Освоение времени (СИ) - Ананишнов Виктор Васильевич
- Дата:13.09.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Научная Фантастика
- Название: Освоение времени (СИ)
- Автор: Ананишнов Виктор Васильевич
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Стратегия поиска, подсказанная Симону в будущем и переданная им мне, выглядела предельно просто и одновременно предельно сложно.
Следовало прочесать время и пространство на рубеже ста и более тысяч лет в прошлом, найти хотя бы одного пропавшего аппаратчика и попытаться вернуть его назад. Или же посмотреть, а лучше попробовать разобраться, в конце концов, какие там, в этих далёких тысячелетиях, действуют эффекты, неодолимые для аппаратчиков. И то и другое поможет, вероятно, разработать программу возвращения всех других исследователей, застрявших в неведомых веках времени.
Так коротко моя задача выглядит в пересказе, а на самом деле разговор с Симоном в присутствии молчаливого, и оттого значительного в своём молчании, Сарыя, длился значительно дольше.
Мне нужны были ориентиры, хотя бы едва правдоподобные гипотезы и предположения о случившемся с аппаратчиками в прошлом. Способы идентификации (Симон так говорил) аппаратчиков, координаты точки зоха для вывода найденного человека…
Пришлось обсудить много других вопросов.
Иначе всё было бы как в сказке: пойти туда, не знаю куда, найти то, не знаю что.
К сожалению, после, казалось бы, всего того, что мне хотелось узнать и выяснить, неопределённого и недосказанного осталось не меньше.
— А дон Севильяк? — под конец спросил я.
— Да, дон Севильяк, — вздохнул Симон. — Ты пока займись аппаратчиками, а мы ещё наведём справки.
Меня провожали.
Утончённый Симон с бритвенно острыми стрелками на брюках, при модном — шире хари — галстуке, причёсанный на пробор. И Учитель — в моём красивом спортивном костюме со свежими заплатками на локтях (Сарый сам их пришивал вкривь и вкось, бормоча при этом о рачительности уважающих себя людей, к которым относил себя и только себя). Стоял он с круглыми карими глазами во всё лицо, с заметным уже брюшком и, по обыкновению, молчаливый в присутствии Симона. Не хватало милого дона Севильяка — было бы шумнее и веселее.
Хотя проводы никогда не таят в себе радости.
Прозвучало последнее напутствие:
— На дороге времени будь осторожен и осмотрителен. Мы знаем несколько периодов, где могут встречаться живые существа, умеющие посещать поле ходьбы. Не все они безобидны. Поэтому держи оружие наготове.
— Учту, — пообещал я, не совсем ещё понимая заботы Симона; сколько уже хожу, а на дороге времени никого не встречал.
— Ладно, Ваня, — прервал Симон натянутую паузу. — Пора.
Он помог мне просунуть руки под лямки рюкзака, купленного для этого случая, с едой и питьём, поправил на поясе нож, печально потрогал пальцами рукоять пистолета, засунутого на три четверти в кожаную кобуру. Взять огнестрельное оружие он посоветовал сам, и достал его, и объяснил, почему это надо, но делал всё перечисленное неохотно, так как оружие не уважал, а подчинялся необходимости. А мне с ним, по недавней памяти, было привычно и безопасно.
Я им улыбнулся на прощание. Учитель моргнул и как будто выключил себя — не стало глаз, не стало Сарыя. Симон поднял руку в немом салюте.
Так они и остались в моей комнате, а я для них растаял, вылинял на ковре настоящего и ушёл в провал прошлого…
Каждый шаг, каждая секунда движения во времени — годы. Лёгкая пробежка — века, а впереди десятки тысяч лет — идти и идти по неведомым годам, запасясь терпением и надеждой.
Став на дорогу времени, я отвернулся от будущего и… пошёл в сторону гор недоступности.
Первые семьдесят тысяч лет я прошел легко, без особых трудностей, потому что не старался задумываться об оставленном позади времени. Мне, правда, было интересно отметить какие-либо препятствия или закрытия на дороге времени в районе тех четырёх тысяч лет, может быть и задолго до нашей эры, о которых говорил Симон. Но поле ходьбы везде для меня оставалось монотонно плоским. Напрашивалось представление о большом хорошо подметённом дворе — ни соринки, ни рытвинки.
