Утренняя заря - Кэтрин Азаро
- Дата:20.06.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Научная Фантастика
- Название: Утренняя заря
- Автор: Кэтрин Азаро
- Год: 2009
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Эй, — Джейто отдернул ногу, — что ты делаешь?
— Возможно, они сработают на твоей.
— А тебе не кажется опасным носить в своем теле роботов, способных разрушать вещи?
— Это не роботы. Это всего лишь ферменты. И они не более опасны, чем пребывание в этой ловушке.
Он знал, что это, скорее всего, правда, но все равно решил умерить свой любовный пыл. Люди потеют, когда занимаются любовью. И сильно.
— Джейто, не смотри на меня так, — попросила Соз. — Ферменты-разрушители вырабатываются узлами в моих потовых железах, а эти узлы активируются только тогда, когда я перехожу в боевой режим. А кроме того, они не могут разрушать людей. Наш состав слишком сложен.
Он сел на уступ, рядом с ней, но не слишком близко, и пошевелил своей по-прежнему скованной ногой.
— Неверный номер, я думаю.
— Вероятнее всего, так.
Соз потянула наручник, обвивавший ее запястье, и ей удалось переместить его примерно на сантиметр. Кожа на ее руке была более эластичной, чем у обычных людей, — не намного, но достаточно для того, чтобы сдвинуть наручник. Джейто увидел, что искала Соз, — небольшое круглое отверстие в запястье.
— У тебя дыра в теле, — сказал он.
— Вообще-то их шесть. В запястьях, щиколотках, нижней части спины и на шее.
Это объясняло обручи на шее и талии.
— И зачем они нужны?
— Чтобы принимать сигналы. — Она подняла руку, направив отверстие в сторону консоли, расположенной на противоположной стороне комнаты. — Если я вставлю разъем вон того компьютера в это гнездо, то компьютерная сеть внутри моего тела свяжется с консолью.
Это звучало не слишком оптимистично.
— Но разъем там, а ты здесь.
— Вот почему консоли передают инфракрасные сигналы. — На ее лице появилось отстраненное выражение, словно она произносила заготовленные фразы, мыслями находясь в другом месте. — Отверстия действуют как приемники и передатчики инфракрасных сигналов. Биооптические нити в моем теле передают сигналы компьютерному узлу, расположенному в спинном мозгу. Он обрабатывает данные и либо отвечает, либо связывается с головным мозгом. Биоэлектроды в нейронах преобразуют двоичные сигналы в мысли; единица возбуждает нейрон, ноль ничего не делает. Эта система работает и в обратном направлении, так что я могу «разговаривать» с этим узлом.
Джейто подумал, что Найтингейл, вероятно, переполнен инфракрасными сигналами.
— А как ты можешь постоянно переносить столько шума?
— Не постоянно. Только когда я включаю «прием». — Соз полностью переключила внимание на Джейто. — Сигналы действительно создают много помех, и они не так надежны, как физический контакт. Но этого достаточно, чтобы я могла взаимодействовать с компьютером, расположенным так близко, как этот.
— И?..
Она раздраженно воскликнула:
— В этой комнате должно быть полно сигналов от различных источников в городе! Но я ничего не слышу.
Джейто сомневался, что Кранкеншафт способен отрезать свой дом от города.
— Возможно, он что-то с тобой сделал?
— Моя диагностическая система не зарегистрировала никаких программных вирусов или повреждений. — Соз помолчала. — Но, видишь ли, моя внутренняя сеть частично создана на основе моей ДНК. Вероятно, он инфицировал ее биологическим вирусом.
И, не говоря больше ни слова, Соз подняла руку и плюнула в гнездо.
Джейто сухо произнес:
— Если ты повредишь его, это нам не поможет. Она улыбнулась:
— Если в моей биомеханической сети блуждает вирус, то нанороботы в моей слюне, возможно, смогут создать антитела.
— А теперь ты что-нибудь слышишь?
