Провидение зла - Сергей Малицкий
- Дата:20.06.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Боевое фэнтези
- Название: Провидение зла
- Автор: Сергей Малицкий
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А если я не проявлю должного усердия? – поинтересовался Литус, глядя на затоптанную траву.
– Для начала ты не получишь желтый балахон и будешь протирать тот, что на тебе, до дыр, – зло усмехнулся храмовник. – Но не надейся, что этим ограничится твое послушание. Ты будешь лишен пищи до тех пор, пока не начнешь жрать вот эту самую траву и мусор, который ты должен из нее выбирать. Однако есть и иное средство. Ты будешь включен в отряд дозорных и станешь топтать Светлую Пустошь от Бараггала до Уманни, пока не сдохнешь. Уверяю тебя, эту смерть еще никто не называл желанной!
Литус не стал спорить. Конечно, возможность вернуться к Уманни кое-чего стоила. Уж во всяком случае, можно было бы спуститься по берегу вдоль течения Азу и добраться до любой возвращающейся в Эбаббар барки вплавь. Неужели капитан, кто бы он ни был, откажется от пары золотых? Тем более что Литус все еще будет в балахоне паломника? Да хоть и ни в каком балахоне он не будет, без помощи не останется. А вот возможность остаться без пищи не радовала. Голод давал о себе знать. Молодое тело напоминало, что оно не получало пищи несколько дней. Хорошо еще, что чаны с питьевой водой стояли у стены, как раз у входа в ее внутренние полости, где были устроены и кельи для храмовников, и убогая столовая, и кухня, и еще что-то. Паломникам еда не полагалась, только питье. Единственное, что они обязаны были соблюдать, кроме участия в службе, проводимой три раза в день, так это оправление нужды в отведенных местах. Храмовник, показав Литусу его топчан, не преминул отвести его и к оврагу, тянущемуся от северной стены к стене Кольца Теней. Литус окинул взглядом устроенные над выгребными ямами настилы, разглядел в отдалении участки, отведенные под пашню, сараи, пасущихся коров и овец, выслушал снисходительный рассказ храмовника, что овраг позволил полторы тысячи лет назад не устраивать с этой стороны дополнительные валы против воинств Лучезарного, и попросил грабли.
– Зачем? – не понял храмовник.
– Траву расчесывать, – ответил Литус.
– Вот твои грабли, – растопырил пальцы храмовник. – И других граблей у тебя не будет.
– А что там? – спросил Литус, показывая на тропу, уходящую к востоку, и канат, тающий в стене мрака. Тающий без ограды и без защиты.
– Там величайшая реликвия Бараггала! – окатил презрением бастарда храмовник. – Часовня Энки! Место его самосожжения!
– Разве паломники не ходят туда? – спросил Литус.
– Ходят, – ухмыльнулся храмовник. – Только редко. Потому что редко кто возвращается оттуда. Только предстоятели храмов и старшие послушники могут беспрепятственно преодолевать последние три лиги до часовни Энки, ибо нет ничего страшнее Кольца Тьмы, и поганое месиво дышит мерзостью в лиге за ним.
– Но ведь Энки сильнее Лучезарного?! – с деланым ужасом воскликнул Литус.
– На траву! – почти завизжал храмовник.
Сидя на траве, Литус и увидел странную женщину вновь. Бастард, проползавший несколько часов на коленях, наконец-то получил миску распаренного зерна, которая, правда, не могла утолить его голод, и заметил знакомую фигуру. Женщина стояла у входа в желтый храм, обхватив плечи по правилам желтого храма, и чуть заметно переступала.
– Хочешь? – Он протянул ей миску, в которой была еще треть.
Она взглянула на него невидящим взглядом и продолжила переступать. Литус пожал плечами, усмехнулся, вновь заметив блеск в кулаке паломницы, доел кашу, понес миску на кухню. За те несколько часов, что он провел у храма, он уже успел понять, что среди паломников хватает и больных, и сумасшедших. Некоторые из них кувыркались в траве, некоторые облизывали грани зиккуратов, некоторые и в самом деле надеялись на прощение грехов или исцеление и прикладывали больные места ко всему: к зиккуратам, стенам, вспузыренным камням, а некоторые, что было явно видно, отбывали временное послушание с раздражением и злобой. Но никто не пританцовывал с пятки на носок и обратно, бормоча при этом что-то час за часом.
Литуса осенило, когда он возвращался к храму, чтобы вновь вплоть до первой ночной службы припасть к разглаживанию травы. Женщина накапливала мум. Было же нечто подобное в одном из прочитанных им трактатов. Мум можно не только купить, не только зачерпнуть в его естественном виде, но и накопить. Так же как трение ладони о ладонь рождало тепло, так и настойчивые повторения каких-то движений и особых присказок рождали магическую силу. Литус никогда не пользовался подобным упражнением, то ли выбирал для проб простенькие заклинания, то ли имел некоторый избыток силы. Во всяком случае, никогда не задумывался о приобретении мума на всякий случай. Зато мог поделиться этим добром сам. И в самом деле, зачем вытаптывать жалкую толику силы, если ее вокруг море? Середина Светлой Пустоши рядом, да и незачем обращаться к ней, приходилось слышать, что мум бывает чистым и бывает грязным, так пожалуйста, вот они – древние стены, что не позволяют тьме сомкнуться над Бараггалом. Вот они – остовы великих башен, скрытые под ступенями зиккуратов. Бывает ли сила чище, как ни загаживай ее постными рожами храмовников? Пей ее, а не хочешь пить, черпай ладонями и неси.
