Огненная купель Шантунга - Александр Борисович Чернов
- Дата:05.11.2024
- Категория: Альтернативная история / Боевая фантастика / Попаданцы
- Название: Огненная купель Шантунга
- Автор: Александр Борисович Чернов
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Если начну поворот влево, миноносцы пролетят через прицел с такой скоростью, что я запоздаю с выстрелом, ваше балдародие, лучше выстави скорее нужное склонение, мы уже градусов на семь легли на левый борт, не забудь. И на циркуляции крен продолжает расти, – начал было опять учить жизни молодого соратника Диких, но сам получил в ответ отповедь: сейчас и всегда вежливый Тыртов не лез в карман за словом.
– Жену свою будешь учить. Что и на какой угол ей тебе поднимать или опускать, – зло отозвался из-под крыши башни лейтенант. – Крен я уже скомпенсировал, креномер у нас уже разбит, но я на глаз прикинул…
Оглушительный выстрел десятидюймового орудия прервал перепалку, и не успели еще все в башне прийти в себя, как раздался уже спокойный голос Тыртова:
– Головной миноносец влез в прицел, сейчас посмотрим… Есть!
При расстоянии до цели всего в десять кабельтовых снаряду для полета отведено всего лишь четыре секунды. И результата выстрела не приходится ждать мучительно долго, да и видно дело рук своих было в оптические прицелы прекрасно.
– Хер ты себе к носу прикинул, а не угол вертикального наведения!! Недолет! – Если опустить мат и близкую к нему морскую терминологию, то эмоциональная, образная и яркая речь прапорщика Диких свелась именно к этому.
Но спустя всего несколько секунд султан взрыва опал, и Платон пристыженно замолчал. Из струй Ниагарского водопада опадающей воды показался головной японский миноносец. Вернее, то, что от него осталось. Огрызок «циклона» быстро садился кормой, кажется, винты и рули были сорваны взрывной волной, а расчет кормового минного аппарата смыт за борт или снесен осколками. Только у носового копошились, поднимаясь с палубы, мокрые фигурки моряков.
– Ну и чем товарищ прапорщик недоволен? С ручного-то наведения, без определения дистанции, на глазок определив крен – и попали, как в тире!.. – радостно начал было Тыртов, но тут же осекся.
Не успев даже встать на ноги, все еще стоя на коленях, кто-то из японцев приник к прицелу носового минного аппарата левого борта и выпустил торпеду. Дистанция в десять кабельтовых была для японских мин Уайтхеда предельной, и запаса хода у этого смертоносного снаряда скорее всего не хватило бы, но на мостике решили не рисковать. Резко переломив траекторию поворота, крейсер начал заваливать нос влево. Увы, при этом он подставлял под торпеды остальных пяти миноносцев почти всю проекцию борта.
Диких и Тыртов, не переставая, орали на расчеты башни и погребов, требуя скорейшего заряжания следующего снаряда, хотя оба понимали, что времени на еще один выстрел у них уже нет. Тыртов еще успел заметить, как на остановленном их снарядом кораблике кто-то в офицерском кителе метнулся от рубки к кормовому аппарату и начал его разворачивать в сторону русских. Но по неподвижному миноносцу уже открыли огонь из немногих уцелевших трехдюймовок противоминного калибра. Одна из их гранат разорвалась рядом с торпедой, заряд шимозы сдетонировал, и на месте дерзкого миноносца поднялся еще один столб воды.
Следовавшие за уже покойным флагманом «циклоны» один за другим выпускали по две, а те, кто успевал довернуть, и все три мины. Судя по тому, как щедро расходовали дорогие снаряды японские командиры, выйти живыми из атаки они не рассчитывали. Шедший вторым в строю «Касасаги» успел выпустить две, после чего исчез во вспышке взрыва 8-дюймового снаряда, который в упор всадила в него кормовая башня «Памяти Корейца». Третий в строю «Хато» тоже успел выстрелить две, но также не дождался результатов стрельбы. Получив от «Громобоя» один за другим три снаряда среднего калибра, он быстро лег на левый борт.
