Переменная звезда - Роберт Хайнлайн
- Дата:19.08.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Научная Фантастика
- Название: Переменная звезда
- Автор: Роберт Хайнлайн
- Год: 2007
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Особенно тогда, когда ко мне начали оборачиваться те, кто до того был ко мне спиной.
Да, это была Дороти Робб – постаревшая, но все-таки такая же бодрая, какой я ее запомнил. Да, это был Смитерс, странно облысевший. Да, действительно, без всяких вопросов, в самом центре находился Ричард Конрад, верховный Конрад, и вот он-то не слишком одряхлел. Он до сих пор выглядел как какой-нибудь обожаемый студентами академик, давно ушедший на пенсию, но еще полный энергии.
Его спутницей была невысокая, крепко сбитая женщина, которую я не видел ни разу в жизни, и это вызвало у меня чувство глубокой признательности. Наконец у галлюцинации появился оттенок импровизации! На вид ей было столько же лет, сколько мне, или немного больше. Она была отлично сложена и держалась необыкновенно подтянуто.
По другую сторону от Конрада я увидел еще одного совершенно незнакомого человека – мужчину старше меня лет на десять. Этот был поинтереснее. Небольшой рост, бледная кожа, мускулистые руки и ноги – все это подсказало мне, что он родом с Земли. Он всем своим видом просто излучал милую невинность, легковерность, основанную на внутренней деликатности. Такие люди обычно и в других предполагают наличие деликатности. Его верхнюю губу украшали небольшие щегольские усики – когда-то Джинни пыталась заставить меня отрастить такие. Но его глаза… его глаза были наделены каким-то иным качеством, которое я не могу передать словами. Хотелось бы просто показать на другого человека с такими же глазами и сказать: "Как у него". Я такие глаза видел всего два раза в жизни. Такие глаза были у моего отца. И еще – у одного из его лучших друзей, про которого все говорили, что он тоже достоин Нобелевской премии, и которого я называл дядей Максом. Такие глаза заставляют других великих гениев забыть о себе и просто таращиться. "Чем же он занимается?" – гадал я.
Я похвалил себя за творческую изобретательность. Галлюцинация становилась уж совсем интригующей. И тут обернулись последние двое.
Учитывая то, в каком я на тот момент был психическом и эмоциональном состоянии, и то, что обе они обернулись медленно, как-то театрально… словом, я и в самом деле ожидал, что одна из них окажется Джинни.
Вот уж чего я не ожидал, что ею окажутся обе.
Та, которая находилась дальше от меня и держалась рядом с мужчиной с калейдоскопическими глазами, совсем не походила на Джинни, какой я ее запомнил. Она была очень похожа на ту женщину, какой я себе представлял воображаемую покойную мать "сиротки Джинни", "миссис Морин Гамильтон".
Но это была настоящая, весьма убедительная Джинни Конрад. Если она жива, она должна быть на тринадцать лет старше той Джинни, которую я видел в последний раз. Если это она, то, видимо, она солгала мне насчет ее возраста. Несмотря на великолепную косметику, она выглядела на тридцать пять. Ну ничего, сойдет.
Но подвергнуть хоть что-то аналитическому разбору было трудно, не говоря уже о такой психопатической загадке, потому что другая Джинни была настолько ближе к той Джинни, образ которой я до сих пор хранил в памяти сердца, что оно вот-вот готово было остановиться. Джинни в восемнадцать-девятнадцать лет – честные восемнадцать-девятнадцать – и такая красивая, что это было даже нечестно. Свежий бутон розы, только-только начавший раскрываться. Джинни – такая, какой я себе ее представлял, мудрая, умная, сострадательная, сильная и уверенная – перенеслась через время. И теперь она смотрела на меня так, как смотрела тогда – глазами, горящими, словно два светильника, с черными омутами зрачков, в которых хотелось утонуть.
– Привет, Джоэль, – проговорили они одновременно.
Я уже почти перестал хохотать к тому моменту, когда они обернулись, и потом с моих губ сорвалась еще парочка судорожных "ха".
Но через долю секунды после того, как обе со мной поздоровались, до меня наконец дошло.
Пусть я был далеко не в самом лучшем состоянии – эмоциональный калека с плохо работающими мозгами, но внутри меня все же заработала довольно сносная мыслительная машина. Столкнувшись с рядом загадок, допускавших только одно рациональное объяснение, я неизбежно должен был к этому объяснению прийти. Я помнил о старинном высказывании – что-то насчет того, что, если ты уверен, что исключил невозможное, в таком случае то, что осталось, каким бы невероятным оно ни казалось, и есть ответ.
Как только я получил предпосылку, через полсекунды все остальное начало обретать смысл. Я даже начал догадываться, кто такие двое незнакомых людей и почему они здесь присутствуют.
На этот раз я расхохотался так, что меня качнуло, и я утратил вертикальное положение. Будь все в порядке с силой притяжения, я бы буквально покатился по полу, неудержимо хохоча. Я всегда считал, что это преувеличение. Но поскольку кататься по полу я никак не мог, я свернулся калачиком, потом раскинул руки и ноги и стал, наверное, похожим на морскую звезду, а потом стал колотить по воздуху кулаками и ступнями так, как научился на тренировках у Тигра Котани, но никак не мог исторгнуть из себя весь смех, который меня разрывал.
В то мгновение, когда я наконец смог сделать выдох, я ухитрился выдавить четыре слова – по два, с паузой.
Сначала:
– Привет, Эвелин.
А потом:
– Привет, Джинни.
Два качества делали моего отца особенным, и только одно из них заключалось в том, что он умел мыслить практически лучше всех остальных.
Второе заключалось в том, что он умел мыслить практически быстрее всех остальных.
Это означает нечто большее, чем умение находить ответ до того, как его найдет любой другой человек. Это означает, что ты умеешь находить такие ответы, каких никто другой не найдет. Чем быстрее ты способен думать, тем более длинные логические цепочки ты можешь выстроить, прежде чем устанешь и решишь, что пора остановиться. В современной физике это имеет критически важное значение. Однажды отец сказал мне: "Вселенная настолько проста, что для того, чтобы к ней прикоснуться, требуется очень сложное мышление".
Я унаследовал толику его способности мыслить с сумасшедшей скоростью. Довольно рано стало ясно, что мне не достался отцовский дар в области экзотической математики, но столь же чертовски ясно было и то, что отцу это было откровенно безразлично до последней субатомной частицы, и, может быть, в этом состояла еще одна, совершенно иная его гениальность. Зато я к семи годам освоил альт-саксофон и играл с такой скоростью, что это буквально пугало моего первого учителя, Фрэнсиса Лейна – а ведь его самого прозвали Быстрым Лейном. В глубине души я всегда честно и бесповоротно считал себя одним из лучших ныне живущих композиторов и одним из лучших саксофонистов, хотя и понимал, что другие признают это только через несколько десятков лет. Но теперь, конечно, у меня уже кое-что имелось в моем послужном списке.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Миры Роберта Хайнлайна. Книга 2 - Роберт Хайнлайн - Научная Фантастика
- Путешествие по Карликании и Аль-Джебре - Владимир Левшин - Математика
- Дверь в лето [с рисунками] - Роберт Хайнлайн - Научная Фантастика
- Голографическая Вселенная - Майкл Талбот - Прочая научная литература