Полые холмы. Жизнь Мерлина - Мэри Стюарт
- Дата:06.11.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Фэнтези
- Название: Полые холмы. Жизнь Мерлина
- Автор: Мэри Стюарт
- Год: 1992
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Он указал на распахнутую дверь кузни Тяжелая, дубовая, она была вылощена до серебряного блеска, выбелена временем и непогодой, так что стала, похожа на старую кость, и рябила разводами и бороздками, как серая вода. За дверью на крюке висел мешок с железными гвоздями, и тут же — сетка с клеймами. Атласная плоскость двери была вся испещрена ожогами: поколения кузнецов, куя новое клеймо, всякий раз пробовали его на двери.
В глаза мне бросилась буква «А» — клеймо было свежее, еще обугленное. Под ним виднелись более старые знаки — что-то похожее на птицу в полете; стрела, глаз и несколько знаков попроще, нанесенных на дерево с помощью раскаленного докрасна металла досужими путниками в ожидании, пока кузнец закончит свою работу. Сбоку, в стороне от других, едва заметными тенями по серебряному, стояли буквы «М» и «И» и прямо под ними — более глубокая вмятина, словно выдавленный полумесяц, и на нем — следы гвоздей, На это место и указывал мне кузнец.
— Вот сюда, рассказывают, ударил копытом скакун императора, да только мне не верится. Когда я или кто другой из наших, беремся подковать коня, будь он хоть самый что ни на есть дикий и вчера только из леса, он у нас не брыкается А вот там, чуть повыше, — это доподлинный знак. Это клеймо было выковано здесь для коней Максена Вледига, которых он взял с собой, в тот раз, когда убил римского короля.
— Кузнец, — сказал я, — в этом единственном месте твоя легенда лжет. Римский король убил Максима и забрал его меч. Но валлийские мужи привезли его назад, в Британию. Может быть, и меч этот был выкован здесь.
Кузнец долго медлил с ответом, и сердце мое в ожидании тревожно заколотилось. Но потом он нехотя произнес:
— Если и так, я об этом не слышал.
Было видно, что ему стоило труда не приписать меч к заслугам своей кузни, но он ответил мне правду.
— Мне было сказано, — продолжал я, — что где-то в лесу живет человек, которому известно, где спрятан меч императора. Слышал ли ты что-нибудь об этом или, может, ты сам знаешь, где я смогу его найти?
— Нет, откуда мне. Но говорят, далеко на север отсюда живет святой человек, который знает все. Только это к северу от Дэвы, в другой земле.
— Туда я и держу путь. Я разыщу его.
— Только смотри, если не хочешь наткнуться на солдат, по дороге не езжай. Отсюда в шести милях к северу есть распутье, там дорога на Сегонтиум сворачивает к западу. Бели поедешь вон там по-над речкой напрямую, то срежешь угол и выедешь на дорогу как раз у переправы.
— Но мне не надо в Сегонтиум. Бели я заберу слишком на запад…
— А ты, как переправишься, от реки-то и сверни. Там дальше идет прямая тропа, поначалу-то через дубравы, а уж потом по открытому месту, не заплутаешь. Поедешь по ней прямехонько на север, а большую дорогу до самой Дэвы и не увидишь больше. Спросишь там лодочника, как найти святого отшельника в Диком лесу, он тебя направит. Так что поезжай по-над речкой, верное дело, там с пути сбиться нельзя.
Я заметил, что так говорят, когда в действительности сбиться с пути ничего не стоит. Но кузнецу я ничего не сказал, а тем временем вернулся мальчишка с провизией, и мы с ним стали укладываться в дорогу. При этом он шепотом предостерег меня:
— Я слышал, что он тебе советовал, господин. Не делай этого. Там трудная тропа, и вода в реке стоит высоко. Лучше держись дороги.
Я поблагодарил его и дал монетку за труды. Мальчишка ушел к своим мехам, а я хотел было проститься с кузнецом, но он скрылся в дальнем темном углу кузни — слышно было только, как он гремит там железом и посвистывает сквозь поломанные зубы. Я крикнул ему туда:
— Я ухожу! Спасибо за все!
И вдруг у меня перехватило дыхание. В темном запечье внезапно вспыхнувший огонь осветил человеческое лица.