Но самоубийственная смелость и абсолютное самоотречение экипажей шести маленьких корабликов были вознаграждены сполна. Не способный увернуться от многочисленных торпед русский крейсер содрогнулся от мощного взрыва. Вместе с огромным столбом воды в воздух выбросило черную тучу – попадание пришлось на продольную угольную яму, разделяющую машинное отделение правого борта и кормовую кочегарку. И опять многострадальный правый борт, в надводной части которого и так не осталось живого места…
Доклад о повреждениях поступил быстро. Франк удивительно спокойным голосом докладывал: «Правое машинное скоро затопит полностью. Машина остановлена. Эвакуировал людей. Четверо погибших. Кормовое котельное – гасим топки, травим пар. Вода прибывает двадцать сантиметров в минуту. Могут взорваться. Через пять минут всех выгоню оттуда. Из левой котельной – тоже вода. В нее откуда-то снизу фильтрует, ничего не можем поделать – насосы встали. Если не опрокинемся, продержимся максимум десять-пятнадцать минут…»
Крен корабля ощутимо нарастал.
Выбежав на уцелевшее каким-то чудом крыло мостика, Беляев, перегнувшись вниз, быстро окинул взглядом истерзанный борт своего корабля. Худшие опасения подтвердились. Рваные пробоины в корме, раньше бывшие надводными, уже вовсю брали воду.
Вернувшись в рубку, Беляев обвел взглядом настороженные лица притихших офицеров и бесстрастно резюмировал увиденное:
– Все, господа. С нами – кончено. Тонем. Можем вот-вот опрокинуться… Прикажите команде спасаться по способности и поднимите сигнал нашим истребителям подойти для снятия команды. Благо «германцы» наши рядом. В лазарете – выносите раненых на верхнюю палубу, на левый борт, к вам сейчас подбегут из машинного, помогут! Трюмным – все наверх! – Беляев метался от одного амбушюра к другому: спасти корабль немыслимо, поэтому он пытался хотя бы минимизировать людские потери.
– Машинное? Валерий Александрович, немедленно наверх! Оставьте несколько человек залить топки в носовых кочегарках, остальным бегом в лазарет! Раненых в бессознательном состоянии выносить в первую очередь.
Буквально через несколько секунд без тужурки и фуражки на мостик взлетел мокрый и всклокоченный трюмный механик.
– Минут десять у нас. Это итальянское чудо с такими повреждениями не продержится дольше… Эх, если бы не вскрытый борт над броней, ведь как консервную банку… – И, сбегая с мостика прокричал командиру, не снижая скорости: – Попробую затопить в носу отсеки по левому борту, все, какие только успею! Тогда мы уйдем на ровном киле. Получите еще пяток минут для погрузки раненых на миноносцы…
Капитана Корпуса флотских инженеров-механиков Бориса Владимировича Вернандера больше никто не видел. Он остался в низах крейсера, до последнего манипулируя клапанами затопления и перепускания, пытаясь продлить агонию обреченного корабля и не допустить его опрокидывания…[19]
На мостике единственного еще оставшегося на плаву «циклона», «Саги», его командир лейтенант Иокова созерцал окутанный паром и дымом, все глубже оседающий в воду русский броненосный крейсер. Все офицеры и матросы их отряда до последнего выполнили свой долг перед Японией и императором. Его корабль, пробитый пятеркой мелких снарядов и одним крупным, потерял ход и вот-вот должен был быть добит сворой проходящих мимо русских дестроеров, которым, похоже, удастся предотвратить результативную атаку их японских коллег
- Пролог в поучениях - Протоиерей (Гурьев) Виктор - Православие
- Очерки Русско-японской войны, 1904 г. Записки: Ноябрь 1916 г. – ноябрь 1920 г. - Петр Николаевич Врангель - Биографии и Мемуары
- Позитивные изменения. Том 2, № 3 (2022). Positive changes. Volume 2, Issue 3 (2022) - Редакция журнала «Позитивные изменения» - Газеты и журналы
- Варяжская правда: Варяг. Место для битвы. Князь - Александр Мазин - Альтернативная история
- Загадочное дело Джека-Попрыгунчика - Марк Ходдер - Детективная фантастика