День триффидов. Куколки (сборник) - Джон Уиндем
- Дата:05.09.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Научная Фантастика
- Название: День триффидов. Куколки (сборник)
- Автор: Джон Уиндем
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Однако на этот раз я должен вам посочувствовать, потому что, видите ли, это невозможно.
Директор усомнился. Ему хотелось сказать: «Вы так думаете?» Но он подавил это желание и ограничился уклончивым: «О?»
– Другой путь, – продолжал Умберто, – это производить товар самому, пока не стряслось несчастье.
– А! – сказал директор.
– Я полагаю, – сказал Умберто, – мне кажется, я смог бы доставить вам семена этого растения, скажем, через шесть месяцев. Если бы вам пришлось выращивать это растение, вы смогли бы начать производство масла через пять лет или, возможно, полный урожай получился бы через шесть.
– Действительно, как раз вовремя, – заметил директор.
Умберто кивнул.
– Первый путь значительно проще, – сказал директор.
– Если бы он был осуществим, – согласился Умберто. – Но, к сожалению, ваш конкурент для вас недоступен или, скажем, он несокрушим.
Он произнес это утверждение с такой уверенностью, что директор в течение нескольких секунд внимательно глядел на него.
– Понятно, – сказал он наконец. – Хотелось бы знать… э-э… Вы не из Советского Союза, мистер Палангец?
– Нет, – сказал Умберто. – Как правило, я жил в странах западного мира. Но у меня есть различные связи…
Здесь уместно вспомнить, что русские прославились гигантскими работами по обводнению пустынь и степей и по созданию плодородных районов в своей северной тундре. Значительных успехов добилась и их биология, причем в этой области они, конечно, как и все другие государства, имели свои секреты.
– Подсолнечники, – сказал директор рассеянно, как бы размышляя вслух. – Мне случайно известно, что они там сумели увеличить выход подсолнечного масла. Но ведь это совсем не то.
– Да, – согласился Умберто. – Это совсем не то.
Директор посвистел.
– Семена, вы говорите. Вы хотите сказать, что это какой-то новый вид? Потому что, если это какой-то улучшенный известный сорт, который легко…
– Мне объяснили, что это новый вид – нечто совершенно новое.
– Значит, своими глазами вы его не видели? Может быть, это действительно какая-нибудь модифицированная разновидность подсолнечника?
– Я видел фотографию, сеньор. Я не говорю, что там нет ничего от подсолнечника. Я не говорю, что там нет ничего от турнепса. Я не говорю, что там нет ничего от крапивы или даже от орхидеи. Но я утверждаю вот что. Если все они приходятся этому растению папашами, то эти папаши не узнали бы своего ребенка. И уж во всяком случае, они не стали бы им гордиться.
– Понятно. А теперь скажите, какую сумму вы рассчитываете получить от нас за семена этой штуки?
Умберто назвал сумму, которая сразу заставила директора перестать посвистывать. Она заставила директора снять очки и пристально уставиться на собеседника. Умберто это не смутило.
– Судите сами, сеньор, – сказал он, постукивая пальцами о пальцы. – Это трудно. И это опасно, очень опасно. Я не трус, но опасности не доставляют мне удовольствия. Есть еще один человек. Я должен буду увезти его с собой, и ему нужно хорошо заплатить. Там будут и другие, которым тоже нужно заплатить. Кроме того, мне придется купить самолет – реактивный самолет, очень быстрый. Все это стоит дорого. И я говорю вам: это непросто. Вам нужны хорошие семена. Большая часть семян этого растения не всхожа. Чтобы действовать наверняка, я должен буду доставить вам отсортированные семена, очень ценные… Да, это будет непросто.
– Я верю вам. Но все-таки…
– Неужели я прошу так уж много, сеньор? А что вы запоете через несколько лет, когда это масло появится на мировом рынке и ваша фирма разорится?
– Все это надо тщательно продумать, мистер Палангец.
– Ну разумеется, сеньор! – согласился Умберто с улыбкой. – Я могу подождать немного. Но боюсь, что уменьшить сумму я не смогу.
Сумму он не уменьшил.
Открыватель и изобретатель – это бич для бизнеса. Палки в колеса по сравнению с ними – ничто, вы просто меняете сломанные спицы и катите дальше. Но появление нового процесса, нового вещества, когда ваше производство отлично налажено и работает как часовой механизм, – это сам дьявол во плоти. Иногда даже хуже, чем дьявол. Тогда уже хороши все средства. Слишком многое поставлено на карту. И если вы не в состоянии действовать легально, вам приходится искать другие пути.
