Хлеб наемника - Евгений Шалашов
- Дата:20.06.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Боевая фантастика
- Название: Хлеб наемника
- Автор: Евгений Шалашов
- Просмотров:3
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кот, со снисходительностью высшего существа, взирающего на людскую суету, благодушно урчал. Рассчитывая, что, пока Китц терпит поцелуи и объятия, я успею собрать барахло и смыться, торопливо прошел наверх. Конечно, лучше бы уезжать с набитым желудком, но как-нибудь перетерплю. Пустое брюхо привычней, чем сцена расставания. Слезы, сопли, причитания… Фу!
Однако, открыв дверь, понял, что просчитался, — в комнате, на аккуратно застеленной кровати сидела заплаканная, но внешне спокойная Ута. Как всегда, женская интуиция оказалась сильнее мужских расчетов.
— За вещами? — равнодушно спросила она. Слишком равнодушно.
— Мне пора, — присел я рядом с Утой, взял ее за руку и продекламировал чьи-то стихи: — Конь под седлом, его труба зовет, драбанты покидают город сонный!
— Куда поедешь? — поинтересовалась женщина, проглатывая слезы и делая вялую попытку освободиться.
— Куда глаза глядят, — отозвался я, раздумывая — удастся ли уйти без скандала? Пожалуй, без скандала удастся, но без лишних слез — нет…
Ута положила вторую руку поверх моей, погладила шрамы и ссадины, спросила:
— А почему на ночь глядя? Осень, дождь…
— Какая разница? В случае чего заночую в стогу или в лесу. Мне не привыкать.
— Я не могу тебя отпустить, пока не накормлю ужином, — твердо сказала Ута, смахивая слезинку. — Все готово. Да и твой конь должен поесть.
Услышав про ужин, мой желудок предательски заурчал. Да и гнедой, верно, меня не поймет, если я заставлю его оторваться от еды. Ута встала, вышла из комнаты.
— Эльза! Гертруда! Китц никуда не денется! Несите ужин нашему постояльцу! — донесся до меня громкий и строгий голос хозяйки гостиницы, а недовольное мявканье «хозяина дома» подсказало, что сестры кинулись выполнять распоряжение, оставив «масенького заиньку».
«Однако… — хмыкнул я про себя, несколько обескураженно. — Постоялец… Не Артакс. И даже — не господин Артакс!»
Ута между тем распекала сестер:
— Н-ну, что вы там возитесь? Долго вы еще? Господин постоялец не любит ждать!
«Вот ведь какой противный голос бывает у хорошенькой женщины, если она сердится, — вздохнул я. — Ну уезжаю, а что такого? — хмыкнул я и ехидно поправил сам себя: — Постоялец не уезжает, а съезжает!»
Через несколько минут появился ужин. Особых изысков не было — все-таки осаду сняли недавно, и городской рынок еще не успел наполниться продуктами, но гороховая каша и копченые ребрышки наличествовали. И, разумеется, большая кружка с моим любимым квасом и оладьи.
Я принялся за еду, исподлобья посматривая на женщину, ожидая, что Ута сейчас выйдет из комнаты и, нарочито громко топая деревянными подошвами, уйдет к сестрам. (Хотя чего уж там врать-то? Конечно, я надеялся, что она останется со мной!) Видимо, Уте хотелось того же, но она ждала, чтобы я сам предложил остаться. Я же старательно ел, делая вид, что все так и должно быть.
Честно говоря, я просто боялся. Я понял, что начинаю привязываться к этой женщине. Может быть, не просто привязываться? Нет, надо бежать. Иначе я могу остаться здесь, в этом городе. Остаться, осесть, начать вести размеренную жизнь бюргера. Приму предложение Лабстермана, начну ловить «подданных» своего друга Жака, брать взятки от купцов. Или же освою какое-нибудь ремесло… Впрочем, денег хватит и на то, чтобы просто жить и ничего не делать!
«И это я, „пёс войны“, водивший в бой полки? — возмутился я своим мыслям. — Нет уж!»
Все-таки первой не выдержала Ута. Присев на мою постель, внимательно посмотрела на меня.
— Странный ты человек, наемник… — горько улыбнулась женщина, обнаруживая предательскую складку в уголках рта: — Бежишь в никуда. А ведь мог бы осесть на одном месте. Мог бы потребовать у ратуши все, что заблагорассудится. Тебя могли бы сделать начальником городской стражи вместо Густава. Густав — хороший человек. Он не сердится на тебя за то, что ты его ударил. Напротив, переживает. Он с радостью уступит тебе свой пост.
— Уже предлагали, — сообщил я. — Лабстерман предлагал ввести для меня должность четвертого бургомистра…
— Бургомистра? — ахнула ревностная горожанка. — И ты отказался? Артакс, ты — дурак!
— Не спорю, — кивнул я.
Меня в этой жизни столько раз называли дураком, когда я от чего-нибудь отказывался, что спорить и объяснять, что я умный, не было смысла. Ну как же сказать фрау Уте, что меньше всего я хотел бы связывать себя такими вещами, как должности и посты? Я умею командовать, убивать, вести других умирать. Буду сам подставлять лоб под удары, заставлять других делать то, что им не хочется, но мне совершенно не хочется думать о тех, кого надо чем-то успокаивать, обнадеживать или обустраивать их жизнь… Я — хороший командир, но скверный начальник. И если кто считает, что это одно и то же, то ошибается.
