Иона - Жерар Клейн
- Дата:22.10.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Научная Фантастика
- Название: Иона
- Автор: Жерар Клейн
- Год: 2002
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Катерок Ришара казался креветкой рядом с обрамленной голубым пламенем пастью космического кита. Мека ощущал лишь обычное опасение, не больше и не меньше. Ему словно предстояло вступить под своды храма, но храма во много раз большего, чем любой из тех, что построен человеком.
Колонны, поддерживающие своды, гле1ка подрагивали, а громадные глаза, находящиеся там, где обычно на соборах разноцветьем играют розетки, не мигая глядели перед собой.
Как хорошо снова забыть о том, что у тебя есть вес. Он открыл люк и быстро выбрался наружу. Он не стал сразу освобождаться от скафандра. И снарк еще не подозревал о его присутствии.
Ришар подплыл к люку и легкой, почти неощутимой мыслью заставил его открыться. Он скользнул внутрь и понял, что обратного пути нет. Перед ним простирался мрачный склеп.
Он пересек его, делая руками движения, словно плыл в замкнутой камере, и стараясь не задеть пальцами чувствительных стенок. Его защищал асбостальной скафандр, и он слышал лишь стук собственного сердца. Он прошел еще через один люк и проник в брюхо снарка. Это место так называли лишь по аналогии. Снарк не имел пищеварения. Это существо усваивало радиацию из межзвездного пространства всей кожей, отчего та и светилась оранжевым огнем. Стенки «желудка» состояли из тысяч крохотных камер, которые в неярком желтоватом свете походили на пчелиные соты. Каждая камера предназначалась для одного человека, который спал в ней и просыпался лишь по истечении срока путешествия. В этой множественной матке спали и видели сны двадцать пять тысяч человек, а затем снарк смял и усвоил их. Мека видел, что камеры пусты.
Он постарался изгнать все мысли. Еще один похожий на рот люк. В теплой сумрачной пещере, по которой пробегали красные сполохи, рядом с мозгом биоскона размещался вожак.
Ришар одну за одной расстегнул магнитные застежки и скинул асбостальную броню.
Вместо шквала ярости и ненависти, которого он ждал, Мека ощутил глубокую печаль биоскона, казалось пронизанную горькими сожалениями о содеянном. Он рискнул вступить в контакт.
– Я – твой друг.
Надо было, чтобы снарк поверил ему, но прежде всего он и сам должен был верить в это. Ведь снарк не способен прямо воспринять мысль. Он разом ощущал всю личность, и, будь у человека хоть какая-то раздвоенность, снарк безжалостно уничтожил бы его.
Печаль исчезла, уступив место горячей всепожирающей ненависти и удивлению.
– Можешь убить меня, – сформулировал мысль Мека, – но тогда ты станешь еще более одинок.
Это было истиной и для Мека, а потому снарк поверил.
Ненависть не исчезла, но и не поглотила его. Это уже было большой победой. Тогда он попытался проникнуть сквозь щели сознания к истокам ненависти, чтобы понять ее природу. Он ощущал ярость хищника, запертою в клетке, волка, прикованного к цепи. Снарку виделись сияющие дали, населенные собратьями. Но, возможно, он считал эти места недостижимыми, возможно, перед ним воздвигли барьер, ибо он даже не пытался отправиться на их поиски.
Ришар Мека подавил в себе ощущение триумфа. Если ему удастся отыскать, что мешает снарку выйти на звездные пути, если он снимет невидимый барьер, левиафан развернется и, забыв о бессмысленном самоубийстве, отправится на поиски далеких звездных прерий своей мечты. Где-то в равнодушной памяти снарка должны были, словно призраки, бродить воспоминания вожака. Отправиться на их поиски было опасным замыслом, своего рода сошествием в ад, где можно лицом к лицу столкнуться со смертью, но иного пути не было. Он проник в лабиринт и двинулся вспять по ступеням времени. Он читал душу снарка, словно перелистывал толстенную книгу. Он обнаружил следы крушения – бесплодные вопли, воспоминания, похожие на тончайшую радужную пленку, несостоявшиеся завещания, осколки детства, обломки страстей, уравнения, приказы, сгустки ужаса. Он отыскал то, что хотел найти. За несколько мгновений до катастрофы вожак обнаружил тягу биоскона к независимости и оценил глубину пропасти, отделявшую его от остальных искусственных животных. И здесь он допустил ошибку. Вожак попытался урезонить снарка. Он объяснил ему, что других подобных ему существ нет и что бегство бессмысленно. Но на пороге неизбежной смерти вожак наспех, опасаясь, что снарк скроется и станет неким демоном пространства, поставил перед ним запретный барьер. Он убедил снарка, что любое движение прочь из системы только усилит его одиночество. Вожак воспользовался этой истиной, как хлыстом.
Вот почему снарк двигался внутрь системы, к солнцу.
Вожак сделал все, что мог, что знал. Он отказал снарку в праве на существование. То был пример высокого самоотречения, но оно оказалось бесполезным и опасным.
Мека, погрузившись в частную жизнь двадцати пяти тысяч пассажиров, мог оценить ярость снарка, сообразившего, что попал в ловушку. Он убил, только поняв это. В противном случае он, скорее всего, унес бы своих пассажиров в неведомые дали, а они мирно спали бы, питая его мозг своими снами. И, быть может, он убил их, чтобы заглушить чувство одиночества, чтобы слышать в себе постоянный немолчный шорох чужих мыслей. Поглотив эти мысли, он ассимилировал их. И они вечно будут жить в его памяти, когда он будет воссоздавать в самых причудливых комбинациях их чувства. Их хрупкий мозг перестал существовать, но ею суть – воспоминания, мысли, эмоции – навечно запечатлелась в более прочных молекулярных цепях. Они некоторым образом вступили в бессмертие. И вместе со снарком умрут во второй раз, когда он нырнет в пучины раскаленной плазмы.
Перед мысленным взором Ришара проходили их лица, раздавались их голоса. Полумрак кабины вожака был наполнен их призраками. Они не несли в себе и тени тоски – стенки камер раздавили их быстрее, чем успел испугаться медлительный мозг. Это напомнило ему его собственную коллекцию. Он понял, что случилось со снарком, во всяком случае, ему казалось, что он понял. Случайно или в результате ошибки биоскон ощутил и воспринял сны своих пассажиров. Он напрасно искал в них свое я. И тогда изгой решился на бунт. Он убил их, но не мог заставить себя стереть воспоминание о них. Быть может, биоскон обрел разум, слив воедино разум двадцати пяти тысяч пассажиров и вожака. Наверно, произошла неожиданная рекомбинация чуть ли не на химическом уровне – сон взрастил сознание.
Мека понял, какими крепкими узами он связан со снарком.
Снарк, как и он, искал в образах и голосах свою принадлежность к виду. Но лица, пространство и звездные прерии снарка оказались миражом. Во Вселенной не было второго снарка, как в фототеке Ришара не было похожего на него человека. Но одним дано бегство к звездам, а другим – внутрь самого себя.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Фонтаны - Урсула Ле Гуин - Альтернативная история
- Легион «Альфа» - Ф Ришар-Бессьер - Боевая фантастика
- Дети ночных цветов. Том 1 - Виталий Вавикин - Ужасы и Мистика
- Как появилась Вселенная? Большие и маленькие вопросы о космосе - Герайнт Фрэнсис Льюис - Науки о космосе / Физика
- Нф-100: Четыре ветра. Книга первая - Леля Лепская - Современная проза