Тринадцатая стихия - Анджей Ваевский
- Дата:05.07.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Фэнтези
- Название: Тринадцатая стихия
- Автор: Анджей Ваевский
- Просмотров:4
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Это почти походило на ласку. Когда вампир наконец-то отпустил шею, сумеречник взял его лицо в ладони и поцеловал. Жадно. Страстно. Так, будто соскучился. Будто лишь из-за этого и пустился в погоню. Будто нашел ответ на беспокоящие вопросы – почему так его желает, и что тогда произошло.
– Не против, я не против, – горячо выдохнул Рован, обвившись вокруг сильного тела эльфа и прижимаясь так, словно это было не простое утоление жажды. – Я хранил твой венок, как память, запах цветов напоминал мне о тебе, а нежность лепестков – о гладкости твоей кожи, – понизив голос до бархатистого тембра, шептал вампир. Он был пьян. Слишком живой кровью друида. Слишком хмельной горячей влагой.
– Лучше, когда я не кусаюсь? – Аш коснулся губами его шеи, обнажив клыки. И самым странным было то, что ему хотелось их вонзить, хотелось вновь испробовать на вкус терпкую, приторно-сладкую, густую, как многолетнее вино, кровь.
– В прошлый раз было тоже хорошо, – уклончиво ответил Рован, открывая глаза и притискиваясь поближе к друиду. Поближе к теплу. – Ну же… – и улыбнулся, откидывая голову набок: – Сделай это…
«Сделай…» – эхом пронеслось в мыслях Аша. И он не стал медлить. Клыки осторожно погрузились в шею, и сумеречник вновь ощутил тот самый вкус, которого хотел… хотел? Все эти дни, погоня, сражение… Ради чего? Ради нескольких пьянящих глотков. Жажда. Одержимость. Лишь только вновь попробовав – он понял цену той своей шалости, своей ошибки. Тогда, на берегу.
И не сожалел. Даже осознав, что ценой за осколки воспоминаний стала жажда кровопийцы.
Он знал, что избавиться от нее не удастся. Хотя он и не сделается неживым – уж слишком сильная кровь бессмертных эльфов текла в жилах Аша, уж слишком непростой сидел в нем зверь. Но одержимость не уйдет… даже если Рована не станет. Но думать об этом не хотелось. Сумеречник облизнулся. Он просто наслаждался, хмелея от происходящего, от вкуса крови. Крови вампира.
– Не ври мне. Я не умею прощать. Ни лжи, ни предательства.
Кому он это сказал? Рован округлил глаза в удивлении, всматриваясь в затуманившийся янтарный взгляд, прожигающий насквозь, и вместе с тем – видящий не его. Кого-то, кто был за ним… или в нем. В глубине синевы растеклись изумрудные капли. Заметные только сумеречнику.
– Ты самый сумасшедший эльф, которого мне довелось видеть. Определенно, ты спятил. И я вместе с тобой.
– Ты знал? Знал, что так будет, еще тогда, на берегу? – Аш разлегся рядом и отдыхал. Раны по-прежнему саднили: он слишком выдохся в лесу, чтобы начать регенерировать. Но не ему, воину, привыкать терпеть такое. Два-три дня – и от них останутся только тонкие бледные шрамы. И хорошо, что сейчас ночь – его время, время детей луны. Такое время лечит. Пусть медленно, но затягивает раны, дает дышать полной грудью. И видеть ясно. Выпить крови больше, чем для избавления от жажды, он не решился.
– Если и знал, то какая разница? Ты сам это совершил, я не пытался сделать из тебя вампира. Да его и не вышло из тебя, – устало ответил Рован. Тема ему была неприятна.
И теперь рядом был кто-то… почему-то Аш хотел, чтобы он был. Такое странное, забытое желание. И невозможное. Ведь этот «кто-то» – один из врагов, на кого эльф охотился и всегда убивал без колебаний и сомнений. Безжалостно. Что-то переменилось, сломалось в нем, словно рухнула стена, которую он так тщательно сооружал. И из-за этой рухнувшей стены пахнуло болью.
