Лес Мифаго - Роберт Холдсток
- Дата:30.07.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Альтернативная история
- Название: Лес Мифаго
- Автор: Роберт Холдсток
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В 1946 он умер от болезни, мучившей его долгие годы. Услышав эту новость, я не знал, что мне делать: мне очень не хотелось возвращаться в Оак Лодж, стоявший на самом краю поместья Райхоуп, в Херефордшире, но я хорошо понимал страдания Кристиана. Он остался один, в доме, в котором мы вместе провели все детство. Я представлял себе, как он бродит по пустым комнатам, или, возможно, сидит в промозглом кабинете отца, вспоминая часы одиночества, а также запахи дерева и земли, которые старик, вваливаясь в отделанную стеклянными панелями дверь, приносил с собой из недельных походов в лесную страну. Лес проникал в эту комнату, как будто отец не мог находиться далеко от буйного подлеска и холодных влажных полян, окруженных дубами, даже когда замечал свою семью. Впрочем он подтверждал это единственным способом, который знал: рассказывая нам — главным образом брату — истории из лесных стран, находившихся за домом, в основном из стран дуба, ясеня, бука и других деревьев, в черной глубине которых (как он когда-то сказал) можно было услышать и почувствовать запах диких вепрей, и увидеть их следы.
Сомневаюсь, что он хотя бы раз в жизни видел вепря, но в тот вечер я сидел в своей комнатке и сверху глядел на крошечный городок на холмах (письмо Кристиана я скомкал и держал я руке) и живо вспоминал, как слушал приглушенное ворчание какого-то лесного зверя и слышал, как какое-то массивное тело неторопливо пробирается через заросли, направляясь к извилистой тропинке, которую мы называли Глубоким Путем; завиваясь спиралью, она вела в самое сердце леса.
Я знал, что должен вернуться домой, и все-таки отложил отъезд почти на год. И вдруг Кристиан перестал писать. В последнем письме, от 10 апреля, он писал о Гуивеннет, о своей необычной свадьбе и намекал, что я буду поражен прелестной девушкой, ради которой он потерял «сердце, душу, рассудок, способность готовить, а также все остальное, Стив.» Конечно я написал, что поздравляю его, но на этом наша переписка прекратилась, на несколько месяцев.
Наконец я написал ему, что возвращаюсь домой, на несколько недель остановлюсь в Оак Лодже, а потом переселюсь в один из ближайших городков. Попрощавшись с Францией, с общиной, ставшей частью моей жизни, я поехал в Англию на автобусе, потом на поезде, на пароме и опять на поезде. И вот, 20-ого августа, я, сидя в запряженной пони тележке, оказался на заброшенной ветке железной дороги, окружавшей огромное имение. Оак Лодж находился на его самом дальнем конце. Туда можно было доехать вдоль дороги — около четырех миль — или напрямик, через луга и леса. Я выбрал промежуточный путь и, волоча за собой единственный потрепанный чемодан, пошел вдоль заросших травой рельсов, изредка выглядывая из-за высокой стены из красного кирпича, отмечавшую границы имения, и пытаясь увидеть что-нибудь в сумраке сосновых лесов.
Вскоре стена и лесистая местность исчезли из вида, и открылись тесно прилегающие друг к другу поля, огражденные деревьями, и мне пришлось пробираться через шаткие деревянные перелазы, заросшие шиповником и густыми кустами ежевики. Я шел по частной земле — тропинке на юг, вившейся вокруг рощ и ручейка, который мы называли «говорливый ручей»; она должна была привести меня к увитому плющом зданию, моему дому.
Стояло позднее очень жаркое утро, когда я наконец увидел Оак Лодж. Слева, довольно далеко, жужжал трактор. Я подумал о старом Альфонсе Джеффрисе, смотрителе всех ферм поместья, вспомнил его обветренное улыбающееся лицо, и как мы сидели в его крошечной лодке и удили щук в мельничном пруду.
Воспоминание об этом спокойном пруде буквально накинулось на меня, я свернул с южной тропинки, продрался через заросли высокой — по пояс — крапивы, через переплетение ясеней и боярышника, и оказался на берегу спокойного тенистого пруда, дальний берег которого терялся в мгле густого дубового леса. Росшие у самого берега камыши почти скрывали маленькую лодку, с которой Крис и я рыбачили много лет назад; ее белая краска почти полностью облезла, и хотя она, похоже, не протекала, я очень сомневался, что она выдержит вес взрослого человека. Решив не тревожить ее, я обошел лодку и уселся на бетонных ступеньках обвалившегося лодочного навеса; отсюда я какое-то время глядел на пруд, покрытый рябью от стремительных насекомых и случайных всплесков рыб.
— Две палочки и немного веревки… вот и все, что потребуется.
Голос Кристиана заставил меня вздрогнуть. Наверно он прошел по тропинке из Лоджа, скрытой от меня навесом. Обрадованный, я вскочил на ноги и повернулся к нему. Увидев его, я вздрогнул, как от удара; похоже он заметил это, хотя я широко раскинул руки и заключил его в братские медвежьи объятия.
