Рожден быть опасным - Дмитрий Самохин
- Дата:02.09.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Боевая фантастика
- Название: Рожден быть опасным
- Автор: Дмитрий Самохин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Лимузин подкатил к гигантскому яйцу, въехал на платформу, и мотор смолк. Тотчас платформа провалилась вниз, и мы оказались на парковочной площадке, протянувшейся под зданием госпиталя. Такого количества колесного транспорта я не видел за всю жизнь. Разнообразные марки – от устаревшей «рено» до новомодного ретро «Мерседес-Антилопа». Длинные ряды, между которыми сохранялось незанятое пространство. Платформа протянула нас на свободную площадку и выгрузила, после чего возвратилась на поверхность.
Я открыл дверцу и выбрался наружу. Удушливый запах. Похоже, здесь, в подвальных помещениях, мало заботились о свежем воздухе. Я осмотрелся и присвистнул.
– И как мы попадем на первый этаж? До ближайшего лифта небось километров пять, – поделился я соображением с Ренатой и секретарем, который поглядывал на меня с подозрением.
Хлопнули передние дверцы, и из лимузина выбрался Главный, отвечавший за нашу делегацию; вслед за ним вылез его секретарь.
– Мы должны были поехать к президенту. Он ждет, – ворчал Главный.
– Подождет, – равнодушно отозвался я.
Я беспокоился за Марка. Я видел его рану. Она оставляла мало надежд. Пуля прошла очень близко от сердца. Крысобой потерял чересчур много крови. Я опасался, что он умрет. Точно ребенок, страшащийся смерти родителей, я не хотел его гибели. Он стал для меня другом. И я должен быть рядом.
Главный оплатил парковку кредиткой, помеченной изображениями правительственного штандарта и герба Независимого Амбера. Кредитку он погрузил в ребро бетонного блока, который я сперва принял за опорный столб. И только сейчас я сообразил, что, помимо кредите приемника, квадратная колонна еще выполняла функции пульта управления. В стоимость парковки включалась доставка пассажиров на требуемые этажи.
– Надеюсь, палату Крысобоя охраняют? – осведомился я.
– Весь этаж под охраной, – ответил Главный.
За нами прибыла кабина, похожая на таксофлаер, только без опознавательных знаков. Кабина не опустилась на асфальт, а зависла над ним, приветливо распахнув дверцы. Мы зашли внутрь, и кабина понеслась вдоль бесконечно длинных рядов машин. Она доставила нас к лифтовому комплексу, где выпустила наружу.
Палата Крысобоя располагалась на двенадцатом этаже. Лифт домчал нас в две минуты. Возле лифта нас встретили два вооруженных автоматами солдата. Они преградили нам дорогу и потребовали предъявить документы. Главный показал им какие-то корочки, и они, казалось, остались удовлетворенными, но меня захотели обыскать. Я почувствовал прилив злости и выхватил из-за пояса «Аргумент». «Аргумент» подействовал. Схватив солдата за грудки, я приставил дуло пистолета-автомата к его голове и зашептал, выплевывая слова как пули:
– Я – неприкосновенное лицо!
Крысобой был где-то рядом. Он находился на грани между жизнью и смертью, а какие-то служаки встали у меня на пути. Я чувствовал, как плывет крыша и норовит ускользнуть в бессознательное, превращая меня в берсерка – воина, одержимого неистовством.
Второго солдата, направившего на меня дуло автомата, колотила нервная дрожь.
– Успокойтесь. Успокойтесь… – суетился где-то поблизости Главный.
– Я хочу, чтобы ты уяснил, что у меня есть два «Аргумента», пистолет и десяток боевых гранат, и все на мне. Я ходячий арсенал и разоружаться не намерен. Мой друг лежит там, и я к нему пройду. Ты меня пропустишь добровольно или я пройду по тебе.
Отшвырнув от себя солдатика, я убрал «Аргумент» и неспешно пошел по коридору, чувствуя, как автоматное дуло морозит мне затылок.
– Ты чего взбеленился? – поинтересовалась Рената, догнав меня.
– Где были эти солдатики, такие придирчивые, когда мы по трапу спускались? – зло спросил я.
Смягчившись, – в конце концов, Рената ни в чем не виновата, – я добавил:
– Нехорошее что-то ощущаю.
Чутье в который раз не подвело.
Возле палаты Марка сидели два солдата. Издалека казалось, будто они спали, сложив оружие на коленях и чуть опустив головы, но, приглядевшись, я обнаружил, что они не дышат. Бездвижные тела. Я убыстрил шаг. Склонившись к солдату, я коснулся шеи. Пульса не было. Выхватив «Аргумент», я оттолкнулся от противоположной стены и, высадив дверь, влетел в палату. Палата была пуста. В ней никого не было. Только тело, лежащее под простынями, и дырки от вошедших пуль. Простыни оказались пропитаны кровью.
– Суки!.. – взревел я.
Позади меня с «Аргументом» на изготовку в палату заглянула Рената.
Я сдернул простыни с тела. От души отлегло. Не Крысобой. Какой-то неизвестный, дряхлый, сморщенный, как гриб, мужичок.
Я коснулся рукой ран. Теплые.
– Убийца в здании.
Я выскочил в коридор, сбивая с ног Главного.