— Ничего. — Несколько секунд спустя женщина произнесла: — Есть. Заметка о балете. — Она снова ушла в себя. — Я по-прежнему не могу связаться с городской системой… Но думаю, что сумею залезть в этот компьютер.
Джейто удивленно уставился на нее:
— У тебя нет никаких шансов. Это личный компьютер Кранкеншафта. Все знают, что его невозможно взломать.
Губы Соз тронула холодная улыбка.
— Это моя работа. — Секунду спустя она произнесла: — Я могу показать тебе голографическую скульптуру, сделанную с тебя, если хочешь.
Джейто сглотнул ком в горле. Словно она обрушила на него ту тонну кирпичей из древней поговорки.
— Да. Хочу.
Соз указала в центр комнаты:
— Вот она.
Джейто обернулся — и у него перехватило дыхание.
В воздухе над бассейном мерцал туман, переливающийся всеми цветами радуги. Он плыл над торчавшими из воды блестящими белыми конусами, словно тени облаков в солнечный день. И это создал человек, всю жизнь проживший в ночи! На каждом конусе возникло голографическое изображение Джейто. На самом высоком, с круглым сечением, он сидел, прижав колени к груди и дрожа; с волос и одежды капала вода. Он был моложе, моложе на восемь лет — всего лишь хрупкий юноша. На его лице отражались сменявшие друг друга эмоции: гнев, замешательство, негодование.
Повзрослевший Джейто стоял на следующем конусе, верхушка которого была срезана под углом и имела эллиптическое сечение. Он вспомнил, как позировал для этой скульптуры, как часами стоял на узком столбе, выступающем над поверхностью бассейна. Кранкеншафт давно убрал столб и стер его на голограмме, так что Джейто просто плыл в воздухе, а по лицу его проносились красные и голубые облака. Он кричал что-то, кулаки его были стиснуты. Никакого звука не раздавалось: только губы его шевелились. В мелькании света было трудно понять слова, но он знал их. Он проклинал Кранкеншафта на своем родном языке.
Другой Джейто, рядом с параболическим конусом, стоял, погрузившись в воду до середины бедер. Он водил руками в воде взад и вперед — эту привычку он приобрел от скуки. Следующий Джейто стоял на коленях у гиперболического конуса, по пояс в воде. Кранкеншафт обработал его лицо так, что он выглядел старым. Древним. Его лицо представляло собой отображение возраста, не тронутое биомоделированием, которое богатые люди использовали, чтобы сохранить молодость до конца своей долгой жизни. Ветерок шевелил его истончившиеся седые волосы. Сгорбленный, скрюченный, немощный — это было изображение его смертного удела.
Картина несколько минут сохраняла неподвижность. Затем все Джейто поднялись и начали перешагивать с одного конуса на другой, проходя сквозь друг друга, а над их фигурами проплывали разноцветные облака. Некоторые буйствовали, некоторые дрожали, другие двигались, как автоматы.
Каждая фигура расщепилась надвое, превратившись в двух Джейто, все они продолжали свой странный марш. Затем они снова раздвоились; оригинал продолжал двигаться, а остальные шагали на месте. Новые изображения возникали, словно тени; все они немного отличались друг от друга, создавая эффект размытости. Самый молодой Джейто плакал. Джейто помнил тот день: он рассказывал Кранкеншафту о своей семье, о том, как он любил родных, говорил, что они, должно быть, считают его умершим. На другом изображении Джейто смеялся. Смеялся. Да, бывали дни, когда он смеялся, даже вежливо разговаривал с Кранкеншафтом.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Утренняя заря, альманах на 1840 год, изданный В. Владиславлевым… - Виссарион Белинский - Критика
- Восемь - Кэтрин Нэвилл - Исторические приключения
- Тин (ЛП) - Робинсон Кэндис - Любовно-фантастические романы
- Джентльмены-мошенники (сборник) - Эрнест Хорнунг - Исторический детектив