Зато ближе к семидесяти тысячам, граничные горы придвинулись, чаще стали встречаться неровности, а то и закрытия, но проявляться в реальном мире я не собирался до поры до времени, поэтому безбоязненно шёл, где удавалось, напрямую.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})Ещё через десять тысяч лет, то есть где-то в точке зоха, соответствующей восьмидесяти тысячам лет до нашей эры, по договоренности с Симоном, меня должен был встречать аппаратчик, выделенный для моего сопровождения из будущего. И я уже посматривал по сторонам, отыскивая его.
Как он выглядит в моем поле ходьбы, я не знал. То, что когда-то пронеслось мимо нас с Сарыем, никак не выглядело, вернее, походило на сгусток тени из-за громадной скорости движения во времени.
Мой аппаратчик будет стоять на месте.
Расспросы Симона ничего не дали мне определённого. Для его восприятия — аппаратчики тоже представлялись тёмными массами, с большой скоростью снующие по дороге времени. Таким образом, нечто подобное и я видел — туманное облачко. А для Сарыя — неожиданный с ног сбивающий вихрь, или внезапно возникающие закрытия. У него из-за них были, хотя он не признаётся, какие-то неприятности. Как будто.
— Едва убедили их изменить трассу движения. А то среди ходоков всякие нелепые сказки стали появляться, — пояснил Симон. — Ходоки же суеверны, как старые женщины.
Вот и отметка. По моему представлению именно здесь находится граница оговорённого для встречи года. Сунув руки под лямки рюкзака, я осмотрелся.
Аппаратчик, если это был он, висел метрах в ста пятидесяти по направлению к будущему. Тёплое розовато-жёлтое сияние окружало его, словно он горел в пламени свечи, каплевидный абрис которого колыхался и ещё больше увеличивал иллюзию подобия язычку огня, но уж очень большому. Ни свечение, ни человек в нём — темнеющая издалека фигурка — земли не касались. Парили.
Точность, подумал я, для рандеву вполне приличная. Конечно, если бы мы с аппаратчиком проявились в реальном мире, то никогда бы не встретились. Нас разделяли бы тысячи лет и тысячи километров неведомых пространств. Впрочем, то, что я его видел, зависело не от меня, а от него. Вообще, на дороге времени видимость не та, что в реальном мире. Бывает, иного ходока можно не увидеть даже на расстоянии нескольких шагов. Пока лоб в лоб не столкнёшься.
Он меня заметил, я ему помахал рукой, подзывая к себе. Всё было так просто, будто стою утром — ещё сумрачно вокруг — на обочине дороги, останавливаю такси, чтобы подбросило до нужного пункта.
Сияние привспыхнуло, загустело до сиропного цвета и медленно приблизилось ко мне.
Аппаратчик, по-видимому, мой ровесник, с интересом посматривал на меня и не скрывал этого. Был он тонок и высок, одет просто, но униформа (об униформе я узнал позже) сидела и смотрелась на нём вечерним костюмом, так она подходила к его росту, фигуре, движениям, хотя и ограниченным рамками аппарата
Никакой это не аппарат, а сложный, наверное, до невозможности кокон, укутавший человека. Его движение — отчуждение потока времени, он для него не существует, он вне него. В нём, наверное, и в космос податься можно…
Молча обменялись приветствиями. В непосредственный контакт мы вступить не могли, только язык жестов, да возможность воспользоваться дощечками. На них можно было писать особым фломастером. Дощечки — идея Симона. Может быть, он всё-таки знал о моём видении аппаратчиков в поле ходьбы?
Моя дощечка лежала в рюкзаке сразу под клапаном, чтобы достать её можно было без труда; у него она болталась на виду, подвешенная как уланская ташка.
Он улыбнулся во весь рот. А мне много ли надо? Я расплылся, зафыркал. Мы рассмеялись. Он беззвучно, а мой смех, толчками проталкиваясь через субстанцию времени, раскатился по полю ходьбы.
Одним словом, мы друг другу понравились. Бывает так: встретился, улыбнулся и проникся безграничным доверием. И нет между нами стесняющих рамок для откровения.
Он первым подхватил дощечку. Естественно, это была не дощечка, а плоский экран, на нем высветилось латинскими буквами (он писал на нём указательным пальцем): — «Алекс Жердецки». Впрочем, Симон предупредил, что мы с ним можем общаться и кириллицей по-русски.
- Шаг в четвертое измерение - Элен Макклой - Классический детектив
- Религиозное измерение журналистики - Александр Щипков - Религиоведение
- Осколки четырех миров - Елена Кондаурова - Фэнтези
- Политология транспорта. Политическое измерение транспортного развития - Владимир Якунин - Политика
- Язон четырех морей - Жюльетта Бенцони - Исторические любовные романы