Литус быстро прошептал короткое заклинание, да и шептать не стоило, простенькое выходило у него без приговора, кивка было достаточно, оттого и не заморачивался погружениями в таинства. Прошептал и плеснул в спину незнакомке столько силы, что ей и за неделю было не вытоптать.
Вздрогнула. Едва приметно, но вздрогнула. Даже кулаки раскрылись на плечах, и камень на перстне засиял в полную силу. Словно светляк среди ночи. Когда такое бывало? Разве только охранные перстни могли нагреваться или мерцать, да и то лишь перед ловушкой или в поганом месте, ну так ни ловушки рядом, ни опасности? Бараггал! Какая может быть опасность во владениях Энки? Да и мума пожирают эти охранные заклинания столько, замучаешься вливать силушку. Ведь не для этого камня она мум вытаптывала? Нет, все, что плеснул ей Литус, так в руках и зажала. И продолжала что-то плести. Что-то знакомое. Недавнее и знакомое. Чуть различимое, но знакомое до невозможности!
Едва сумрак стал сгущаться над Бараггалом, как вновь зазвенел колокол на малом храме. Ему начали вторить тяжелые колокола на оголовках зиккуратов. Зашевелились, начали выстраиваться в ряд, теребить собственные плечи паломники. Из ворот зиккуратов появились храмовники с лампами, затем храмовники с баграми. Посторонили зазевавшихся у входа бедолаг. Отодвинули и паломницу, что так и вертела что-то в пальцах. Светоносцы выстроились кольцом, подняли светильники над головой, опустились на колени, выставили лампы перед собой, согнулись, обхватили плечи, упершись лбами в траву. Только тогда из храмов появились предстоятели, вышли наружу гордо, выпятив перед собой подбородки, исходя важностью и величием. Сделали вперед шаг-другой. Начали путь по узким каменным тропам, которые, замыкаясь под малым храмом крестом, образовывали знак инквизиции – квадрат и крест из его углов. Только тогда она раскрыла ладони. Показала окаменевшему у угла зиккурата Литусу сияющий полным огнем перстень. Выпустила из рук то самое, знакомое, припечатала в спину Их Священство предстоятеля Храма Последнего Выбора Алдона ведьмиными кольцами. Приварила мурса в теле настоятеля к человеческой плоти намертво. Приварила и держала его, жарила его кольцами, не давая вырваться, хотя и дергалась, рвалась наружу черная тень из тела предстоятеля. Окаменели трое других предстоятелей. С визгом, со стоном поползли прочь паломники. Раздались в стороны храмовники с баграми и только после рычащего окрика мастера инквизиции набросились на паломницу.
Она вытащила откуда-то из-под балахона узкий меч с черным лезвием и срубила не менее десятка противников, размахивая оружием в левой руке и удерживая бьющееся тело предстоятеля Алдона правой. Уклонялась от ударов баграми, приседала, подпрыгивала, но смотрела, кажется, только на Алдона, и в тот миг, когда тень, терзающая его тело, иссякла, метнула в него нож. Он вошел точно в подзатылочную впадину. Вошел по рукоять. И в тот же миг перстень на руке паломницы погас, а вслед за этим сразу несколько багров добрались до ее тела.
– Всем прочь! – заорал мастер инквизиции. – Всем прочь! Всем лицом к стенам!
Она лежала, опрокинувшись навзничь. Храмовники еще тыкали в ее мертвое тело баграми, терзали ее чрево, а она как будто смотрела на окаменевшего Литуса. И перстень на ее руке, погасший перстень, медленно разгорался. И одновременно с яркостью его пламени лед пронизывал нутро Литуса. Тошнота подступала к его горлу. Кровь набухала под ногтями, выдавливалась из пор. В ушах уже был не звон, а набат. Все плыло перед глазами, и последнее, что он ясно различил, был рисунок на предплечье женщины – квадрат с крестом в центре его, только крест был построен не от углов квадрата, а от середины его сторон. И уже почти теряя сознание, различая сквозь туман пылающую искру на мертвой ладони, Литус прочитал затверженное заклинание паутины смерти. Не то, которое было сетью-тканью, а то, которое могло укрыть собой целый дом. Дом он укрывать не собирался. Не было у бастарда дома. У него ничего теперь не было, и он обратил всю силу заклинания на самого себя, и едва не задохнулся от холода, охватившего его, и проморгавшись, с удивлением понял, что перстень на мертвой ладони погас, и с еще большим удивлением осознал, что его никто не видит.
- Создание, обслуживание и администрирование сетей на 100% - Александр Ватаманюк - Программное обеспечение
- Разум чемпионов. Как мыслят, тренируются и побеждают великие спортсмены - Джим Афремов - Бизнес
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Избранные труды. Том 4. Правовое мышление и профессиональная деятельность юриста. Науковедческие проблемы правоведения - Альфред Жалинский - Юриспруденция
- Маркетинг интернет-магазина - Маргарита Акулич - Прочая научная литература