Снова изумрудные глаза. И жжение в груди. Светлые волосы невесомой волной взметнулись в воздух. Кто-то падал. В груди торчал кинжал. И он, Аш, был тем, кто всадил этот кинжал, тем, кто убил. Кого-то, от кого до сих пор больно. Кого не хотел убивать. Очень близкий. Тот, кто был дорог. И не смог иначе. Убил. И память бережно заслонила эти воспоминания стеной. Стена пошатнулась.
– Опасные ты разбиваешь преграды. Очень опасные, – будто в никуда прошептал он, выныривая из обрывков прошлого, сгребая Рована в охапку и прижимая к себе. Так, словно это было важно. Важно. Для него. Сейчас.
– Я вообще врать не умею, – буркнул Рован, когда Аш наконец-то отпустил его. – Я патологически честен, – на дне синих глаз плескался истеричный смех и что-то еще, не поддающееся объяснению – и подсказывающее друиду не воспринимать слова о венке уж слишком всерьез. – Как тебя хоть зовут-то?
Заявление, что вампир не способен врать, рассмешило Аша и сняло напряжение, однако показать это он не торопился. Но, услышав вопрос, всё же не выдержал. Он редко произносил свое полное имя, но в этот раз решил сделать исключение:
– Саразмананеташтиель, если хочешь знать. Но тебе можно просто Аш, а то язык сломаешь. Да-да, я знаю, мои родители были большими шутниками. Даже для эльфа имя сложное. А это ведь только основная часть. Вот захочу тебя добить, тогда и всё скажу, – внезапно улыбнулся он: имя всегда было для него предметом для шуточек. Рован предусмотрительно промолчал.
– Тут невдалеке ручей, я отойду к нему, – Аш неохотно оторвался от вампира: требовалось заняться ранами. – Вся моя сила ушла в Проклятом лесу, на регенерацию не хватит. Придется лечиться по старинке.
В пещеру Аш вернулся скоро – не прошло и десяти минут – с охапкой сушняка и котелком воды. Повязки были сняты, открывая взору не самые приятные ранения, но после купания эльф выглядел заметно посвежевшим. Разведя костер поближе к выходу, чтобы не мешал дым, и, приладив котелок прямо в огне, он достал из сумки скудные остатки припасов, намереваясь сообразить из них похлебку. Бобы, вяленое мясо, щепотка ароматных трав. Негусто. Правда, еще есть сыр и пара лепешек. Блики огня заплясали на гранях каменных сводов пещеры. Рован вопросительно поднял брови.
– Крови твоей мне мало. Во мне живет вечно голодный зверь. Поэтому пословица про волчий голод – это про меня.
Волосы были подвязаны в высокий хвост, чтобы не мешались при перевязке. Усевшись на краю плаща, Аш достал целебное снадобье и принялся смазывать следы побоища густо пахнущей травами мазью, с тревогой поглядывая на вампира и усилием воли давя желание впиться тому в горло… и пить, глотать, возвращая осколками болезненную память.
– Скажи, Рован, куда вы направляетесь? Оборотня ведешь к собратьям в подарок? Не просто так ведь бросил насиженное тепленькое место у людей. Тебе там и еда, и кров, и князь на побегушках. Чего же сорвался? – он затянул повязку на предплечье; на нее хватило остатков туники, а на перевязку груди пришлось пустить кушак. Да уж, выходя из дому, сумеречник к погоне не готовился: он предполагал всего лишь сходить в людскую столицу и назад. – И какого шима вы в лес поперлись? Неужто не слыхал про него? Или столь самоуверен, что рассчитывал выбраться оттуда живым и невредимым? Таких «отважных» много сотен головы там сложили. Ну и зачем ты туда полез? – раздражение Аша имело полные основания – сейчас он расплачивался за чужую глупость, уверенными скупыми движениями, в которых угадывался немалый опыт, накладывая аккуратные повязки.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Смерть эльфа - Сигизмунд Кржижановский - Русская классическая проза
- Рыцарь из ниоткуда - Александр Бушков - Героическая фантастика
- Неизбежный - Кристен Граната - Современные любовные романы / Эротика
- Два огня (СИ) - Хоб Дарья - Современные любовные романы
- Восход Третьей Луны - Виолетта Иванова - Любовно-фантастические романы