— Могу. Я уже пробовал.
— Пробовал?!
— Разумеется. Что, мы твою сперму, что ли, не исследовали.
— Так значит, не вышло?
— Представь себе.
— Забавно.
Признаться, я был озадачен.
— Очень забавно, — согласился Угрюмый, — А с Леной вышло.
— Я же говорю, половой акт ни при чем.
— А я этого не знаю, — Угрюмый начал кипятиться. — Искусственное оплодотворение – это не чистый эксперимент. Понимаешь? Думаешь, я что, эротоман какой-нибудь? Набиваюсь в соглядатаи и буду слюни пускать? Да я бы и рад начать с внутривенного вливания или пересадки кожи, но это все опасно, смертельно опасно! Не знаю я, как твои жуткие клетки будут действовать на клетки нормальных людей. А половой акт… Да что тебе объяснять! Мальчишка ты и в медицине профан.
- Смертельный случай - Ант Скаландис - Научная Фантастика
- Советские авиационные ракеты "Воздух-воздух" - Виктор Марковский - Справочники
- Терминус - Станислав Лем - Научная Фантастика
- Злые игры - Анжела Марсонс - Криминальный детектив
- Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Свеча горела на столе…» - Альманах - Периодические издания