Восхождение - Денис Ратманов
- Дата:20.06.2024
- Категория: Альтернативная история / Киберпанк / Периодические издания
- Название: Восхождение
- Автор: Денис Ратманов
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Пытались меня убить.
— Я? Милочка, кто вы? Где я? У меня пальцы поломаны, батюшки!
Вивиан назвала номер своей квартиры, Опциус обвинил ее в клевете, ушел и не вернулся. Выйти она решилась, только когда вернулся Максим, который, как выяснилось, не помнил, что с ним было весь день.
* * *
Первое, что вижу, открыв глаза, — серый бетон, куда я уткнулся носом. Упираюсь в него, чтоб подняться, шиплю от боли в левой руке, там, где были пальцы. Я жив? Где я?
Белые стены, белый потолок. Мигает панель идентификатора. Смотрю на покалеченную левую кисть, вспоминаю последние события, и душевная боль перекрывает физическую. Я, сущность высшего порядка, навсегда потерял ту, что люблю, и продолжаю терять.
Пара невозмутимых уводит изрыгающего проклятья Боэтарха, который, похоже, не понимает, за что его так. Ничего, объяснят без меня. Он больше не представляет угрозы.
— Леон? — звенит знакомый голос, женские руки ложатся на плечи.
Рианна обнимает меня, прижимается всем телом, по ее щекам бегут слезы.
— Спасибо! — шепчет она. — Все закончилось.
Не понимая, вопрос это или ответ, отвечаю:
— Дай бог.
Бездумно иду за ней извилистыми коридорами, мы выходим наружу и глохнем от хлопков, треска и грохота. В сгущающихся сумерках сотни пунийцев рушат главную статую Ваала, из чрева которой валит густой черный дым.
— Все жрецы совершили самосожжение, — объясняет Рианна Боэтарх, сжимая мою здоровую кисть.
Пытаюсь понять, что во мне изменилось. Я все еще сущность высшего порядка или стал простым человеком? Открываю разум… и рассеиваюсь. Перед моими глазами — сотни, тысячи зиккуратов, в голове звучат миллионы голосов, я улавливаю миллиард оттенков чужих эмоций: радость, негодование, гнев, боль, боль, боль. Слышу сотни безмолвных криков, обращенных лично ко мне, проходящих сквозь меня.
Слишком много боли, хочется подкрутить кнопку, уменьшив интенсивность. Сперва слышу знакомые голоса-эмоции: отчаянье Лекса, склонившегося над постелью Наданы, которая не умирает, но и не живет. Мысленно касаюсь ее, проникаю в кровеносные сосуды, восстанавливаю отмершие нейроны, и ее ресницы дрожат, она открывает глаза.
На одного отчаявшегося меньше.
Растворяюсь в многоголосом безмолвном вопле. Наверное, так плачет новорожденный, у которого все болит, но он беспомощен и не может ни на что повлиять. Что я могу сделать? Отсекаю «чужие» зиккураты — на время, сосредоточиваюсь на своем.
Выделяю крик, звучащий громче всех. Потому что он мысленно адресован мне, слишком много веры и надежды в нем.
Это мальчик Томис, ему тринадцать. Он живет на первом уровне с матерью. Его сестра пропала. Точнее, ее забрали, потому что она красивая и здоровая. Все знают, кто забрал и зачем — чтобы продать в бордель. И никто ничего не может сделать. Мать взяла все ценное и ушла, чтобы продать и собрать хотя бы часть выкупа.
Томис с недетским остервенением пилит медную трубу для обреза. Он сам убьет Шакала, потому что такое не должно жить. Рик обещал раздобыть порох, а дробь отливать Томис умеет.
Мгновение — и я нахожу его сестру. Обнаженная шестнадцатилетняя девушка лежит на стекловате, она второй день без воды, ее кусают клопы — так Шакал воспитывает непокорных. Он даст ей воду и час свободы, если она…
…лысый пузатый Шакал лежит в постели, раскинув руки, его телом занимаются две нимфы: длинноволосая худышка и грудастая пышечка, а он командует, что и как им делать. Вскакивает, отвешивает пощечину худышке, наматывает ее волосы на кулак. Пышечка жмется к стене, боясь вздохнуть.
