Хромой странник - Тимур Рымжанов
- Дата:18.08.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Героическая фантастика
- Название: Хромой странник
- Автор: Тимур Рымжанов
- Год: 2010
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мелкие снежинки задуло порывом ветра в отдушину на крыше, метель завыла, царапаясь в двери. Я подтянул несколько березовых поленьев, положил поверх углей в печи. Пусть будет жарко, пусть каменная кладка печи как следует прогреется.
За стенами дома что-то затрещало, будто ветка дерева чиркнула по двери. Я вскочил с настила у очага, ища взглядом топор. Лезть в тайник, где Петр держал мечи, мне показалось долгим и ненужным. За дверью скрипнули доски крыльца, раздался приглушенный грохот свалившихся поленьев. Медведь? Волк? Рысь?
Схватив топор, я ринулся к двери, но именно в этот момент она открылась, и через порог перевалился Петр.
Огонь в очаге забился, словно встревоженная птица в клетке, из темноты ночного леса в хижину ворвался снежный вихрь и какой-то пронзительный, колючий холод. Пальцы Петра вцепились в щель между досок на полу, он изо всех сил пытался встать, но единственного взгляда на него было достаточно, чтобы понять, что теперь, когда он достиг цели, ему не удастся это сделать.
Одежда на нем была мокрой, бурой от болотной грязи и тины. Почерневшее лицо запорошило мокрым снегом, ноги еле двигались. По тесаным бревнам за Петром тянулся кровавый след вперемешку с комьями грязи.
Не очень-то отдавая отчет своим действиям, не обращая внимания на грязь и кровь, я подхватил тело и тут же перенес его поближе к очагу. Достав нож, я стал срезать с Петра мокрую одежду – снимать ее обычным способом было опасно. Он уже не понимал, что происходит, глаза закатывались под веки, тело тряслось от холода и болевого шока. Захлопывая за ним дверь, я увидел, что на пороге лежит копье, которое он всю дорогу нес с собой и бросил только на пороге дома.
Раны были ужасные. Мне не нужно было спрашивать, что произошло, и так все понятно. Первая рубленая рана тянулась от шеи до середины груди с левой стороны. Ключица сломана, задеты ребра. Вторая не менее серьезная рана находилась на правой руке, чуть выше сгиба локтя. Если первый удар был нанесен сверху вниз, то второй горизонтально, слева направо. Это не дикие звери его подрали, не медведь-шатун, который так и не залег в зимнюю спячку, и не стая волков. Это дело рук людей, вооруженных людей. Били не топорами, а клинковым оружием, и причем даже не мечами, а, судя по ране, саблями или, если быть точным, одной саблей. Как он умудрился нарваться на такие неприятности, я даже представить не мог.
– Петр, Петр! Твою мать! Ну как тебя угораздило?!
Схватив деревянные клещи, я выдрал из очага два больших камня, и бросил в кадку с водой. Затолкав ногой вывалившиеся угли обратно в огонь, я вывернул наизнанку свою сумку и вытащил зелья, что держал в сундуке. На глаза попалась хоть и сильно рваная, но все еще целая толстовка, та самая, в которой я оказался здесь впервые. Не раздумывая, я тут же изорвал ее на длинные лоскуты. Зачерпнув миской из кадки уже теплой воды, я стал промывать раны, добавляя в каждую новую порцию воды немного густой настойки подорожника. Перетянуть правую руку было несложно, я тут же наложил жгут. С левым плечом все оказалось намного сложнее. Подключичная артерия уцелела лишь чудом, но гематома, расползающаяся вокруг ребер и ключицы, не предвещала ничего хорошего. Кровь была темной, не артериальной, да и текла уже очень слабо. Ключица раздробилась на несколько крупных осколков, которые впились в мышцы, каждое прикосновение к ране вызывало у моего друга дикую, мучительную боль. Даже если сейчас же явится неотложка с бригадой реанимации, его шансы на выживание не увеличатся. Я не мог даже зашить рану, опасаясь, что его сердце просто не выдержит боли.
