Бумажный тигр (II. - 'Форма') - Константин Сергеевич Соловьев
- Дата:20.08.2024
- Категория: Городская фантастика / Мистика
- Название: Бумажный тигр (II. - "Форма")
- Автор: Константин Сергеевич Соловьев
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Убийца. Вот так, Бумажный Тигр. Ты воображал себя знатоком людей, знатоком пороков и слабостей, старым опытным хищником в джунглях Нового Бангора. И мальчишку таскал за собой, точно тряпичную куклу, не подозревая, что за старой ветошью могут храниться острые иглы…
Убийца, подумал Лэйд, ощущая, как вверх по венам вместо крови течет соленая морская вода. Этот милый улыбчивый парень, хвалящийся своими рисунками, которого я два дня водил по Новому Бангору, убийца.
- Когда это произошло? – коротко спросил он, сам не зная, зачем.
- В июне, - послушно ответил Уилл, глядя на узкий язык моря, - На Грейт-Куин стрит.
- В мастерской твоего патрона? Что, всадил шпатель в грудь какого-нибудь подмастерья? Или проломил мольбертом голову этому своему Бесайеру?
Уилл вжал голову в плечи. Точнее, та будто сама собой опустилась, враз прибавив в весе.
- Какая разница? – тихо спросил он, - Все уже свершилось. Вы хотели знать, отчего я не хочу покидать Новый Бангор, мистер Лайвстоун. Теперь я могу вам ответить. Да, Новый Бангор – не просто Эдемский сад. Здесь оживают самые сладкие грезы и самые страшные кошмары. Здесь человеческий дух обличен волшебной силой. Здесь все служит тому, чтобы смутить, свести с ума, запутать…
Лэйду захотелось зачерпнуть горстью ржавой воды из ближайшей лужи – и плеснуть ему в лицо. Но он сдержался.
- Рассказывайте, - тихо приказал он, ощущая холод в гортани, рожденный его собственным голосом, - Рассказывайте все и по порядку. Потому что очень многое сейчас зависит от того, что я сейчас услышу. Вы меня поняли?
Уилл мотнул головой – слабое подобие кивка. Выбравшийся из обители Ветхого Днями, он сам выглядел так, будто враз отсек от себя очень многое. Но, против ожиданий Лэйда, голос его не дрожал, когда он начал говорить.
- Это было вечером второго июня, возле мастерской мистера Бесайера. Я вышел, чтобы купить свежей сдобы, потому что здорово проголодался за работой. Я готовил свою первую картину – «Оберон, Титания и Пак с танцующими феями», и это был лишь набросок. От запаха растворителя у меня кружилась голова, я плохо соображал тем вечером. И еще у меня сжимало виски, точно тяжелым медными обручем с острыми заклепками. У меня и прежде такое бывало, перед приступами, когда видел чудесные процессии в Вестминстере, но я подумал, что это от усталости. Я снял рабочий фартук, но руки мои были перепачканы краской. Помню ее запах, помню запах вечернего Лондона... Многие вещи из того вечера я помню удивительно четко, будто сам зарисовывал их, другие, напротив, растворились без следа… Я так устал, что не сразу заметил – на Грейт-Куин стрит куда больше народу, чем обычно. Обыкновенно к вечеру там немного народу, если не праздник и не воскресенье, а тут прямо как бурлило… Людей было множество, и все горланили, улюлюкали, кричали… Там царило беспокойство, но не такое, как в дни приезда лорд-мэра, а другое… Такое, знаете, особенное уличное беспокойство, поджигающее само себя, тревожное, с запахом еще не пролитой крови… Я даже не сразу понял, что творится вокруг. Незнакомые, страшные лица, и все искажены гневом. Скалят зубы, кричат… Некоторые уже выламывают из заборов стальные прутья, кто-то потрясает рядом книгой. О, я хорошо знал, что это за книга, у меня у самого в мастерской всегда лежала такая же…
Лэйд нахмурился.
- Библия?
- Да, сэр.
- Я всегда говорил, многие беды в мире рождены этой книгой, - пробормотал он, - Куда как лучше было бы, прими мы все в качестве главного духовного догмата книженцию мистера Хиггса. С другой стороны, как знать… Подчас наше желание изничтожать и подчинять себе подобных так велико, что мы, пожалуй, учинили бы крестовые походы во славу печеной индейки и массовые казни еретиков, осмеливающихся готовить мясную подливку без розмарина. Потом случилась бы Реформация – и мы бы уже увлеченно резали шеи выродкам, которые неверно готовят гусиный паштет или кладут в заварной крем больше яиц, чем следует… Простите, я перебил вас. Что это были за люди, Уилл?
- Не знаю, сэр. Кажется, из «Ассоциации протестантов» Гордона. И поверьте, они собрались там не из-за свежей сдобы. Нет, сэр, их вел другой запах и это был не запах булочек с корицей. Они шли по Грейт-Куин стрит в сторону Новых ворот Сити, к Олд-Бейли. Их было несколько тысяч, должно быть. Очень много.
- К Ньюгейтской тюрьме?
- К ней самой.
- Уж не штурмовать ли? – желчно осведомился Лэйд, - Ну, уж ей-то не привыкать. Ньюгейт уже штурмовали как-то раз, еще при жизни моего деда. Какая-то там была мрачная история из-за «Акта о папистах[1]»… Что ж, приятно знать, что Лондон не сильно изменился за последний век…
- Я слишком поздно сообразил, к чему идет, - Уилл медленно поднял с земли оборванные пуговицы и, подержав на ладони, сунул в карман, - Мне следовало сразу же броситься обратно в мастерскую. Там можно было укрыться – прочные замки, решетки… Там бы я был в безопасности. Тщетно. Я пытался сопротивляться, но едва не оказался на мостовой с раздробленными ребрами. Помню смрад человеческих тел, жар факелов, по-волчьи блестящие злобой глаза… Я попытался крикнуть мистеру Бесайеру и не успел. Меня уже тянуло прочь бурной человеческой рукой с миллионами рук и хриплых голосов. Эта река уцепила меня, влила меня в свое клокочущее нутро, подчинило общему течению, сделала своей частью. Тем вечером я растворился в ней без остатка, мистер Лайвстоун. Тысячи злых на весь мир Уиллов шли тем вечером к Олд-Бейли. Тысячи хмельных от злости и страха подмастерьев – требовать себе чего-то, сами не зная, чего, распаляя себя и издавая воинственные кличи…
- Славные традиции истинно британского бунта, - проворчал Лэйд, - Все по заведенного много лет назад порядку… Когда у Джона Буля заканчивается медь в карманах и пиво в кружке, он ищет ближайшего обидчика, чтоб размозжить ему лицо тяжелым кулаком, а следующим вечером вновь беззаботно щелкает картами за трактирным столом, ожидая, когда подадут закуску… Что было потом?
Уилл отвел взгляд.
- Не помню. Точнее, помню, но… словно бы кусками. Фрагментами. Много в картине того дня оказалось замазано черной краской и, видит Бог, мне бы не хотелось ее оттирать.
Мы шли… Нас нес человеческий поток – клокочущая и злая стихия, остервеневшая от осознания собственной силы.
- Эхо мёртвого серебра (СИ) - Шавкунов Александр Георгиевич - Фэнтези
- Пролог в поучениях - Протоиерей (Гурьев) Виктор - Православие
- Бешеный "тигр" - Сергей Жемайтис - О войне
- Заговорщики в Кремле. От Андропова до Горбачева - Владимир Исаакович Соловьев - Публицистика
- История России с древнейших времен. Том 12 - Сергей Соловьев - Образовательная литература