ОПГ «Деревня» 2 (СИ) - Alchy
- Дата:22.09.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Попаданцы
- Название: ОПГ «Деревня» 2 (СИ)
- Автор: Alchy
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Однако через несколько минут вспомнил Ульку, которая на курицу не тянула, скорее на цыпленка и стало жаль девчонку: «Стоит сейчас там под мостом, сопли морозит. И ведь до талого стоять будет, ладно — схожу всё таки, объясню, что я женатый человек, не дело по девкам бегать…» Быстро собрался, и на всякий случай — взял таки пять рублей: «Мало ли как дело повернется, надо было у Газгена несколько парных комплектов хоть не блёсен — мормышек взять, а то с деньгами это всё явственно проституцией попахивает…»
Светиться на контрольно-пропускном пункте не стал, покинул огороженную территорию комплекса через забор. Заодно с неудовольствием отметив несовершенство организованной охраны: «Заходи с улицы, бери что хочешь. Надо завтра казакам пистона вставить!» Прокрался прикрываясь забором от караулов и выбрался на дорогу — ушел чисто, никто не всполошился. «Да я прям прирожденный диверсант!» — Подумал с гордостью: «Не буду Ульку расстраивать, раз всё так удачно складывается! Это же просто ни к чему не обязывающий секс, и я, и она это прекрасно понимаем, так к чему лишать себя маленькой радости?!»
Наконец то определился и повеселев — бодрой походкой направился к мосту, до которого было с километр, похрустывая подмерзшим к ночи снежком и пиная куски конского говна по дороге. Ближе к реке показались первые крестьянские избы — народ в основном спал, редко где через окошко неярко светились огоньки лучин. Несколько раз его лениво облаивали собаки, но так как шел он не таясь — быстро умолкали. Вот и массивная, темнеющая среди снега пристань, где-то там, в сторонке — ждет его Улька: «Иззябла небось, ничего, сейчас согрею!» — ускорил Егор шаг.
Ещё с середины зимника, переходя реку — он углядел у пристани темную фигурку, выглянувшую из-за причала и тут же спрятавшуюся в тень. В душе то-то всколыхнулось: «А может и вправду любит меня, девка-дура, это надо же такое удумать — зимой мужика на улице ждать! Это я по меркам своей эпохи цинично всё оцениваю, а у них по простому, патриархальные нравы…»
Добравшись до причала, Егор негромко окликнул: «Уля? Уля, ты где? Озябла, малышка!?» Та не отзывалась: «Застеснялась!» — Догадался он и двинулся за угол, туда, где видел её фигуру.
— Ну вот и свиделись, барин! — Неожиданно басом злорадно сказала Улька, чертиком выскочившая из-за угла.
Егор внезапно догадался, что это не совсем Улька и инстинктивно отшатнулся в сторону причала, навстречу другой, настоящей Ульке — выступившей из тени.
— Погодь, барин, не спеши! — Мужским тенором отозвалась эта фигура, тоже оказавшейся не девчонкой, вдобавок замахиваясь на него дрыном.
«Пошел на блядки, называется, а попал на собачью свадьбу!» — Догадался Егор, инстинктивно заслонившись левой рукой от несущегося в голову дреколья. По руке прилетело так, что Егор взвыл: «Сука!!!» А сзади уже подбирался тот, басистый. Егор крутанулся на месте, встретить его и поймал в брюхо саблю. От удара его аж отбросило, а живот насквозь пронзило острое железо, полоснув острой вспышкой боли. Упал на лед спиной, левая рука не слушалась, живот нестерпимо резало и кровь теплой водой затапливала живот, стекая ниже, к паху. «А может и не кровь» — Пронеслось в голове: «Чой то он палкой своей совсем неласково приголубил, дед оглоблей не так больно охаживал, никак убить меня хотят?!»
— Это тебе за батю мово! — Торжествующе сказал обладатель баса. — Куда пополз то барин, с таким ножом в пузе далеко не уйдешь! Щас мы тебя в прорубь определим!
А Егор никуда не полз, действительно — куда с такой пикой в брюхе ползти, он правой рукой судорожно расстегнул пару верхних пуговиц полушубка и торопясь вытаскивал обрез. Тянулось это как в замедленной съемке, дико мешал нож в животе, отзывавшийся на каждое движение где-то в самом нутре. «Я как самурай, блядь, лишь бы этих успеть положить, прежде чем сам зажмурюсь!»
— Остерегись, у него пистоль кажись! — Опасливо предупредил обладатель тенора и дрына своего подельника, углядев в руках Егора вытащенный им обрез.
— Ништо! — Самонадеянно отозвался тот. — Рази он заряжен? Дай ка по рукам ему, на всякой и в воду его!
