Носитель фонаря (СИ) - Олейник Тата
- Дата:03.09.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / LitRPG
- Название: Носитель фонаря (СИ)
- Автор: Олейник Тата
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Примерно золотой за грамм, – сказала Ева, – правда, это без аукционных налогов. В Антии – сильно дороже, там со снегом напряженно.
– Ого, – сказал Акимыч, явно подсчитывая что-то при помощи уставленных в потолок глаз и загибающихся пальцев. Если этот ваш покой потянет хотя бы на тысячу килограммов – это же миллион! Сколько может весить комната целиком из бальмы?
– Без понятия, – сказала Ева, – но вообще бальма не самый тяжелый материал. Ты раньше времени-то не облизывайся, ее сперва найти надо. И почему-то мне не кажется, что это будет делом столь же простым и приятным, как прогулка по заднему дворику.
Меньше всего на свете я планировал снова в этот вечер лезть в канализацию, и уж точно не с восторгом предвкушения, но именно его я в этот момент, как ни странно, испытывал. Мне, как и Акимычу, тоже ужасно захотелось миллион. До того, как миллион сомнительно замерцал нам издалека, я и не чувствовал, насколько на самом деле раздавлен грузом финансовых проблем, да еще и придавившим не только меня, но и всех моих друзей. И хотя я понятия не имел как мы будем ловить Гагуса, стращать Гагуса и вытягивать из Гагуса те секреты, которые он сумел не доверить даже лучшим палачам своей эпохи, я все равно ощущал настоящий охотничий азарт.
***Лукася с Хохеном мы решили оставить дома, так как было совершенно непонятно как вытаскивать Хохена из люка – скобы его определенно не выдержат. Лукась совершенно не возражал против такого решения и пообещал, что зато успеет за это время «достойно экипироваться для продуманного побега». Хохен не возражал тем более. Мы старательно облачились во все самое драное и грязное, хотя я так и не решился снова надеть вещи из мешка – понятно, что новая одежда скоро будет выглядеть точно так же, но я просто не мог заставить себя прикоснуться к этим вонючим тряпкам. К счастью, далеко тащиться в этих обносках нужды не было. Ближайшая канализационная решетка имелась прямо перед отелем, и решетку эту, кажется, надежно вделанную в мостовую, Гус выворотил одним движением вместе с парой булыжников.
– Цемент старый, – снисходительно пояснил он в ответ на наши восхищенные взоры. – Песок уже, считай.
Мне доверили нести походный фонарь из дорожных запасов Лукася, остальные вытащили из инвентарей копья, посохи и шпаги. Наш маленький грозный отряд энергично шлепал по канализации, как будто мы имели хоть какое-то представление о том, куда нам надо идти.
– Мне кажется, – сказал я где-то через час, – что он нас сам найдет, если вырубить фонарь и тихо присесть, не гремя железом.
– Мне кажется, – еще через час сказала Ева,– что запах тухлой рыбы останется со мной навсегда. Где эта твоя гигантская сопля?!
Я снова зажег фонарь и, глядя сквозь его разгорающееся пламя на задумчивые лица друзей, попробовал размышлять.
– Вообще он был ранен, то есть, отравлен. Во всяком случае он чрезвычайно громко страдал. Может быть, у него здесь есть какое-то свое логово, в которое он забился и зализывает раны. Или еще как-нибудь восстанавливает здоровье. Физическое и душевное.
– Прекрасно, – сказала Ева, – то, что всегда хотелось: как следует пошляться темной ночью по канализации без схем и плана.
– Вообще днем тут не сильно светлее, – вступился я за виванскую канализацию. – Есть еще одна идея: когда мы с Гагусом расставались, он очень громко стонал и… э… столь же громко испускал газы.
– Ага, – сказала Ева, – страдал метеоризмом.
– Голубков пускал!– хихикнул Акимыч.
Гус тоже сказал, что делал Гагус – простым и четким матросским языком.
– Ну, в общем, да, – сказал я. – Может быть, если мы дальше пойдем тихо-тихо, то мы сможем услышать его издалека, если он все еще… страдает. И визжал он тоже громко.
Потом было бесконечное блуждание по тоннелям. Сперва я шел впереди, потом в фонаре совсем закончилось масло, и я потихоньку переместился в арьергард. Шел, пялился на подсвеченные зеленым, энергично работающие лопатки Гуса и думал не пойми о чем: мысленные образы сплетались и расплетались в такт ходьбе, я и сам не понимал, о чем я грежу на ходу и вообще, похоже, я отравился здешними миазмами до галлюцинаций. Мне мерещились лица, выступающие из пятен плесени на мокрых стенах, я видел рощи, башни и яростные конницы, галопирующие быстрыми тенями по потолку, видения эти были окрашены далеким заревом костров и откликались тихими жалобными криками птиц.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})– Так, стойте, – я замер. —Вы это слышите?
