Физрук: назад в СССР - Валерий Александрович Гуров
- Дата:31.08.2024
- Категория: Попаданцы / Периодические издания
- Название: Физрук: назад в СССР
- Автор: Валерий Александрович Гуров
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Вот мы и пришли! — сказала училка, нажимая на вросшую в слои краски кнопку звонка на втором этаже.
Я невольно приосанился и одернул куртку, словно пришел знакомиться с родителями невесты. Щелкнул открываемый замок. Обитая черным кожзамом дверь распахнулась. Появилась полная женщина в цветастом халате и платке, надетом поверх бигудей.
— Добрый вечер! — поздоровался я, покуда она меня с интересом разглядывала. — Александр Сергеевич.
— Добрый! — отозвалась она. — Глафира Семеновна.
— Мама, покормишь нас с коллегой? — спросила Тигра, когда мадам посторонилась, пропуская нас.
— Да. Разумеется, — сказала та. — Дождемся только отца. Вечно он на работе торчит.
— Пойдем пока ко мне, — распорядилась математичка.
Скинув башмаки, я повесил куртку на крючок вешалки и прошел в комнату неформалки Тигры. Я думал тут будут все стены обклеены постерами с Элвисом Пресли и Джимом Моррисоном. Громадный бобинник с катушками, диаметром с мою голову. Винил — с забугорными шлягерами. Иконы на стенах, вперемешку с репродукциями картин Рене Магрита и Сальвадора Дали. Ящики стола, набитые самиздатом с «Архипелагом ГУЛАГом» Солженицына и «Чайкой по имени Джонатан Ливингстон» Ричарда Баха.
Насчет ящиков ничему не могу сказать, вот все остальное — ровно наоборот. Никаких Пресли, Моррисонов и Дали. Календарь с олимпийской символикой, какие-то пейзажики в рамочках. Вместо бобинника — проигрыватель, на прозрачной прямоугольной крышке которого лежали пластинки. Судя по скромному оформлению того, что лежало сверху — действительно с классикой. Еще имел место — книжный шкаф. Строгие позолоченные корешки с надписями не только на русском языке. А те, что на русском — Толстой, Чехов, Достоевский.
Тигра сняла косуху и бандану и осталась в джинсах и футболке с изображением, копирующим «Мону Лизу». Знаком велела мне сесть на диван, а сама сняла стопку конвертов, открыла проигрыватель, включила его, бережно вытряхнула из упаковки пластинку, удерживая ее ладонями за края, положила на опорный диск, запустила. Микролифт плавно опустил головку со звукоснимающей иглой и зазвучала музыка. М-да, это был явно не «Пинк Флойд», а что-то занудно-классическое.
Несколько минут мы молча слушали эту тягомотину. Причем — по выражению лица Антонины Павловны — она с наслаждением. А я ничего не мог понять. Почему на людях эта неформалка бросает вызов обществу и не боится, что ее заберут менты или, на худой конец, осудят на комсомольском собрании, а в своей собственной комнате ведет себя, как образцовая пай-девочка? Может это она мне пыль в глаза пускает, но ведь не могла же она знать заранее, что я буду у нее ужинать? Или — могла? Ну это уже полная чушь!.. Мне надоело высококультурное молчание.
— Что-то твой папа задерживается, — пробурчал я.
Математичка посмотрела на позолоченные часики на руке.
— Нет. Не задерживается… Он всегда точно приходит к ужину… Еще пять минут.
От нечего делать я поднялся и подошел к книжному шкафу.
— И ты все это читала? — спросил я, постукивая пальцам по стеклу дверцы.
— Эти книги?.. Конечно. Лучше них ничего еще не написано…
— А как же — Барроуз, Керуак?..
— Так они тоже здесь стоят, только — на английском… Официальных переводов на русский пока нет… Да и любую литературу лучше читать на языке автора…
— И много языков ты знаешь? — усмехнулся я.
Сарказм мой пропал втуне.
— Английский, французский, немецкий, чуть хуже — испанский и итальянский, — без всякой рисовки ответила моя собеседница. — Учу — польский и суахили…
— Ну ты даешь! — вырвалось у меня.
