Форма входа
0/0
Жюстин (Александрийский квартет - 1) - Лоренс Даррелл
- Дата:20.06.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Научная Фантастика
- Название: Жюстин (Александрийский квартет - 1)
- Автор: Лоренс Даррелл
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Уважаемые читатели!
Тут можно читать бесплатно Жюстин (Александрийский квартет - 1) - Лоренс Даррелл. Жанр: Научная Фантастика. Так же Вы можете читать полную версию (весь текст) онлайн книги без регистрации и SMS на сайте Knigi-online.info (книги онлайн) или прочесть краткое содержание, описание, предисловие (аннотацию) от автора и ознакомиться с отзывами (комментариями) о произведении.
Описание онлайн-книги Жюстин (Александрийский квартет - 1) - Лоренс Даррелл:
Читем онлайн Жюстин (Александрийский квартет - 1) - Лоренс Даррелл
Шрифт:
-
+
Интервал:
-
+
Закладка:
Сделать
И в самом деле - чего еще? - думал Нессим из раза в раз, сидя в летящем сквозь пески автомобиле с ястребиноликим Селимом, неподвижно застывшим за рулем. За несколько миль до арабского форта дорога перестает слепо следовать линии берега и поворачивает в глубь материка: чтобы добраться до оазиса, нужно съехать с гудронированного шоссе и держаться подальше от хрящеватого каменного обнажения - взблескивают прожилки слюды, как белок разбитого яйца. Машину бросает из стороны в сторону, колеса, кажется, вот-вот увязнут в песке, но под слоем песка они непременно находят ломкий песчаник, спинной хребет мыса. До чего же было здорово лететь, взбивая песчаный бурун, сквозь белое хрусткое море, как яхта при попутном ветре.
Нессиму не в первый раз приходила в голову мысль - изначально идея принадлежала Персуордену - отплатить Панайотису за преданность единственно возможным способом, который не оттолкнет старика и будет ему понятен: и в полированном Нессимовом кейсе сегодня ехало особое разрешение Патриарха Александрийского на постройку и освящение небольшой часовни в память св. Арсения - прямо в доме. Выбор святого был, как и должно, совершенно случаен. Клеа отыскала его икону - восемнадцатый век, со вкусом написанную, - среди всяческого барахла на задворках магазинчика Муски в Каире. И подарила Жюстин на день рождения.
Эти-то сокровища и предстали беспокойному, как у базарного торговца, взгляду Панайотиса. Некоторое время потребовалось, чтобы объяснить ему, в чем дело, ибо на арабский он не реагировал, а греческого не знал Нессим. Но, подняв наконец глаза, вникнув в рукописный текст официальной бумаги, он стиснул ладони, и лицо его прострелила улыбка; казалось, еще чуть-чуть, и он пойдет ко дну под грузом чувств, его обуревавших. Он понял. Теперь до него дошло, зачем Нессим часами осматривал дальнее стойло, делая время от времени наброски карандашом. Он прижал руки к груди и закудахтал. Нессим едва сумел подавить приступ черной зависти: столь искренней и всеобъемлющей была эта радость. Откуда-то изнутри камера-обскура его потаенных мыслей внимательно изучала седого человека в старой сутане, словно для того, чтобы еще раз поразиться, при более детальном рассмотрении, прямодушию - источнику счастья старого грека, источнику спокойствия его духа.
Ну, наконец-то, думал Нессим, я выстрою хоть что-то своими руками, спокойно, ни о чем не думая, - и он принялся разглядывать задубевшие руки старика с восхищением и завистью и подумал о том, сколько времени убили эти руки, работая на него, сколько времени они сэкономили для него, - чтобы он мог думать. Он читал в них знаки ушедших годов здорового физического труда, закабаляющего мысль, сводящего рефлексию на нет. И все же... - кто знает? Годы учительства; годы монастырской жизни; и теперь - долгое одиночество зимой, оазис посреди пустыни, где только пушечные залпы морских валов да хлесткие удары пальмовых листьев аккомпанируют мысли... Дух цветет где хочет, думал он, упрямо размешивая цемент с сухим песком в деревянной бадье для раствора.
Но даже и на этот раз у него не получилось остаться одному, ибо Жюстин, тоже одержимая одиночеством, безумным и виноватым, одержимая тоской по мужчине, которого она любила и вместе с тем копала под него как могла, объявилась вскоре с тройкой своих арабов и расположилась в оазисе на летние квартиры. Беспокойная, подверженная резким сменам настроения, знакомо возбужденная. А вслед затем и я, измученный жуткими приступами, возникшими сразу по ее отъезде, контрабандой переслал ей записку и попросил либо вернуться в город, либо же убедить Нессима пригласить меня в Летний дворец. В должное время прибыл Селим на машине и увез меня в пустыню, просидев всю дорогу за рулем в сочувственном молчании, не осмелясь добавить в него даже капли презрения.