Ставлю мир на паузу для всех, кроме Шакала. Возникаю перед ним. Он таращится с ужасом, отшвыривает девчонку, стоя на коленях на кровати, выхватывает пистолет.
— Ты кто такой? — холодно говорит он, взводя курок.
У меня множество вариантов, как его наказать: мгновенная смерть, долгая и мучительная смерть от рака, он услышит мой приговор и будет знать, за что наказан. Да и сейчас могу как парализовать его руку с пистолетом, так и силой мысли преобразовать оружие в червей… Но нет. Слишком гуманно, это не искупит боль, которую Шакал причинил своим жертвам.
— Я — твоя смерть, — улыбаясь, говорю я, пальцем изображаю выстрел.
Он нажимает на спусковой крючок. Летящие ко мне пули застывают, превращаются в капли крови, падают на белую простыню. Шакал жмет на спусковой крючок снова и снова, но ствол выплевывает сгустки крови. Преступник отбрасывает пистолет, его лицо кривится от ужаса, он пятится, но застывает на четвереньках такова моя воля. Подхожу к нему, приближаю свое лицо к его, заглядываю в душу, пытаясь отыскать там хоть отблеск света.
— Знаешь, кто я? Не знаешь. Что ж. — Слова сами ложатся на язык: — Янис Бицентис, властью, данной мне богами, я Белый Судья, приговариваю тебя… Не к смерти. Ты получаешь дар сострадания, в пятьдесят раз превосходящий аналогичный у среднего жителя вашего уровня. Все время до семи утра смерть будет сторониться тебя, а ровно в семь… — кладу пистолет на постель. — Ты обретешь свободу. Какой она будет, выберешь сам.
Исчезаю, давая времени ход. Шакал опрокидывается на кровать. Испуганная пышечка кидается его массировать, а он таращится в потолок, разевает рот в безмолвном крике — чувства девушек, умноженные в десятки раз, обрушиваются на него. Бездна бессилия, отчаянье, страх, жажда привязанной к стекловате девушки становятся его собственными, разрывают на части, пульсируют взрывами. С полминуты он лежит, парализованный пониманием.
Сколько боли! Сердце сейчас разорвется… А ведь это он ее источник! Янис готов душу продать, лишь бы все прекратилось, но понимает, что его ждет полная ужаса бесконечная ночь. Чтобы уменьшить страдания, он обнимает прижавшуюся к полу худышку, становится перед ней на колени и корчится, вымаливая прощение и обливаясь слезами.
Возвращает девушкам одежду, достает из сейфа деньги, раздает своим жертвам, прогоняет их, но они не уходят, боятся, что это очередная проверка.
К утру он распускает всех пленниц по домам, выкупает из борделей тех, на кого хватило денег, но остается тягучая черная ненависть, бездонное отчаянье матерей тех девочек, что отказались покоряться и погибли.
Янис рыдает в голос, стегает себя плетью, пытается вскрыть аорту, но может лишь поцарапать кожу. Дрожа от нервного истощения и обливаясь слезами, он с вожделением ждет семи утра. Трех жизней не хватит, чтобы искупить то, что он натворил.
Ровно в семь сует себе в рот ствол, палец дрожит на спусковом крючке, но Янис находит силы, чтобы не оборвать свою никчемную жизнь — успеется. Он многое может исправить, а
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Шанс для дознавателя (СИ) - Ветрова Варвара - Любовно-фантастические романы
- Киран 3 Укротитель для пантеры - Елена Звездная - Фэнтези
- Вперед в прошлое 3 - Денис Ратманов - Альтернативная история / Попаданцы
- Публикации на портале Rara Avis 2015-2017 - Владимир Сергеевич Березин - Публицистика / Периодические издания