Терракотовые сестры - Мила Коротич
- Дата:20.06.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Боевое фэнтези
- Название: Терракотовые сестры
- Автор: Мила Коротич
- Просмотров:1
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я растерялась, но не струсила. – Щеки Хранительницы пылали, она знала: Орлангур прав и не прав одновременно. Он говорил суровую правду, не давая спрятаться за чувствами, как за одеждой. И оттого Мириам чувствовала себя голой под взглядом этих восьми зрачков.
– По суду без страстей ты снова виновна в гибели живых существ, так как не остановила брандейцев сразу же. И будешь причиной еще немалых смертей. Слуги хаоса остались живы и даже прорвались в другой мир Упорядоченного. Заслуживаешь ли ты после всего сделанного даже мысли о снисхождении? Справедливо ли просто оставить тебя в живых?
Человек на песке потерял четкие очертания, его образ задрожал, как мираж в раскаленных песках, и золотое сияние чешуи пробилось сквозь телесные черты, слепя и выжигая сомнения в справедливости сказанного. И из огня воспоминаний на Мириам смотрел молодой дракончик, заживо сгорающий в петлях стекленеющего смерча, безмолвно кричала девушка с косой, клоками отрезанными прядями волос, первородный эльф прикрыл в предсмертной муке свои фиалковые глаза… Их всех и многие тысячи других в одно мгновение увидела дева. Они стояли длинными, уходящими в небытие рядами, меж зеленых дерев ее дубравы, и тела их плавились, становясь черной сажей. Стыд и горе, бессильное горе пронзили сердце Хранительницы.
Но злое сияние погасло, жар сменился светом, и марево, окутав светящуюся фигуру, снова придало ей форму человека на песке. Тот же вздох, что слышала Мириам, будучи еще девой Лесов, сейчас погасил пламя гнева. Демогоргон был рядом со своим братом.
– Но Творец создавал своих детей не для сведения счетов. Потому ты и жива и будешь жить здесь, пользуясь силой, что я тебе оставляю. Если бы ты не дерзила, то я сказал бы просто, что тебе надо делать и зачем, а теперь только: отныне, Мириам, ты – жрица ордена Равновесия, храни мир в этом месте и в этом Мире, пока не сменит тебя кто-то с таким же даром, что и твой.
Орлангур поднялся и пошел прочь, не оборачиваясь более на нареченную жрицу. С каждым шагом он все больше терял человеческий вид, и на прибрежном песке не оставалось следов его поступи. Бело-золотой дракон ушел в отвесную каменную стену.
Глава 3
– …А потом ты встретила отца? – черноглазый кудрявый юноша развел плечи, поиграв уже хорошо очерченными мышцами. Холщовая свободная рубаха нежно-зеленого цвета с большим вырезом горловины не скрывала его атлетического телосложения. – Пока я слушал тебя, у меня накопилось много вопросов. Но, как воспитанный сын, не буду прерывать рассказа матери.
– Я слышу иронию в твоих словах, Кайно, или это только призрак материнских страхов? – улыбнулась красивая цветущая женщина. Она попыталась обнять сына, но тот уклонился, сверкнув темнотой зрачков из-под густых ресниц.
– Мам, ты говоришь по-восточному цветисто. – Свести все к шутке и уйти от темы сын Мириам умел. – Почему бы просто не продолжить рассказ? Другого подарка на день рождения я и не жду уже давно. Сколько мне лет сегодня, напомни…
То ли шутка, то ли вызов. Мать задержала взгляд на красивом орлином профиле сына. Заходящее солнце делало его мягче. На вид ему двадцать. Не больше. Но это только на вид. Обычай отмечать день рождения каждый год – дань обычаям мира Терры. Но какой в этом смысл, если живешь уже не один местный короткий век? «Хвала Творцу, что Орлангур выбрал нам место, где смена сезонов не слишком заметна… Но иногда я думаю, что это похуже Хеля…» – Мириам улыбнулась своим мыслям, но не сводила глаз с сына. Тот улыбку посчитал ответом и отвернулся.
– Ты совсем мальчишка и всегда им будешь. – Что она еще могла сказать?! – К тому же ты не прав насчет подарка. Давай будем считать тебя совершеннолетним с сегодняшнего дня.
Женщина протянула сыну искусно вышитый пояс.
– Теперь ты сможешь, как мужчина, носить на нем меч или что захочешь. – Ей было приятно видеть, как загорелись глаза юноши.
– Отцовский меч?
Нет, он, право, ненасытен!
Мать завязала пояс на талии сына. Широкая рубаха отрока сразу стала взрослой одеждой. И Кайно отвлекся, залюбовавшись редкой красоты работой: весь пояс был словно выложен листьями никогда не виданных им деревьев, округлых и резных одновременно, между ними – камни бледно-желтого, отливающего металлом оттенка.
Порыв ветра принес с моря удушливый запах серы. Мириам вздохнула. Тени финиковых пальм спасали от палящих лучей, но от удушливого аромата – нет. За сотни лет на берегу Мертвого моря женщина так и не привыкла к запаху. Потому что знала его первопричину: остатки и останки волшебных существ, гибель которых она видела. Или даже стала причиной, как сказал Дух Познания.