Нессим, в свою очередь, принял меня с заученной любезностью; может статься, он был даже рад поселить нас у себя под рукой, выпутав из детективной стилистики донесений своих агентов, и самому убедиться, в самом ли деле мы... что? "Влюблены"? Но это слово подразумевает полную сосредоточенность на предмете любви, а у любимой моей женщины ничего подобного и в помине не было; она неуловимо напоминала мне античных богинь, чья суть не была сконцентрирована в едином и единственном свойстве, которое можно было бы любить или не любить, но равномерным слоем краски покрывала все их существо, всю жизнь. "Желание", "обладание", - нет, слишком сильно: мы все ж таки были живыми людьми, не бумажными шаржиками в духе Бронте. Нет в английском языке нужного слова (в современном греческом - есть), чтобы обозначить любовь-страсть.
Не говоря уже обо всем этом, мог ли я, не зная ни направления, ни смысла Нессимовых дум, успокоить его, развеять его тайные страхи, сказав ему просто-напросто: Жюстин с маниакальным упорством разыгрывает со мной ту же партию, что ход за ходом записана у Арноти. Ее страсть была заболеванием воли и, поскольку питаться она могла лишь самою собой, должна была рано или поздно угаснуть, как лампа, - если прежде кто-нибудь ее не задует. Подобные мысли бродили тогда лишь на задворках моего рассудка, но именно там я обнаружил в их союзе брешь, недостающую стену. Союз сей не был основан на доверии и покое. И все же какая волшебная жизнь - какая женщина, сколько ума, сколько очарования, - как мог я влюбляться прежде, мало того, чувствовать себя счастливым?
И в то же время я испытывал немалое удивление, натыкаясь время от времени на собственную ипостась, на некую часть себя, сохранившую верность Мелиссе, - здесь текла своя, параллельная жизнь, уверенно и неприметно посвященная иной богине, хоть и не желавшая ее возвращения. Она писала мне письма - веселые, жизнерадостные, не испорченные ни тенью упрека или жалости к себе; и в каждом написанном ею слове я замечал, насколько уверенней она стала держаться. Маленький санаторий, где она жила, доктора, пациенты - это были записки отпускника, забавные и меткие. Казалось, она выросла - на бумаге - и стала совершенно иной женщиной. Я отвечал, я старался как мог, однако замаскировать хоть как-то жуткую неразбериху, царившую в ту пору в моей жизни, было почти невозможно; ссылаться на мою одержимость Жюстин также не имело смысла - мы двигались по расходящимся траекториям, мы жили в мире иных цветов, идей и книг, в мире, совершенно чуждом для Мелиссы. Ворота закрылись, и привратник, щелкнувший щеколдой, звался не недостатком чутья, но средой и воспитанием. "Бедность бьет по рукам, - сказала Жюстин однажды, - а богатство запирает двери". Однако сама она умела дышать воздухом обоих миров, мира нужды и мира изобилия, и в результате дышала свободно.
При всем том здесь, в оазисе, можно было по крайней мере тешить себя призраком блаженства, невозможным в городе. Поднимались мы рано и строили часовню, пока жара не заворачивала всерьез, затем Нессим удалялся со своими деловыми бумагами в обсерваторию, а мы с Жюстин скакали по невесомому песку барханов к морю, дабы убить остаток дня в плавании и разговорах. Примерно в миле от оазиса море выбило в песке огромную, с неровными краями чашу, мелководную лагуну, на берегу которой, уютно пристроившись на груди песчаной дюны, стояла камышовая хижина с крышей из пальмовых листьев, служившая нам тентом и кабинкой для переодевания. Там мы и проводили вдвоем большую часть дня. Смерть Персуордена все еще была свежей новостью, насколько я помню, и мы говорили о нем уважительно и даже с некоторым священным трепетом, словно в первый раз пытались реально оценить человека, чьи общеизвестные качества служили лишь для маскировки его истинной сути. Было такое чувство, будто, умерев, он и в самом деле сбросил земную оболочку внешности и характера и вырос до грандиозных пропорций его собственных творений, которые все более и более заслоняли его собственный крошечный, тающий в отдалении силуэт. Смерть задала иной угол зрения, наделила новым статусом того то скучного, то ослепительного человека, то зануду, то неудачника, с коим нам всем приходилось мириться. Теперь его можно было разглядеть разве что через кривое зеркало анекдота либо же сквозь пыльную призму памяти. Позже мне доводилось слышать, как люди спрашивали, был Персуорден высок или низок ростом, носил он усы или нет: эти-то простейшие воспоминания и давались труднее всего и с наименьшей степенью достоверности. Кое-кто из знавших его близко утверждал, что глаза у него были зеленые, другим же он вспоминался кареглазым... Просто поразительно, насколько быстро истаял облик человека, замещенный, как в кинематографе, - наплывом, - мифологическим образом самого себя, созданным им в трилогии "Шутник ты мой, Боже".
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});На этой странице вы можете бесплатно читать книгу Жюстин (Александрийский квартет - 1) - Лоренс Даррелл бесплатно.
Похожие на Жюстин (Александрийский квартет - 1) - Лоренс Даррелл книги
- Цифровой журнал «Компьютерра» № 184 - Коллектив Авторов - Прочая околокомпьтерная литература
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Город Гарольда (СИ) - Михаил Lё - Научная Фантастика
- Очаровательная смертная Самсона - Тина Фолсом - Любовно-фантастические романы
- Древний рим — история и повседневность - Георгий Кнабе - История
