Жуть - Алексей Жарков
- Дата:25.04.2025
- Категория: Альтернативная история / Научная Фантастика / Триллер / Ужасы и Мистика / Фэнтези
- Название: Жуть
- Автор: Алексей Жарков
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Этого не может быть! Не может быть! Мама! — рванул к двери, отшвырнул стул, дёрнул замок и ошалело уставился на бездыханное тело.
Поздно!
Убийца…
Новый рёв сотряс стены. Он начал биться, как затравленный зверь, срывая со стен пошлые постеры, обрушивая на пол постылые свечи, книги, статуэтки… Убийца! Мама! Очередная волна крови захлестнула, накрыла разум ядовитым цунами. В глазах потемнело, горизонт пошатнулся, накренился и упал, раскатисто замолотив в череп стальной костыль.
Когда Лифуй очнулся, перед глазами торчала ободранная люстра. Росла на чистом, ровном потолке, как обглоданный куст на седом от снега поле. Со всех сторон его атаковали вопросы: Варя, лестница, старуха, мать, убийца, паразиты. Дались ей эти паразиты? Неужели нельзя было по дороге на романтический ужин (при свечах, вообще то) говорить о чем-нибудь другом, о чем угодно, только не о глистах и паразитах?
Хм, убил ли бы он хозяина, если бы был паразитом? Да уж. Но ведь он и есть паразит. Самый настоящий. Потому что человек. А люди — наивысшая ступень эволюции паразита — сверхпаразиты, которым уже давно не нужен носитель, никто не нужен, кроме них самих — они научились паразитировать друг на друге. Убивать, спасать, размножаться. Убил бы он хозяина? Да? Нет? Но ведь убил же.
Но нет, он — совсем другое. Неизведанное, непонятное, забытое и безумно древнее. Но почему он смотрит со стороны на спрятанное внутри чудовище? Лифуй — человек, а кто тогда Он?
Серые стены, хруст битых ламп — причина темноты, и боль в висках. Этот Он скоро пробудится, скоро даст о себе знать. Вот почему мама кричала девушке «вон», она знала. Знала, что будет, помнила.
Это надо прекратить, вымести грязь из комнаты, вытрясти смрад, втоптанный в выцветающий ковёр жизни.
Ночь, где она? Ну конечно, это Он — опрокинул темноту, выставил её вон, вышвырнул за дверь, как никчёмного кота, и Лифуй пожалел, побежал следом, из дома, в присыпанный снежной мукой двор, мимо удивлённых человекособак, через пустые улицы, под крики ворон, истошно царапающих воздух, в просвет, в рассвет, ночь всегда уходит в рассвет, ведь там её могила.
Лифуй пробежал через полгорода и остановился, замер у открывшегося перед ним озера. Зловещий Сенеж раскинулся мрачной лужей от города до леса. Что это? Память не давала покоя, перед глазами плыли картинки — он, мама, папа.
Папа, его отец. Древний ужас уже тогда жил в нём. Вечный, бессмертный. Лифуй вспомнил, как однажды он вернулся домой и заразил сына, сделал это на глазах у жены — вывернул его тело наизнанку, заменил собой его внутренности и принял прежнюю форму, стал им, умерев… заразил его, а её — лишил слов, сделал немой, слепил из цветущей женщины бледную старуху. И это он — Лифуй — отец и сын в одном существе. Многие тысячи отцов и сыновей. Человек? Да, больше, чем человек — сверхчеловек. Бессмертный бионт. Новый шаг эволюции.
Он ещё спит, почему-то ещё спит, но судороги пробуждения уже обжигают пылающими разрядами человеческий разум Лифуя. Вот сейчас оживут щупальца чужой воли, скоро Он вернётся и снова подчинит себе память, но теперь Он не будет ограничен старой ведьмой. Её забрал инсульт и теперь некому отпугнуть Его следующую жертву, крикнуть ей «вон».
Лифуй подошёл к самой воде и сделал трудный шаг, направил тело в холодную смерть. Второй шаг. Третий. Боль укусила ноги ледяными тисками своих жидких зубов…
И вдруг его взгляд прояснился, мысли вернули прежнюю рассудительность и цель, тело наполнилось первозданной силой. Лифуй удивлённо осмотрелся, вышел из воды, брезгливо поморщился на рассвет и нащупал в кармане мобильник.
Варя. Она нужна Ему. Нужен следующий сын.
Паразит будет жить вечно.
