Уплыть за закат. Жизнь и любови Морин Джонсон. Мемуары одной беспутной леди - Роберт Хайнлайн
- Дата:05.09.2024
- Категория: Научная Фантастика / Социально-психологическая
- Название: Уплыть за закат. Жизнь и любови Морин Джонсон. Мемуары одной беспутной леди
- Автор: Роберт Хайнлайн
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дити доложила, что в воздух поднимается конвой немецких истребителей. Немецкие «мессершмитты» были не хуже, если не лучше «спитфайров», но им приходилось воевать на пределе горючего: основной запас бензина расходовался на перелет туда и обратно, и драться они могли только несколько минут. Кто не рассчитал, падал в Ла-Манш.
– Дагмар, вперед, – сказала Хейзел-Гвен.
– Есть. – Дагмар прошла через ворота – в халате, маске и шапочке, но пока без перчаток. Да и бог знает какой толк от перчаток в боевых условиях. (Разве что послужат защитой не столько раненым, сколько нам.)
Я завязала маску Вудро, он – мне. Теперь мы наготове.
– Конь Годивы – всем постам, – заговорила Хейзел-Гвен. – Звучат сирены. Йомен, открывайте ворота и переходите в другое время. Прием.
– Йомен – Коню, слышу тебя, есть переходить.
– Конь – Йомену, вас понял. Доброй охоты! Мо и Лазарус, можете идти, – добавила Хейзел. – Удачи!
Я прошла вслед за Лазарусом – и сердце у меня екнуло. Дагмар помогала моему отцу надеть халат. Он взглянул на нас, когда мы появились из-за занавески, но больше не обращал внимания. Я слышала, как он говорит Дагмар:
– Что-то я вас не видел, сестра. Как вас зовут?
– Дагмар Доббс, доктор. Можете звать меня Даг. Я только что из Лондона, привезла медикаменты и прочее.
– То-то я в первый раз за много недель вижу чистый халат. И маски – просто шик! А вы говорите как янки, Даг.
– Я и есть янки, доктор, – как и вы.
– Признаю себя виновным. Айра Джонсон из Канзас-Сити.
– Да мы с вами земляки!
– Мне так и показалось, что ваш выговор отдает кукурузой. Когда «хейны» сегодня уберутся восвояси, можем посплетничать о родных краях.
– От меня мало толку – я не была дома с тех пор, как надела чепец.
Дагмар занимала отца, не давая ему отвлекаться, – и я про себя благодарила ее за это. Мне не хотелось, чтобы он заметил меня до конца операции – сейчас нет времени на воспоминания о былом.
В отдалении упали первые бомбы.
Я не видела этого налета. Девяносто три года назад – или в ноябре того же года, смотря как считать, – мне довелось видеть, как падают бомбы на Сан-Франциско, и я ничего не могла тогда сделать – только смотрела вверх, затаив дыхание, и ждала. Поэтому я не жалею, что была занята и не видела, как бомбят Ковентри. Но слышать слышала. Если слышишь, как упала бомба, – значит она слишком далеко, чтобы быть твоей. Так говорят, но я не очень-то этому верю.
– Слыхала Гретхен? – спросила Хейзел у меня в ухе. – Говорит, они сбили шестьдесят девять штук из первой волны, а всего было семьдесят два.
Я не слышала Гретхен. Мы с Лазарусом занимались своим первым пациентом – маленьким мальчиком с сильными ожогами и раздробленной левой рукой. Лазарус приготовился к ампутации. Я смигнула слезы с глаз и стала ему помогать.
28
Вечное сейчас
Не стану надрывать душу ни вам, ни себе подробным рассказом об этой ночи, длившейся тысячу лет. Если вам доводилось бывать в отделении скорой помощи городской больницы – то это самое мы и видели всю ночь, этим и занимались. Сложные переломы, раздробленные конечности, ожоги – ужасные ожоги. На не слишком опасные мы наносили гело, который откроют только через много веков, перевязывали и передавали пострадавших санитарам гражданской обороны, которые эвакуировали их на носилках в госпиталь. Самых тяжелых Кас и Пол уносили в другом направлении – за занавеску и через ворота Берроуза – Картера Либби в бундокскую клинику Айры Джонсона, а обожженных направляли дальше – в больницу имени Джейн Калвер Берроуз в Веуле, где их лечили несколько дней или недель, чтобы вернуть в Ковентри той же ночью к отбою воздушной тревоги.
