Пустующий трон - Кен Лю
- Дата:25.04.2025
- Категория: Боевая фантастика / Героическая фантастика / Научная Фантастика / Разная фантастика / Фэнтези
- Название: Пустующий трон
- Автор: Кен Лю
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Гозтан не могла скрыть отвращения. Значит, этот человек рассказывал ей лживые истории. Для него боги и герои не были священны, а легенды о них не являлись вместилищем истины. Она поделилась с ним одной из важнейших непреложных истин всего мира, а он навешал ей лапшу на уши, потчуя собственными выдумками. Ога не считал зазорным переделать легенду о своих богах; ему хватило наглости считать, будто он может улучшить истину или, еще того хуже, сочинить нечто такое, что будет лучше истины. Нет, с жителями Дара у Гозтан было меньше общего, чем с гаринафинами.
– В чем дело? – спросил Ога. – Неужели ваши истории всегда остаются неизменными? Они ведь живые, как и мы, и, разумеется, меняются с каждым пересказом. Все мои истории растут и развиваются, как и я сам.
Гозтан закрыла глаза, подумав об истории ее собственной жизни. О своем детстве, когда агоны поработили всех льуку и часть любой добычи приходилось отдавать ненавистным угнетателям. Она вспомнила, как отец помогал ей рисовать на лопатке муфлона – первого, которого она добыла сама – девушку с булавой, богиню Диасу. Мяса Гозтан тогда не досталось – пришлось отдать дочери тана агонов в знак повиновения. Работа с едким соком кактуса была ей в новинку, и она обожгла руку, оборачивая кость несколькими слоями пропитанного мха. Шрамы на ладони были видны до сих пор.
– Было бы неплохо, если бы ты показала мне какие-нибудь ваши обычаи, – примирительно произнес Ога. – Меня всегда интересовало, как вы разбиваете палатки.
Гозтан подумала о суровых зимах и засушливом лете, когда Пять племен Рога спорили друг с другом за единственное небольшое пастбище у подножия гор Края Света. Она помнила, как в одну зимнюю ночь ее бабушка ушла в бурю, чтобы клану не пришлось кормить лишний рот, а скудные запасы в закромах достались Гозтан и ее родне. Она помнила, как завывал тогда ветер, хлопая шкурой, завешивавшей вход в шатер, и как мать уговаривала ее перестать плакать, чтобы не опозорить любовь и жертву бабушки.
– Среди нас не все согласны с адмиралом Критой и с капитаном Датамой, – сказал Ога. – Некоторые капитаны и большинство бывших крестьян против того, чтобы поступать с вами так.
Гозтан вспомнила о дерзком восстании пэкьу Тенрьо против агонов и о тех недолгих годах радости, что последовали за победой. Подумала о бедствиях, обрушившихся на ее народ с прибытием городов-кораблей, и об ужасах, которые им до сих пор приходилось терпеть от чужаков. Подумала о безрассудстве высокомерных властителей Дара и увещеваниях пэкьу Тенрьо, внушавшего соплеменникам, что нужно терпеть. Она вспомнила, с какой болью и тоской смотрела, как ее товарищи и ближайшие родственники гибнут в бою, но также вспомнила, что Все-Отец и Пра-Матерь создали льуку для войны: против суровой изменчивой природы, против смертоносных чудовищ и коварных богов, против ложных надежд и отчаяния, против поработителей, убийц и насильников, а также тех, кто приправляет ложью священные легенды.
– Если нам не суждено вернуться домой, – продолжал Ога, – мы хотели бы жить с вами в мире и научить льуку всему, чему вам захочется, чтобы улучшить вашу жизнь. Не знаю, существует ли на самом деле рай, но мы можем попытаться вместе его построить.
И тут Гозтан поняла, почему Ога так ее разъярил. Дело было не в том, что он сочинил историю, похожую на миф. Пускай за это его судят боги. То, с какой легкостью этот человек признался в обмане, лишь подтверждало, сколь мало эта история для него значит. Он вплел в свой рассказ все, что знал о льуку: резьбу по панцирю и кости, искусство строить жилища из костей и шкур, великую честь проявить себя в битве.
Это были фрагменты ее привычного уклада жизни, столь же неотделимого от нее, как кровеносные сосуды и жилы. Вместе они складывались в самую священную легенду: легенду о том, кем были льуку.
Но Ога все это украл; тайком, точно так же, как он подглядывал за ее сородичами, чтобы выучить их язык и скопировать искусство гравировки кактусовыми иглами. Он вложил эти фрагменты в свою историю, как будто они были какими-то декорациями, безделушками для развлечения детей. Словно они были трофеями, как все сокровища, которыми властители Дара украсили свои каюты, чтобы придать им «дикарский» вид.
Ога украл их, но совершенно ничего не понял. Даже лопочущий младенец лучше осознаёт, какая это честь – быть потомком Кикисаво, знает цену благородству народа льуку и чтит святость степного уклада жизни. А этот чужак превратил все в какие-то нелепые бессмысленные карикатуры – в «щепотку приправы», как он сам выразился, – и столько о себе возомнил, что самонадеянно решил, будто слушательнице это понравится.
Девушка грозно уставилась на собеседника. Ее лицо покраснело, но дыхание было нарочито ровным. Да, Ога заступился за носильщиков, но сделал это ради собственной выгоды. Он использовал искусство льуку, чтобы выгравировать карту Дара и сочинить историю, принадлежащую ему и его народу, а не Гозтан и ее соплеменникам. Он изъявил желание учить ее, подарить ей и ее сородичам лучшую жизнь, как будто был богом, а не оборванным беглецом, обратившимся против хозяев. Будучи простым крестьянином-дара, Ога все равно считал себя выше Гозтан, дочери тана, могучей воительницы.
В душе он мало чем отличался от Датамы.
А ведь Гозтан почти повелась на его сладкие речи и хитроумие. Почти сочла его другом, братом. Властители Дара были косматыми волками, но и Ога тоже был волком, пусть и трусливо пресмыкался перед Датамой.
Они никогда не станут вотан-са-тааса с этим человеком. Он был дара, а она – льуку. Он был врагом, а между их мирами лежала такая бездна, через которую не перекинуть мост.
– Прощай, – сказала Гозтан и пошла прочь от ошеломленного Оги Кидосу. – Ты мне не ру-вотан.
– Постой! – окликнул он девушку. – Прости… я не думал, что говорю…
Однако Гозтан не остановилась и не обернулась. Она тоже была заброшена бурей вдаль от дома, в общество чужих людей, и не собиралась сдерживать свою природу, пока та не расцветет смертоносными цветами.
Глава 5
Право первенства
Укьу-Гондэ, год прибытия чужеземных городов-кораблей (известный в Дара как первый год правления Праведной Силы, когда император Эриши взошел на трон после смерти императора Мапидэрэ)
Несколько дней Гозтан переживала, что Ога донесет о своих подозрениях капитану Датаме и сообщит, что она замышляет бунт. Когда стало очевидно, что доноса не последует, девушка понемногу расслабилась. Она винила себя за то, что едва не
- Улыбка - Рэй Брэдбери - Научная Фантастика
- Эмоциональный интеллект - Дэниел Гоулман - Психология
- Новые Миры Айзека Азимова. Том 4 - Айзек Азимов - Научная Фантастика
- Как зарегистрировать бизнес в России: ООО, ИП, самозанятый - Ирина Некит - Менеджмент и кадры
- Проект Атман - Кен Уилбер - Психология