Ведь Умберто еще недооценил опасность. Дело было не только в том, что конкуренция нового дешевого масла вытеснила бы с рынка «Арктическую и Европейскую» и ее коллег. Эта реакция пошла бы вширь. Жестокий, хотя, возможно, и не смертельный, удар получило бы производство арахисового масла, оливкового масла и китового жира. Более того, это самым разрушительным образом отразилось бы на зависимых отраслях, производящих маргарин, мыло и сотни других товаров, начиная с косметических кремов и кончая масляными красками. И когда наиболее влиятельные из заинтересованных лиц осознали серьезность угрозы, условия Умберто стали казаться едва ли не скромными.
С ним заключили соглашение: очень уж убедительно выглядел образец масла, хотя все остальное и представлялось несколько туманным.
Фактически все обошлось «Арктической и Европейской» гораздо дешевле, чем она соглашалась заплатить, потому что Умберто исчез со своим самолетом и больше его никогда не видели.
Никто никогда не узнает, что случилось с самим Умберто. Я думаю, что где-то в стратосфере над Тихим океаном его атаковали самолеты, пустившиеся за ним в погоню. Вероятно, он узнал об этом только тогда, когда снаряды с русских истребителей стали рваться у него в кабине.
И я думаю также, что один из этих снарядов вдребезги разбил некий фанерный ящик – тот самый ящик, в котором были упакованы семена.
Может быть, самолет Умберто взорвался, может быть, он просто развалился на куски. Как бы то ни было, я уверен, что, когда обломки начали свое долгое-долгое падение в океан, на их месте осталось в небе легкое облачко, похожее на клуб белого пара.
Но это был не пар. Это были семена, такие бесконечно легкие, что они плавали даже в разреженном воздухе. Миллионы опутанных шелковистой паутинкой семян триффидов, отданных на волю всех ветров, чтобы лететь туда, куда понесут их эти ветры…
Прошли, наверное, недели, а может быть, и месяцы, прежде чем они наконец коснулись земли, многие за тысячи миль от того места, где они начали свой полет.
Повторяю, все это только предположения. Но я не вижу более вероятной причины неожиданного появления этого таинственного растения почти во всех частях света.
Мое знакомство с триффидами состоялось в детстве. Случилось так, что один из первых триффидов в округе вырос в нашем собственном саду. Он уже изрядно развился, когда мы обратили на него внимание, потому что вместе с множеством других сорняков он пустил корни в укромном месте – в мусорной яме за оградой.
Там он никому не мешал и ему никто не мешал. Мы просто время от времени смотрели, как он растет, и не трогали его.
Но триффид, конечно, своеобразное растение, и он не мог в конце концов не вызвать у нас некоторого любопытства. Возможно, наше любопытство не было слишком активным, поскольку всегда можно найти нескольких незнакомцев, которым удается поселиться в запущенных уголках сада; тем не менее мы нередко говорили друг другу, что этот незнакомец выглядит как-то очень уж странно.
В нынешнее время, когда каждый слишком хорошо знает, как выглядит триффид, трудно восстановить в памяти, какими необычными и в известном смысле иноземными представлялись нам первые триффиды. Насколько я знаю, ни дурных предчувствий, ни тревоги они ни у кого не вызывали. Я полагаю, что большинство людей относились к ним – если только вообще как-нибудь относились – примерно так же, как мой отец.
В памяти моей запечатлена картина, как он озадаченно рассматривает наш экземпляр. Триффиду, вероятно, не больше года. Почти во всех деталях это уменьшенная вдвое копия взрослой особи, только он еще не имел названия и никто еще не видел взрослую особь. Отец нагибается, глядя на него через очки в роговой оправе, ощупывает стебель и тихонько пыхтит в желтоватые усы, что делает всегда, погружаясь в задумчивость. Он исследует прямой ствол и деревянистое основание. Он уделяет особое внимание трем маленьким черенкам, торчащим из основания рядом со стволом, и в этом внимании нет прозрения, одно лишь любопытство. Он разглаживает короткие пучки зеленых кожистых листьев, пропускает их между большим и указательным пальцами, словно осязание может что-то подсказать ему. Затем он заглядывает в диковинное воронкообразное образование на верхушке стебля и по-прежнему пыхтит сквозь усы в нерешительной задумчивости. Я помню, как он в первый раз поднимает меня на руки, чтобы я тоже посмотрел в эту коническую чашечку. На дне ее я вижу туго скрученную, похожую на молодой, свернутый в улитку листок папоротника, спираль, которая дюйма на два выступает из липкой массы. Я не притрагиваюсь к ней, но я знаю, что вещество это липкое, потому что в нем барахтаются мухи и другие мелкие насекомые.
- Spring day (СИ) - "BIGTIDDIELOVER" - Современные любовные романы
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Сияющая Цитадель - David Eddings - Фэнтези
- Eще раз о XXI веке - Борис Стругацкий - Научная Фантастика
- Saving Rachel - John Locke - Прочее