Счастье — это теплый звездолет - Джеймс Типтри-младший
- Дата:01.11.2024
- Категория: Научная Фантастика / Социально-психологическая
- Название: Счастье — это теплый звездолет
- Автор: Джеймс Типтри-младший
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Эстебан еще что-то орет в микрофон, пилотируя падающий самолет. Вода стремительно приближается, но он резко разворачивает «бонанцу» против ветра, и перед нашим носом возникает длинная песчаная отмель.
Ума не приложу, как он ее разглядел. С душераздирающим скрежетом «бонанца» ударяет брюхом о песок — подпрыгивает — падает — мир бешено вращается вокруг, и мы на полном ходу влетаем в мангровые заросли в конце отмели. Хрясь!
Дзынь! Самолет с задранным вверх крылом весь опутан хищными побегами фикуса. Мы целы. И не горим. Фантастика.
Капитан Эстебан вышибает дверь, которая теперь на крыше. Женский голос за моей спиной тихо повторяет: «Мама, мама». Я поднимаюсь с пола и вижу, что девушка пытается разжать объятия матери. Глаза старшей женщины закрыты. Она открывает их и как ни в чем не бывало встает. Эстебан помогает женщинам выбраться. Захватив аптечку, я вылезаю вслед за ними навстречу слепящему солнцу и ветру. Гроза, потрепавшая нас, ушла вглубь побережья.
— Отличная посадка, капитан.
— Да-да, это было замечательно.
Женщин трясет, но они держат себя в руках. На лице Эстебана выражение, с которым его предки некогда взирали на испанцев.
Если вам приходилось бывать в таких переделках, вам знакома пустота, которая приходит на смену эйфории. Мы слезаем по фикусовому стволу на отмель, равнодушно отмечая, что на мили вокруг нет ничего, кроме прозрачной воды глубиной около фута. Илистое дно тут буроватого цвета, берег — необитаемые мангровые заросли.
— Залив Эспириту-Санто.
Эстебан подтверждает мои подозрения. Всегда мечтал порыбачить на этих диких водных просторах.
— А что там за дым? — Дочь показывает на клубы дыма над горизонтом.
— Охотники на аллигаторов, — отвечает Эстебан.
Браконьеры-индейцы оставили кострища в мангровых болотах. А стало быть, даже если мы разведем сигнальный огонь, его вряд ли заметят с воздуха, да и самолет надежно похоронен под грудой фикусовых ветвей. С воздуха не увидишь.
Словно в ответ на мой невысказанный вопрос, как, черт подери, мы отсюда выберемся, старшая женщина спокойно произносит:
— Капитан, если вас не услышали, то когда начнут поиски? Завтра?
— Завтра, — кисло соглашается Эстебан.
Я вспоминаю, что спасательные службы тут одно название. Слетай, проверь, как там Марио, его мать жалуется, что от него неделю ни слуху ни духу.
До меня доходит, что наше приключение грозит затянуться.
Вдобавок ко всему слева доносится звук, похожий на рев дизеля: ветер гонит морскую воду прямо на нас, и, если судить по оголенным корням мангровых деревьев, скоро прилив затопит отмель целиком. Я вспоминаю, что утром видел полную луну — трудно поверить, еще в Сент-Луисе, — значит, сегодня высокий прилив. Ничего, укроемся в самолете. Но где взять пресную воду?
Сзади доносится слабый всплеск. Старшая женщина пробует воду на вкус, мотает головой, печально улыбается. Это первое проявление чувств со стороны моих попутчиц, и я решаюсь представиться. Выслушав, что я Дон Фентон из Сент-Луиса, старшая отвечает, что их фамилия Парсонс, живут в Бетесде, штат Мэриленд. Она держится очень любезно, и я не сразу замечаю, что имени ни своего, ни дочери она так и не назвала. Мы снова благодарим капитана Эстебана.
Его левый глаз заплыл; замечать такие мелочи ниже индейского достоинства, однако миссис Парсонс обращает внимание, что Эстебан странно прижимает локоть к боку.
— Вы ранены, капитан.
— Roto[76]. Кажется, сломано. — Эстебану неловко, что ему больно.