Разглядывая в свете огня флакончики со своими «ведьмачьими» снадобьями, я отложил те, которые будут совершенно бесполезными. Из тех, что могут пригодиться и хоть как-то облегчить его страдания, остались только три. Очень крепкий настой семян ландыша. На пару капель больше, чем необходимо и… он умрет, видя красочные сны. Крепкий полынный настой. Этот подействует не сразу, и смерть будет мучительной. И третий – настой мухоморов. Вот этот точно снесет крышу моему бедному другу, но хотя бы лишит болевых ощущений. Не зря я держал эти снадобья во флакончиках с красной меткой.
Капнув всего десять капель грибной настойки в кружку с холодной водой, я просто влил содержимое Петру в рот и зажал ему нос, чтобы тот смог проглотить эту отраву. Обрабатывать раны растворами и настойками не было никакого смысла, но я все равно продолжал это делать, не жалея для друга запасенных лекарств.
Я изодрал все рубашки, свои джинсы и майку, лишь бы как следует обработать и перевязать раны. Не знаю, сколько ему пришлось пройти по лесу в таком состоянии, но судя по его побелевшей коже и непрекращающейся дрожи, крови он потерял очень много.
Настой мухоморов действовал быстро. Хоть Петр был и слаб, и двигался с трудом, боли он наверняка уже не чувствовал. Переложив друга на настил, я зажег несколько масляных ламп. Достал крынку с остатками меда и, размешав его в густой сироп вместе с малиновой настойкой, опять влил ему в рот. Чуточку приподняв настил, я подложил поленья ему под ноги. Все. Максимум из того, что мог сделать, я сделал. Не стоило себя и его обманывать, рана была очень опасная, я больше не видел возможности как-то ему помочь.
Прошло часа три, может, чуть больше, но Петр так и не приходил в сознание. Я щупал пульс на руке и на шее, слушал его сиплое дыхание. За стенами завывала метель, ветер то яростно набрасывался на ветхую хижину, то затихал, оставляя в покое и без того чахлую хибару. Я не жалел дров, грел дырявое помещение как мог, но все равно было очень холодно. В какой-то момент я задремал, сидя на настиле. Проснулся от того, что Петр потянул меня за рукав.
– Бог шельму метит, варяг. Это мне, грешнику, наказанье.
– Кто ж тебя так отделал? Дружище! Кому поперек дороги встал?!
– Некого винить, Артур, я сам во всем виноват.
– Как же так, Петр?!
– Душегуб я и лиходей, вот как! На дороге торговый люд обирал, расправы лютые чинил. Поделом мне, грешнику. Тебе, зелейщику, хочу покаяться. Да будь рядом хоть кобник, ему бы покаялся! Грех на мне великий, варяг, души погубленные многие, невинные.
– Что это ты каяться решил, чудак человек, выхожу я тебя с божьей помощью. Замолишь еще грехи свои.
В ответ на это Петр только натужно ухмыльнулся и крепче схватился за мою руку.
– Зелья твои и так доброе сделали, я как дополз, чуть в болоте не утонул, так от боли онемел даже. Что уж ты мне за колдовское варево подсунул, не ведаю, только боли и вовсе не чувствую, только смертный хлад душу морозит, да сил нет даже двигаться. Слушай меня, варяг, на дальнем краю болота, что к реке ведет, вешка стоит, жердина тесаная. Как на гати той, что мы ходим, да только осторожней там, место топкое. Вкось от вешки пень, под корнями пня все добро мое припрятано. Как преставлюсь, ты меня на холме закопай, чтоб не в болоте гнить. Могилку мою заровняй да большим камнем привали.
- Дело о хромой канарейке - Эрл Гарднер - Классический детектив
- Роза восторга - Ребекка Брэндвайн - Исторические любовные романы
- В пьянящей тишине - Альберт Пиньоль - Современная проза
- Пока на землю валит снег - Руслан Лангаев - Детективная фантастика / Русская классическая проза / Социально-психологическая
- Дед Мороз для одинокой Снегурочки - Маргарита Южина - Современные любовные романы