— — —
«Нужен сын», а мне нужна аптечка. Все эти паразиты и вся эта дрянь, что валится на меня с самого утра, требует срочного решения. Нога снова разнылась и, кажется, решила опять распухнуть. Я попросил проверить замок аптечки Ганса. Он единственный из нас, кто ещё не пробовал. Немец оставил бутылку «Мартини» и нехотя отправился через дорогу, к двери рядом со складом. «Мартини»… странно. Мне показалось, у него была водка. Наша, «Stolichnaya», или французский коньяк, другого здесь не бывает, в Легионе нет девок, чтобы комплектовать склады приторным «Мартини».
Удивительно, но жетон Ганса сработал, и немец грохнул на стол белый ящичек с красным крестом на крышке. После чего снова вцепился в меня со своей навязчивой болтовней, ненавижу его баварский французский. Теперь его озаботило то, чем я питаюсь. Ганс оказался не просто вегетарианцем, а каким-то злющим веганом, такие даже молоко не пьют и мёд не едят. Раз уж он меня выручил с аптечкой, я решил не спорить — в конце концов, что это изменит? Обрабатывая ногу, я сказал, что люблю шашлык из свинины, а лучше из баранины, а ещё лучше из парной, из барашка, которого зарезали пять минут назад. От такого откровения фашист взвился пуще прежнего, и до того раскраснелся, доказывая, что он прав, и что я, мол, не только гублю свой собственный организм, но ещё и способствую уничтожению всей нашей разникчемнейшей цивилизации (вот ведь в чем противоречие), что сам стал похож на кусок мяса в эвакуационном комбинезоне орбитальной пехоты Легиона. Наконец и я не выдержал и достал свой последний козырь — воткнул его в стол, да так, что потрошитель самурайских животов вошел в деревянную столешницу едва ли не по самую рукоять (цуба по-японски). Немец оторопел, ещё бы, единственное оружие во всей крепости и то в руках русского «Ивана». Самое время вспоминать Сталинград и кричать «капут».
Но упрямый немец не сдался, хоть и запыхтел, как бык на тореадора, он порылся в кармане и вытащил на свет флешку, карту памяти. Удивительно, но она подошла к тому плееру, что я нашёл вместе с шампуром, проткнувшим мне ногу. Пришлось выслушать ещё одну страшную историю, объяснявшую, по словам Ганса, «вообще всё». Я воткнул в ухо наушник и сделал вид, что слушаю, однако через некоторое время рассказ меня затянул…
Мясо
А. Жарков
Алан добрался до фабрики далеко за полночь, когда загустевшая ночная темнота уже успела поглотить всё, кроме тусклого света проходной. Заспанный охранник пробубнил что-то про «слишком поздно» и «я уже спал», накинул форменную куртку и, подсвечивая кроваво-красным фонариком указатели, увлёк Алана по извилистым дорогам рабочего посёлка, к гостевому домику, определённому в мятой утренней разнарядке.
Внутри оказалось душно, Алан бросил вещи на пол и, открыв пару окон, устроил небольшой сквозняк. С потоком свежего воздуха в дом проникли стрекотания насекомых и запах травы.
Дорога утомила Алана, но сейчас всё позади, и он бухнулся на диван и закрыл глаза. В воображении начали мелькать события прошедшего дня, чехарда картинок тянулась и закручивалась фантастическими узорами и перемешивала быль и небыль, усыпляя бесшумными мелодиями замысловатого танца и струящимися, переходящими друг в друга разноцветными живыми узорами.
То ли во сне, то ли наяву, крик опрокинул его видения и рассыпал музыку сна брызгами по тёмной комнате. Приснилось или нет? Осмотревшись, он вспомнил, где находится, встал, закрыл окна и отправился спать на кровать.
* * *
Утром его разбудил стук в дверь. Под дверью поднос, накрытый одноразовым полотенцем, — принесли завтрак. Расправившись с едой, он оделся и вышел, окунулся в золотой утренний свет, осмотрелся и сделал глубокий вдох — чистое голубое небо, прозрачный воздух, ровно стриженная изумрудная трава и большие весёлые бабочки с разноцветными крыльями — отлично. Фабрика
- Эмоциональный интеллект - Дэниел Гоулман - Психология
- Три русских концерта - Владимир Стасов - Критика
- Алхимик. Том XI-XII - Тайниковский - Боевая фантастика / Периодические издания
- Щепоть зеркального блеска на стакан ночи. Дилогия. Книга вторая - Сен ВЕСТО - Научная Фантастика
- Отделение неврозов - Владимир Козлов - Русская классическая проза