Каменное лицо, знакомые черты, которые некогда можно было видеть на каждом перепутье. Одно из древнейших божеств, бог путешествующих, Мирддин, как и я, — иначе Меркурий, или Гермес, владыка больших дорог и обладатель священной Змеи. Мой бог, так как и я, был рожден в сентябре. Старый придорожный идол-герма, некогда стоявший у всех на виду и всех проезжих провожавший взглядом, он теперь лежал у стены, седой от высохших мхов и лишайников. Но и такого, я все равно сразу узнал его: плоское лицо в обрамлении бороды, пустые глаза, овальные и выпуклые, как виноградины, сцепленные на животе руки, гениталии, некогда торчавшие, а ныне отбитые, покалеченные.
— Знай я, что ты находишься здесь, Старейший, — проговорил я, — уж я бы налил для тебя вина.
Сбоку от меня появился кузнец.
— Он свое получает, ты не беспокойся, — сказал он. — Мы, служители дорог, никогда не посмеем его обидеть.
— Зачем ты внес его в дом?
— Да он не здешний. Он стоял у той переправы, где старая тропа — мы зовем ее Еленин Путь — пересекает реку Сейнт. Римляне, когда проложили новую дорогу на Сегонтиум, прямо перед ним построили свою почтовую станцию. Вот его и перенесли сюда, а как — не ведаю.
Я задумчиво проговорил:
— У той переправы, про которую ты мне толковал? Тогда, стало быть, все-таки мне туда.
Я кивнул кузнецу и поднял руку, приветствуя бога.
— Пребудь со мною, — сказал я ему, — и помоги мне отыскать путь, с которого нельзя сбиться.
* * *И он вел меня всю первую половину пути; да, там и впрямь нельзя было сбиться, пока тропа шла вдоль самого берега реки. Но под вечер, когда тусклое зимнее солнце уже совсем склонилось к закату, стал собираться туман над водой и в сгущающихся сумерках одел окрестность сырым, непроглядным покровом. Оставалось только ехать по звуку воды в реке, хотя в тумане и он был обманчив, то громкий, будто под самым носом, то вдруг глухой и словно отдаленный; но там, где река делала изгиб, тропа шла напрямик, и в этих местах я дважды сбивался с дороги и вынужден был пробираться сквозь чащу, не слыша и не видя воды. Наконец, сбившись в третий раз, я бросил поводья на шею Ягодке и предоставил ей самой искать спасение, думая не без усмешки о том, что на дороге бы я сейчас был в безопасности. Приближение солдат было бы слышно издалека, и стоило на несколько шагов свернуть в повитый туманом лес, чтобы скрыться от их глаз.
В вышине над слоями тумана, должно быть, светила луна. И от этого он переливался, струился белыми потоками вперемешку с тьмой, обтекая, одевая стволы словно бы зыбкими сугробами. Нагие деревья то прятались в тумане, то возникали, сплетая в вышине черные ветви. А земля под ногой была мягче ковра, и, бесшумные, тонули в ней шаги.
Ягодка уверенно шла вперед, ведомая то ли невидимой для меня тропой, то ли тайным своим чутьем. То и дело она навостряла уши, хотя я ничего не видел и не слышал, а однажды даже остановилась и мотнула вбок шеей, как видно чего-то испугавшись, но я не успел еще взять в руки поводья, как она уже опять опустила голову, развела уши и заторопилась дальше избранной ею невидимой дорогой. Я не стал ей мешать. Что бы ни попадалось нам навстречу в тумане, опасности не сулило. Если только мы едем правильно — а я теперь уверился, что это так, — стало быть, все в порядке.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});- Славянская гимнастика. Свод Здравы Стрибога. Свод Здравы Макоши. Практики волхвов - Евгений Баранцевич - Здоровье
- Хрустальный грот. Полые холмы (сборник) - Мэри Стюарт - Иностранное фэнтези
- Полые холмы - Мэри Стюарт - Исторические приключения
- Вьюрэйские холмы (СИ) - Узун Юлия - Любовно-фантастические романы
- Советские авиационные ракеты "Воздух-воздух" - Виктор Марковский - Справочники