— Я должен был опять увидеть это место, — сказал я.
— Я знаю, что ты имеешь в виду, — ответил он, когда мы разорвали объятия. — Я сам часто брожу здесь. — Наступила неловкая тишина; мы молча глядели друг на друга. Я отчетливо почувствовал, что он не рад видеть меня. — Ты выглядишь загорелым, — наконец сказал он. — И истощенным. Здоровым и больным, одновременно.
— Средиземноморское солнце, сбор винограда и шрапнель. Я еще не выздоровел на сто процентов. — Я улыбнулся. — Но как хорошо вернуться и опять увидеть тебя.
— Да, — глухо пробормотал он. — Я рад, что ты приехал, Стив. Очень рад. Но, боюсь, это место… ну, здесь небольшой беспорядок. Я получил твое письмо только вчера, и не успел ничего приготовить. И здесь все немного изменилось, ты увидишь.
Да, и он больше, чем что-нибудь другое. Я не мог поверить, что передо мной стоит бойкий и веселый юноша, ушедший в армию в 42-ом. Он невероятно постарел, волосы прорезала седина, тем более заметная, что он разрешил им расти беспорядочной массой, свисавшей назад и по бокам. Он напомнил мне отца: тот же самый далекий рассеянный взгляд, такие же впалые щеки и глубокие морщины на лице. Но больше всего меня потрясла его манера себя вести. Он всегда был коренастым мускулистым парнем; а сейчас стал похож на пресловутое чучело: худой, неуклюжий, все время раздраженный. Его взгляд метался из стороны в сторону, никогда не останавливаясь на мне. И запах нафталина, как если бы его хрустящая белая рубашка и серые фланелевые брюки были только что вытащены из кладовки; а из-под нафталина… — да, намек на лес и траву. А еще грязь под ногтями, и в волосах, и пожелтевшие зубы…
Наконец, через пару минут, он слегка расслабился. Мы немного побоксировали, немного посмеялись и пошли вокруг пруда, ударяя по тростнику палками. Но я никак не мог отделать от ощущения, что приехал домой не вовремя.
— Тебе было трудно… со стариком, я хочу сказать? В последние дни?
Он покачал головой. — В последние две недели мне помогала няня. Не могу сказать, что он ушел с миром, но она сумела заставить его престать позорить себя… или меня, в данном случае.
— Я как раз хотел тебя спросить об этом. Судя по письмам, в последнее время между вами была какая-то напряженность.
Кристиан достаточно мрачно улыбнулся и посмотрел на меня со странным выражением, чем-то средним между согласием и подозрением. — Скорее открытая война. Вскоре после моего возвращения из Франции он сошел с ума, окончательно. Видел бы ты тогда этот дом, Стив. Ты должен был увидеть его. Похоже, он не убирался много месяцев. Я спрашивал себя, что он ел… скорее всего одни яйца и мясо. Еще бы немного месяцев и — я уверен! — он стал бы есть кору и листья. И он был в ужасном состоянии. Ужасном. Хотя он и разрешил мне помогать ему в работе, он быстро захотел избавиться от меня. И даже пару раз пытался убить меня, Стив. Настоящие покушения на мою жизнь. Наверно была для этого какая-то причина…
Меня потрясло то, что Кристиан рассказал мне. Образ отца изменился: холодный обидчивый человек превратился в сумасшедшего, орущего на Кристиана и бившего его кулаками.
— Я всегда думал, что он скорее любил тебя; именно тебе он рассказывал свои истории о лесе. Я тоже слушал, но на колене сидел ты. Почему он пытался убить тебя?
— Я слишком глубоко вошел в его работу, — вот и все, что сказал Кристиан. Он что-то скрывал, исключительно важное. Я чувствовал это как по его тону, так и по мрачному, почти возмущенному выражению лица. Должен ли я попытаться узнать больше? Мне было трудно решить. Никогда я не чувствовал себя таким далеким от брата. Быть может, подумал я, все дело в Гуивеннет, девушке, на которой он женился. Я спросил себя, что за атмосферу она создала в Оак Лодже.
Я попытался навести разговор на нее.
Кристиан с силой ударил тростники. — Гуивеннет ушла, — только и сказал он, и я, вздрогнув, остановился.
— Что ты имеешь в виду, Крис? Ушла куда?
— Просто ушла, Стив, — зло оборвал он меня, как человек, загнанный в угол. — Она была девушкой отца, а потом ушла, вот и все.
— Я не понимаю, что ты хочешь сказать. Куда она ушла? Ты был так счастлив, судя по письму…
- Валлийский дракон нового триместра - Итиэй Исибуми - Фэнтези
- Стрелки Дикого Запада — шерифы, бандиты, ковбои, «ганфайтеры» - Юрий Стукалин - Военная история
- Собрание сочинений в 14 томах. Том 5 - Джек Лондон - Классическая проза
- Камень духов - Александр Кердан - Исторические приключения
- Тень Зверя - Роберт Говард - Научная Фантастика