Мы заставляем его снять клетчатую рубашку и видим на совершенном коричневом торсе лиловый синяк.
— В аптечке есть бинт, мистер Фентон? Я оканчивала курсы первой помощи.
Недрогнувшей рукой она принимается за перевязку, а мы с мисс Парсонс отходим к краю отмели. Впоследствии я особенно тщательно вспоминаю наш разговор.
— Розовые колпицы, — показываю я ей на трех птичек.
— Они прекрасны.
Голосок у нее тонкий-тонкий, как и у матери.
— А он настоящий индеец-майя? Я о пилоте.
— Самый что ни на есть. Прямо с фресок Бонампака. Вы бывали в Чичен-Ице и Ушмале?
— Да. Мы летим из Мериды в Тикаль, это в Гватемале… вернее, летели.
— А попали сюда. — Мне хочется ее подбодрить. — Вам рассказывали, что индейские женщины привязывают дощечку младенцам к переносице, чтобы образовалась выемка? А на дощечку вешают шарик из жира, чтобы добиться косоглазия? Это считается признаком аристократизма.
Девушка улыбается и снова стреляет глазами в сторону капитана.
— Здесь, на Юкатане, люди другие, — произносит она задумчиво. — Не похожи на индейцев из Мехико. Более… независимые.
— Никому на свете не удавалось поставить их на колени. Индейцев-майя угнетали и истребляли, но они не покорились. Спорим, вы не знали, что последняя война между майя и мексиканцами завершилась перемирием в тысяча девятьсот тридцать пятом?
— Нет! — восклицает она и добавляет серьезно: — Мне это по душе.
— Мне тоже.
— Вода поднимается очень быстро, — раздается сзади спокойный голос миссис Парсонс.
И это вдобавок к новой грозе. Мы забираемся в «бонанцу». Я пытаюсь натянуть куртку, чтобы собрать дождевой воды, но порывы ветра рвут концы. Мы извлекаем из груды обломков пару солодовых батончиков и мою бутылку «Джек Дэниелс» и устраиваемся с относительным удобством. Мать и дочь делают по глотку, мы с Эстебаном приканчиваем остальное. «Бонанца» дает течь. Обратив к потокам воды, льющимся в кабину, гордый одноглазый профиль, Эстебан засыпает. Мы задремываем.
Когда вода сходит, с ней уходит эйфория. Очень хочется пить. До заката остается всего ничего. С помощью удочки и тройного крючка мне кое-как удается выудить четырех мелких кефалей. Эстебан и женщины натягивают на мангровых ветках крошечный спасательный плот, чтобы собрать немного дождевой воды. Ветер обжигает жаром. И ни одного самолета наверху.
Дождь припускает снова, одарив нас шестью унциями пресной воды на брата. Когда закат окутывает мир золотистой дымкой, мы устраиваемся на отмели отужинать сырой кефалью и сухим завтраком из коробки. Женщины переоделись в шорты, у них изящные фигурки, в которых, однако, нет ничего сексуального.
— Никогда не думала, что сырая рыба так освежает, — с милой улыбкой замечает миссис Парсонс.
Ее дочь хихикает, тоже весьма светски. Она сидит по одну сторону от маменьки, мы с Эстебаном — по другую. Я уже раскусил миссис Парсонс. Несушка защищает единственное дитятко от хищных самцов. Меня это вполне устраивает. Я тут только ради рыбалки.
И все же кое-что не дает мне покоя. Чертовы бабы ни разу не пикнули. Ни звука, ни шороха, ни единого проявления недовольства. Слишком правильные, как из учебника.
— Миссис Парсонс, я смотрю, вы чувствуете себя как дома. Часто ходите в походы?
— Нет, что вы! — Она издает робкий смешок. —
- Мемуары придворного карлика, гностика по убеждению - Дэвид Мэдсен - Историческая проза
- Печать ангела - Нэнси Хьюстон - Современная проза
- Тут я проснулся и оказался здесь, на холодном склоне холма - Джеймс Типтри-младший - Любовно-фантастические романы
- Без очков. Восстановление зрения без лекарств - Марина Ильинская - Здоровье
- Святой нимб и терновый венец - Антон Леонтьев - Детектив