Егор, превозмогая боль — навел ствол на подходящего к нему с палкой и спустил курок. Вырвавшимся снопом пламени того снесло на лед, второй же, зарычав — бросился к Егору. Егор, чуть не потерявший сознание от боли в животе после выстрела — еле успел выстрелить из второго ствола в подбегавшего к нему варнака. Внутри организма вновь отозвалось режущей вспышкой, зато из поля зрения исчезли оба супостата. В том положении, в котором лежал Егор — не было видно, что с ними. Хотя что может быть с человеком после выстрела волчьей картечи в упор — Егор видел, и не так давно. Так что по поводу дальнейших посягательств на свою жизнь не беспокоился.
Да и сколько её осталось, той жизни… Егор кое как слабеющей рукой выцарапал из нагрудного кармана ещё два патрона, медленно, стараясь не потревожить нож в потрохах — перезарядил обрез и приподнялся, осматривая окрестности. И вновь внутренности резануло, аж губу прокусил от боли и тут же с облегчением вновь опустил голову — оба напавших на него лежали неподвижно на льду.
Поднял ствол вверх и с небольшой паузой — выстрелил два раза, привлекая внимание. На берегу — к заходящимся в лае собакам добавились испуганные голоса людей. Чувствуя, как жизнь неумолимо покидает тело — из последних сил опять зарядил обрез: «Ещё неизвестно, кто сейчас подойдет, вдруг эти двое не одни были!»
Егор вдруг ясно понял, что метафора, встречавшаяся ему раньше в книгах, про «смертельный холод» у умирающих — никакая не метафора. А самое что ни на есть реальное явление. Отнялись ноги и этот самый смертельный холод стал окутывать тело, только живот горел огнем. Людские голоса всё так же звучали вдалеке и никто не спешил на помощь, и Егор, не в силах больше выносить раздирающую внутренности боль — кривясь от неудобства и накатывающей дурноты — выдернул правой рукой из левого бока нож.
От новой накатившей волны боли потемнело в глазах и застучало в висках. «А ведь нельзя вытаскивать нож из раны!» — Внезапно вспомнил Егор наставления врачей, однако скосив глаза на вытащенный из живота свинокол, длинной сантиметров двадцать, весь обагренный кровью, понял: «Тут хоть вытаскивай, хоть оставляй — после такого не выжить. Куда меня понесло, лучше бы я просто в бане подрочил…» После чего сознание милосердно его покинуло.
К сожалению это было не всё, внезапно очнувшись от новой нестерпимой боли и в руке, и в животе, Егор понял — его куда-то тащат. «Живой ещё, очнулся!» — распознал он голос Федуса: «Ходу мужики, грузи в сани!»
— Федус, братан! — Слабым голосом позвал Егор товарища. — Куда вы меня, оставьте, умираю…
— Ничего! — Преувеличенно бодро заявил Федус, отводя взгляд. — Домой повезем, я тебе брюхо замотал! У нас врачи знаешь какие! Довезем, лошадей загоним, но довезем!
— Ты видел пику то эту, Федус? — слабеющим шепотом риторически спросил Егор. — Меня насквозь ей проткнули, может и позвоночник задели, ног не чувствую…
— Ну вот как ты здесь очутился, Егор!? Меня же Серёга убьёт, что недоглядел за тобой! — Продолжал убиваться тот. — За каким хуем тебя понесло на ночь глядя тайком сюда? И не спорь, говном из раны не несет, главное — довезти, а там врачи тебя поставят на ноги! Ты держись только, Егор, не умирай!
Умирать Егору и самому не хотелось, но в чудеса он не верил, поэтому с фатализмом готовился к встрече с вечностью, или небытием. Вникнуть в теологические тонкости, есть ли жизнь после смерти — мешала адская боль. «Руку раздробили, если не открытый перелом даже», — мрачно диагностировал не питающий иллюзий Егор: «ливер насквозь проткнули, не, не довезут…»
Однако время шло, сани неслись сквозь лес, хрипели лошади, а Егор всё никак не умирал. «Да быстрей бы сдохнуть!» — Металась в голове мысль: «Сил уже нет терпеть эту агонию!» И вдобавок к нестерпимым мукам — он продолжал оставаться в сознании: «До чего же паскудно так умирать!» — Билось в голове, в короткие мгновения, когда боль притуплялась.
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Ночь перед Рождеством - Николай Гоголь - Сказка
- Черноморские казаки в их гражданском и военном быту… Уральцы… Сочинение Иоасафа Железнова - Николай Добролюбов - Критика
- С добрым утром - Иван Приблудный - Поэзия
- Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены. 1796—1917. Повседневная жизнь Российского императорского двора - Игорь Зимин - Культурология