Все наши раненые были гражданскими, в основном женщины, дети и старики. Единственными военными в Ковентри, насколько я знаю, были зенитчики, и у них имелся свой перевязочный пункт. Пункты вроде нашего, в Лондоне, должно быть, помещались в подземке. В Ковентри метро не было, наш пункт первой помощи был просто кучей мешков с песком на открытом воздухе, но все-таки здесь, пожалуй, было безопаснее, чем в здании, которое могло бы обрушиться. Я не собираюсь ничего критиковать. Их гражданская оборона делала, что могла, и весь народ, прижатый к стенке, храбро отбивался тем, что было под рукой.
На нашем пункте было три стола – как бы операционных, а на самом деле простых деревянных, с которых в перерывах между бомбежками соскоблили краску. Отец работал с тем, что ближе к выходу, мы с Вудро – у занавески, а за средним трудился пожилой англичанин, видимо постоянно дежуривший здесь, – мистер Пратт, местный ветеринар. Помогала ему жена – Гарри, то есть Гарриет. Во время затишья миссис Пратт ругала немцев, но больше интересовалась кино. Не встречалась ли я с Кларком Гейблом? С Гарри Купером? С Рональдом Колменом? Выяснив, что у меня нет знакомств среди звезд, она перестала у меня выпытывать и согласилась со словами мужа, что мы, янки, поступаем очень порядочно, помогая им… но когда же Штаты наконец соберутся вступить в войну?
Я сказала, что не знаю. Тут вмешался отец:
– Не приставайте к сестре, миссис Пратт. Вступим, никуда не денемся – ну, запоздаем малость, как ваш мистер Чемберлен. А пока что будьте вежливы с теми, кто уже здесь и помогает.
– Я не хотела никого обидеть, мистер Джонсон.
– Никто и не обиделся, миссис Пратт. Зажим!
(Мне редко доводилось видеть такую хорошую операционную сестру, как миссис Пратт. Она подавала мужу все, что нужно, не дожидаясь его слов, – научилась, наверное, за долгие годы совместной работы. Инструменты она принесла с собой – должно быть, те, что мистер Пратт использовал в своей ветеринарной практике. Некоторых это, возможно, оттолкнуло бы, мне же представлялось резонным.)
Мистер Пратт занимал стол, который предназначили для Джубала и Джилл. (Мы не слишком ориентировались во всех подробностях событий той ночи – ведь очевидцев расспрашивали, когда война уже кончилась.) Поэтому Джубал работал в передней комнате, сортируя раненых и отмечая, кого Касу и Полу нести в Бундок – здесь им даже не стали бы оказывать помощь как безнадежным. Джилл помогала то Дагмар, то мне – особенно с анестезией.
Анестезия стала предметом горячих дискуссий во время наших учений. Довольно уже того, что мы заявимся в двадцатый век с современным хирургическим инструментом, но тащить с собой бундокское анестезионное оборудование? Немыслимо!
Галахад решил наконец снабдить нас шприцами, заправленными нужной дозой неоморфина (название не играет роли – все равно в двадцатом веке это средство неизвестно). Джилл сновала
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Звездный десант [= Звездные рейнджеры; Звездная пехота; Космический десант; Солдаты космоса] - Роберт Хайнлайн - Социально-психологическая
- Почтальон всегда звонит дважды. Двойная страховка. Серенада. Растратчик. Бабочка. Рассказы - Джеймс Кейн - Детектив
- 20-ть любительских переводов (сборник) - Рид Роберт - Мистика
- И грянул гром… (Том 4-й дополнительный) - Вашингтон Ирвинг - Научная Фантастика