– Как будто скулит кто-то, – сказал Акимыч, – очень далеко.
– Или очень близко, но очень тихо, – сказала Ева. – Все замолкли и чтобы не шелохнуться!
В наступившей тишине раздался явственный горестный всхлип. Ева побрела вдоль стены, ощупывая ее ладонями, и вдруг провалилась сквозь то, что казалось продолжением каменной кладки, густо заросшей сизо-зеленым мхом.
***Гагус вытянулся в чем-то типа особого бассейна, расположенного посреди круглого отстойника, где жижи было не по колено, как всюду, а чуть ли не по пояс. Мне. Я заметил как Гус, подхватив маленького Акимыча под мышки, усадил того на приступочку на стене, ну, а Ева просто взмыла над обстоятельствами на левитационной подушке и, подлетев к краю бассейна, опустилась на него. Хорошо быть воздушным магом.
– Уйди, дурацкая девчонка, – простонал Гагус и изверг из себя поток несимпатичной слизи. – И ты уйди, ядовитая тварь, и прочих вонючек с собой заберите.
– Это мы-то вонючки!? – возмутился Акимыч с приступочки. – Хотя сейчас наверное да… они!
– Гагус Химмелюгер? – спросила Ева голосом, каким в кино говорят детективы, арестовывающие преступников.
– Нет. Давно уже нет.
– Мы пришли расспросить вас о Бальмовом Покое.
– Мириады вас, расспрашивающих. Вы тычете в меня железом и пробиваете молнией, вы травите меня тиграми и заливаете ядами, но все ваши хитрости бессильны перед старым бессмертным и неуязвимым Гагусом. Я единственный ключ, единственный ответ. – Взвыв, Гагус снова перешел на шипение. – Ох, больнусенько мне, больнусенько старому Гагусу. Отравило его проклятое драконье яйцо своей огненной кровью.
– Матка боска! – Ева развернулась ко мне, – точно! В тебе же драконья пиявка торчит! А ее кровь, значит, смешалась с твоей. Так что ты у нас почти дракон.
– Так не дракон же, а пиявка, – пробормотал я, отгоняя от себя мирно проплывающую мимо старую позеленевшую сосиску.
– А драконья пиявка – это и есть отвалившийся кусок дракона, который ни умереть, ни развиться не может, – сказала Ева. – С дракона, когда тот сильно болеет, много таких пиявок сыплется. Он кого успеет – того затопчет, но некоторым удается удрать.
– Жжет, жжет, – простонал Гагус. – Жжет то, что не живот, а то, что совсем не живот, тоже очень жжет.
– Да, – сказала Ева. – У нашего нового знакомого -презанимательная анатомия. На обычный мясной организм не похожа, но эффект огня драконьей крови на него тоже действует.
– Ссспаси меня, дурацкая девка. Может, старый Гагус и поговорит с тобой потом, когда его не будет так жечь и печь.
– Как же я тебя спасу? – пожала плечами Ева. – Нету реагента, снимающего эффект огня драконьей крови, нужно ждать, когда он сам нейтрализуется – месяц, другой.
– Дура! – взвизгнул Гагус, – есть такой реагент! Вспомни квадрат Нимтуса о противостоянии и сродстве стихий!
– Не знаю я никаких квадратов, – нахмурилась Ева. – А драконью кровь не гасит ничто. Ни щелочи, ни кислоты, ни морские элементы…
– Утратили знания, тупые потомки, – в болезненных стонах Гагуса послышалась некоторая удовлетворенность. – Что не сгорает в драконьем пламени, что прочнее чешуи дракона?
– Не знаю, – растерялась Ева, – вера в добро и справедливость?
– Дура, алмазы! Дракон бессилен перед алмазом! Это же основы алхимии! Сила алмазов заставит сгореть драконью кровь. Немедленная нейтрализация! Дай мне алмаз, дура!
Мы стояли в канализации, утопая в гнусной жиже, и смотрели на гигантского, бьющегося в конвульсиях слизняка, требующего брильянтов.
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Трое в лодке, не считая собаки - Джером Джером - Путешествия и география
- Прелестные приключения_иллюстрации И. Волковой - Булат Окуджава - Сказка
- Две недели в другом городе - Ирвин Шоу - Современная проза
- Другие берега - Владимир Набоков - Биографии и Мемуары