– Где Крысобой? – заорал я на поднимавшегося старика.
– В безопасности, – пропищал он.
– Где ваша хваленая охрана?! Кто пытается нас убить?! – засыпал я Главного вопросами. Он даже не пытался отвечать.
От лифтов к нам спешили солдаты.
– Шум слышали?! – спросил я.
– Ничего.
– Олухи. Трех человек убили рядом с вами, а вы даже задницы оторвать не удосужились.
– Наш пост возле лифта…
– Показывай, где Крысобой.
Главный опомнился, выхватил у солдата рацию и стал передавать в эфир приказы:
– Перекройте все выходы. На двенадцатом этаже совершено убийство. Прочешите госпиталь!
Сунув рацию в карман плаща, Главный направился в палату к трупу. Мы с Ренатой последовали за ним. Миновав кровать (на нее он даже не взглянул), Главный подошел к окну. Что он делал возле окна, я не видел. Но через минуту он раскрыл дверцы шкафа, втиснутого между двух оконных проемов, зашел внутрь, высунулся и жестом пригласил нас зайти.
Я вошел и встал рядом. Рената присоединилась к нам. Главный захлопнул створки изнутри, запер их на какой-то запор и дернул за вешалку.
– Все гениальное просто, – заявил Главный. Шкаф медленно стал двигаться вниз.
– В палате вашего товарища неотлучно находится несколько человек. Не бойтесь, убийцу поймают. Он не сможет уйти. Все перекрыто, – рассуждал Главный.
– Надеюсь, – буркнул я.
Шкаф остановился. Главный отпер дверцы, мы вышли в другую палату, похожую на ту, где было совершено преступление, только заполненную людьми. Два солдата сидели возле кровати. При виде Главного они вскочили и вытянулись по стойке «смирно». Врач колдовал над аппаратом, от которого к Марку, улыбающемуся Марку, ползли провода. Провода впивались в тело Крысобоя, но не причиняли ему боли.
– Порядок, шеф, – приветствовал меня Крысобой (как мы и договаривались, он не называл меня по имени). – Меня уже подлатали. Говорят, денек проведу здесь, и полный ажур.
– Вы слышали наверху шум? – поинтересовался Главный.
– Никак, нет, – отрапортовали солдаты.
В кармане Главного запищала рация. Он вытащил ее, поднес к уху и молча выслушал сообщение.
– Выходы блокированы. Прочесывается территория. Парковка чиста, – проговорил он.
– Может, соизволите объяснить, что здесь творится? Кто пытается нас убить? – насел я на Главного.
– Я не обладаю такими полномочиями, – ответил Главный.
– А кто обладает?
– Думаю, президент.
– Тогда везите нас к нему. Только когда Крысобой будет готов к транспортировке. Мы его в этом гадюшнике не оставим, – заявил я. – И запомните, не знаю, как вас зовут, что от нашего слова и весомости ваших объяснений зависит то, будет ли объявлена экономическая блокада вашему государству. Вы находитесь в очень шатком положении. Я решаю вашу судьбу. От моего слова зависит дальнейшая политика Торговой Палаты с вашим государством.
Главный меня понял.
Глава тринадцатая
– Одиночество… – повторил он. – Вы всегда уходили от меня, люди. Я всегда был лишним, назойливым и непонятным чудаком. И сейчас вы тоже уйдете. А я останусь один. Сегодня ночью я воскресну в четвертый раз, один, на мертвой планете, заваленной пеплом и снегом…
А. и Б. Стругацкие. Далекая радугаЧерез четыре с половиной часа регенерация тканей у Крысобоя закончилась. Он был готов к поездке. Главный дожидался нас в ресторане госпиталя, медленно опустошая винные запасы заведения. Три бутылки стояли на столе подле жаркого. Главный мутным взглядом окинул нас и, погрозив указательным пальцем, нырнул лицом в тарелку с остывшим мясом.
– Он чего? – спросила Рената.
– Чувствует, – неясно ответил секретарь.
– Что чувствует? – не поняла Рената.
– Чувствует… – повторил секретарь и икнул. Похоже, к винцу они прикладывались поочередно:
– Снимут его теперь. Вместе со мной. На фиг. Снимут. И все. А может, и головы снимут?.. – мечтательно произнес секретарь.
– Сможешь доставить своего до машины? – спросил я.
– По… ик… пробуем.
Мы представляли странную процессию. Первым шел Крысобой, слегка сгорбившись и скривившись. Хоть рану и зарастили свежей тканью, она продолжала болеть. Где-то я слышал, что есть такой психический эффект, который современная наука не научилась преодолевать. Человек, которому отрубили пальцы на руке, пытается ими пошевелить и долго не может понять, почему у него ничего не получается. За Крысобоем шагал я. Рядом со мной Рената.
- Виски: История вкуса - Игорь Мальцев - Прочая научная литература
- Колыбельная виски - Эмили Минтон - Прочие любовные романы / Прочее / Современные любовные романы / Эротика
- Коньяк, виски, мартини, бейлис в домашних условиях - Юлия Лужковская - Кулинария
- Щепоть зеркального блеска на стакан ночи. Дилогия. Книга вторая - Сен ВЕСТО - Научная Фантастика
- Луна двадцати рук - Лино Альдани - Научная Фантастика