– Давай продолжим беседу вечером, в прохладе, – предложила Мириам, – у меня еще есть дела по хозяйству. И спустись к морю, сын. Посмотри, нет ли путников. И ты знаешь, что делать…
«История на сегодня окончена», – понял Кайно, и нельзя сказать, что это его радовало. Откупиться подарком, пусть даже таким прекрасным, о нет, мама! Не получится. Мать скрывает слишком многое, но только разогревает так решимость узнать правду: и о себе, и об отце, которого никогда не видел, и о своей миссии здесь, на берегу этой лужи с солью, и о странных путниках, которых всегда чует, и вообще! Что именно «вообще», Кайно не представлял точно, но был уверен, что «вообще» существует и реально, но мать не хочет о нем говорить.
Вот и сейчас он снова убедился в материнском чудесном «вообще» чутье: на горизонте, по седой прибрежной полосе, мчались во весь опор всадники на верблюдах. Да, рассказ о семейных тайнах на сегодня действительно окончен – вечером будет не до разговоров с матерью, найдутся собеседники поинтереснее.
Кайно дальше делал, как учили: первым делом посмотрел на небо, нет ли знака, но не увидел ничего, кроме пылающего белого шара солнца. Что за знаки там мать умудряется видеть? Затем повернулся лицом к распадку с источником, где они жили с матерью, и сделал несколько заученных жестов, произнеся нараспев непонятные слова. Как велела всегда в таких случаях мать, представил парящего над домом коричневого сокола. Вновь ничего не увидел глазами, но, как утверждала Мириам, это и не обязательно: те, кто должен, сами увидят, если все сделал правильно. Эти действия помогали на время скрыть от посторонних их долину. Так, по крайней мере, утверждала Мириам. Вроде работало, но сам Кайно разницы не видел. Затем, уже от себя, юноша взял соляной булыжник поувесистей и сел у входа в распадок в тени самой первой из финиковых пальм. Прислонившись спиной к шершавому стволу, Кайно пошарил у ее корней и достал давно припрятанный там египетский систр – подарок одного из гостей, побывавших как-то в их финиковой роще. Мать тогда велела ему выбросить игрушку в море, сдвинула черные брови и посмотрела недобро. Но бубенчики так жалобно звякали, пока мальчик нес их к берегу, и так был не похож их звон на привычные звуки пустыни, что Кайно не смог. Впервые ослушался матери. Сейчас, чтоб скоротать ожидание, сын Мириам постукивал звенящей погремушкой о ладонь. Колокольчики издавали свое «дзинь», и от этого становилось как-то веселее.
А всадники на верблюдах приближались. Уже отчетливо было видно: трое, в полосатых одеждах. Непонятно, мужчины или женщины, но по виду – не простые бедуины. Египтяне. Скачут быстро, словно убегают от кого-то. Или идут на зов. На всякий случай юноша спрятался за пальму. И тут же всадники словно потеряли направление. Закружили на месте, задергали верблюдов за поводья. Всадница, теперь Кайно мог точно разглядеть, всадница на самом маленьком верблюде нерешительно тронулась вперед, к пальме, но глаза ее блуждали бессмысленно. «Она действительно не видит меня! – обомлел парень. – Мама научила меня защитному заклинанию невидимости, а я не понимал, что делаю!» А еще он почувствовал что-то вроде гордости: он все делал правильно, получается, что он – маг в какой-то мере. И это открывает много возможностей… Кайно не задумывался, его ли это мысли и какие возможности открываются.
А тем временем всадница с кипящими смолью глазами, закутанная в полосатую материю, искала его взглядом. Кайно видел, как блестят на очень смуглом, практически черном лице белки глаз, как яростно сжимают богато украшенные поводья тонкие руки в перстнях. Он угадывал стройную фигуру под ворохом льняных покровов. А она тем временем закричала:
– Я слышала египетский систр, господин! Я слышала тебя! Господин, отзовись! Нам нужна помощь! Тот, кто играет на инструменте доброй Хатор, не допустит гибели от рук злодеев!
Ее голос звенел, как колокольчики: звонко и жалостливо. И Кайно опять сломался. Вышел из тени пальмы, держа систр в одной руке, а соляной булыжник – в другой. На всякий случай. Двое оставшихся всадников тут же подскочили к нему. Это оказались воин и еще одна женщина, постарше.
– Мы ищем защиты и убежища, – заговорила она хриплым голосом, – на наш караван напали. И преследуют сейчас.
- Большая книга ужасов. Особняк ночных кошмаров (сборник) - Елена Артамонова - Детская фантастика
- Сказки Красной Шапочки - Майкл Бакли - Детская проза
- Слёзы любви - Мира Майская - Исторические любовные романы / Периодические издания
- Персефона для Аида (СИ) - Михайлова Марина - Современные любовные романы
- Диковины - Григорий Диков - Сказка