Было и другое, что меня крайне смущало, — счастья от одержанной победы хватит ненадолго. Эйфория, которую сейчас переживали горожане по поводу избавления от вражеской напасти, скоро пройдет, и мне припомнят многое, начиная от побитого кузнеца, повешенного старшины лудильщиков и заканчивая расходами на восстановление башни. Даже старый друг Жак, «ночной король», лишившийся источника дохода от контрабанды, как-нибудь крякнет и припомнит мне затопленный подземный ход. И, чем дольше я буду мелькать перед его глазами, тем больше он будет копить свое недовольство. Героев (А разве я не герой?!) любят мертвыми, чтобы поставить им памятник и забыть об их существовании. Живой герой никому не нужен.
— Артакс, вы могли бы жить как нормальный человек… — грустно улыбнулась Ута. Когда она хотела меня укорить, то обращалась на «вы». — Вы могли бы жить тут, в гостинице, в своей комнате, или могли бы купить себе дом. Я уже присмотрела для вас миленький домик — вам бы он понравился — похож на маленькую крепость. А чтобы навестить коня, вам не нужно выходить во двор — из домика в конюшню ведет крытая галерея.
Теперь уже не выдержал я. Прижал Уту к себе, обнял ее. Мне почему-то стало и сладко и горько одновременно.
— Я не стала бы навязывать себя в жены… — сглотнула Ута слезу. — И запретила бы сестрам говорить вам, что я хочу за вас замуж.
— Ты и это знаешь? — удивился я, припоминая подробности «уговоров».
— И это — тоже, — с усмешкой сказала Ута, вытирая слезы. — Я не ревную… Кстати, — вдруг оживилась она. — Мне предлагали за тебя деньги.
— Это как? — насторожился я.
Сразу почудилось недоброе: наемный убийца, жаждущий знать, в какой комнате я ночую, во сколько я выхожу из дома и другие не менее полезные вещи.
— А вот так… — покрутила головой фрау, показывая язык. — Вдова кожевенника — ей всего двадцать лет — предлагала мне талер, если я впущу ее на ночь в твою комнату.
— Зачем? — не сразу сообразил я.
— Ну, Артакс, ну насмешил… — расхохоталась женщина. — Словно не знаешь, зачем женщина хочет мужчину?
— За талер?! — взвыл я от обиды. — Да я жеребца за три талера сосватал!
— Так то за жеребца! — не унималась Ута. — От Гневко жеребята будут здоровые, а кто родится от тебя, неизвестно. Эх, надо было соглашаться!
— Чего же не согласилась? Талер — неплохие деньги.
— Я бы согласилась, но она отказалась внести аванс. А если бы ей не понравилось? — хихикнула «майн либер фрау».
Внезапно став серьезной, фрау шмыгнула носиком и тихонько попросила:
— Останьтесь до утра. Я буду расстраиваться, думая, как вы там, ночью, в дождь…
Я посмотрел на грудь, вздымающую плотную ткань, подумал — какая разница? Днем раньше, днем позже.
— У меня там конь оседланный… — сделал я последнюю попытку уйти. — Как он, в седле, в подпруге…
— Эдди расседлает, — рассеянно ответила Ута и, видя мое недоумение, пояснила: — Ваш адъютант сидит в конюшне. Ему приказано расседлать Гневко, когда вы появитесь.
А ведь точно, вспомнилось мне. Эдди уже расседлывал гнедого, так что конь возражать не будет. «А ведь это плохо, что мальчишка спит в конюшне, — с тревогой подумал я. — Надо бы сказать Уте, чтобы нашла парню место потеплее».
Кажется, я начал испытывать отцовские чувства к этому мальчишке. Сколько лет Эдди? Лет шестнадцать? Будь я нормальным человеком, у меня могли бы быть дети такого же возраста. Или старше…
— Ваш гнедой и ваш мальчик уже спят. Эдди мы постелили в нижней комнате, — улыбнулась Ута, словно услышав мои мысли. — Жеребцы спят стоя, но вам лучше лечь. Хотите, я сама разденусь?
Хозяйка гостинцы поднялась и стала распутывать шнурки пояса, распускать шнурочки корсажа. Дальше я сопротивляться не мог, и мы рухнули в мягкие пуховые перины, которыми была застлана постель…
— Я поняла — кто вы такой! Вы — странствующий рыцарь, который помогает людям, — заявила вдруг Ута, когда мы уже просто лежали рядом, словно муж и жена, прожившие вместе с десяток лет.
- Срубить крест[журнальный вариант] - Владимир Фирсов - Социально-психологическая
- Тайна Северного креста - Итела Карус - Исторические любовные романы
- Стан золотой крови – 2 - Настасья Дар - Детективная фантастика / Любовно-фантастические романы / Ужасы и Мистика
- Польская линия (СИ) - Шалашов Евгений Васильевич - Альтернативная история
- Грустный радостный праздник - Мария Бершадская - Детская проза