— Хобби у меня такое…
— Родители тобой, наверное, довольны…
— Нет.
— Почему?
— Мама — недовольна тем, что я до сих пор не замужем, а с папой… у нас идейные разногласия, да и вкусы — тоже.
— Ага… — кивнул я. — Он, небось, любит песни советских композиторов, труды классиков марксизма-ленинизма… Товарища Сталина…
Тигра усмехнулась.
— Увидишь, если он, конечно, допустит тебя до своей истинной сущности…
— Звучит зловеще… Он что, у тебя, граф Дракула?
— Кто-кто?! — фыркнула она.
— Ну этот… Влад Цепеш Задунайский…
— Неужели — ты Брэма Стокера читал?
— Кино смотрел… — ляпнул я.
— Правда?! — удивилась она. — С Бела Лугаши в главной роли?
— Наверное…
— И где такие кинопоказы устраивают?
— Ну эта… — начал я импровизировать. — Я когда в педе учился, сокурсник, у меня был африканский принц Бхава, видак привез, вот он и крутил нам фильмы с этим, с Лугаши…
— А видак — это что?
— Видеомагнитофон.
— Слыхала… — вздохнула Тигра, — но видеть не приходилось… Я, знаешь, люблю классическое кино… Особенно — немое и черно-белое…
М-да, похоже наши с ней вкусы тоже не совпадают. Из прихожей донесся сдержанный топот.
— Ну вот, — удовлетворенно сказала математичка. — Я же говорила. Папа точен, как часы!.. Еще немного и нас позовут к столу.
Я был всецело — за! Даже сквозь плотно прикрытую дверь просачивались запахи, от которых я истекал слюной. И в самом деле, вскоре в дверь постучали и голос Глафиры Семеновны позвал: «Молодежь, мыть руки и к столу!». Хозяйка комнаты поднялась. Я — тоже. Мы прошли в ванную, вымыли руки и направились в гостиную, где был накрыт стол. Уж не знаю — в мою ли честь, или в этой семейке так заведено? Впрочем, этот вопрос вылетел у меня из головы, едва я миновал дверной проем. Еще бы. Ведь в большой, ярко освещенной комнате у стола сидел… Павел Павлович Разуваев!
— Проходите, Александр Сергеевич! — радушно воскликнул он. — Садитесь!
— Добрый вечер, Пал Палыч! — пробормотал я, все еще не придя в себя от изумления.
Вот так сюрприз! Тигра-то, оказывается, директорская дочка! Вот почему она позволяет себе приходить в школу в… гм… не в каноническом облике советской учительницы. Другую бы Шапокляк с потрохами сожрала. Странно только, что неформалка Разуваева дружит с безупречно правильной старшей пионерской вожатой Егоровой. Впрочем, откуда мне знать? Может Симочка только в школе вся такая плакатная, а потом переодевается и на тусовку с местными хиппарями и панками, курит «Мальборо» и гоняет на мотоцикле «Ява». Тогда все сходится. Представил Симу в таком образе, и сердце чаще забилось. Интересные у меня фантазии.
Впрочем, когда хозяйка дома открыла крышку фарфоровой супницы и я вдохнул пар, над ней поднявшийся, то всякие посторонние мысли вылетели у меня из головы. Это была солянка. Великолепно сваренная, с кусочками разного мяса и разрезанными пополам оливками. Я выхлебал тарелку и не отказался от добавки. За солянкой последовало жаркое в горшочках — со свининой и картошкой. И, о чудо, приготовленное именно так, как я люблю! Именно — я, а не Александр Сергеевич Данилов.
На третье оказался чай с тортом. Тоже — домашним. Я был уже набит под завязку, но отказаться от кусочка торта не посмел. После чая я совсем осоловел. С
- Физрук-5: назад в СССР (СИ) - Гуров Валерий Александрович - Попаданцы
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Курсант: Назад в СССР 13 - Рафаэль Дамиров - Альтернативная история / Прочее
- Почтальон всегда звонит дважды. Двойная страховка. Серенада. Растратчик. Бабочка. Рассказы - Джеймс Кейн - Детектив
- Назад в СССР 12 - Рафаэль Дамиров - Альтернативная история / Попаданцы / Периодические издания