Император из стали (СИ) - Васильев Сергей Викторович
- Дата:20.06.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Альтернативная история
- Название: Император из стали (СИ)
- Автор: Васильев Сергей Викторович
- Просмотров:4
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На следующее утро путешественники были уже в Канди. «Ночь Шахерезады» пролетела мгновенно. Мичман оказался внимательным слушателем, не перебивал и не досаждал льстивыми комплиментами, только иногда качал головой, цокал языком и задавал уточняющие вопросы там, где Маша меньше всего ожидала. Ну действительно, какая разница, как выглядит порт Диего-Суарец и сколько труб у парохода «Жиронда»?
— Хорошо, Мария Александровна, — в конце разговора кивнул мичман. — Думаю, я смогу помочь Вашему семейному счастью и для этого не придется заключать сделки с контрабандистами и вообще как-то по-другому продавать свою бессмертную душу. Вполне возможно, что Ваш муж сможет покинуть тюрьму в Канди абсолютно официально, а не по веревочной лестнице… Но только и вам придется помочь мне, хотя должен предупредить — даже простое знакомство со мной может быть смертельно опасным.
— Вы пугаете меня, Александр Георгиевич, — прошептала Маша, — почему бы Вам тоже тогда… официально?…
— Дорогая Маша, — мичман выразительно посмотрел на барышню и грустно усмехнулся, — я бы рад, но служба моя носит настолько специфический характер, что публичность и официальность ей прямо противопоказаны.
— Я не понимаю Вас, Александр Георгиевич, но верю, поэтому готова и хочу Вам помочь. Что я должна сделать?
— Я смогу устроить Вам билет до Марселя, где вы найдёте графа Канкрина Георгия Викторовича и передадите ему всего одну фразу: «Племянник встретился с Фальком в тесном семейном кругу, но к согласию они не пришли. Ждем дядюшку».
–
(*) До этого момента автор очень близко к тексту пересказывал мемуары об англо-бурской войне Ольги Николаевны Поповой, которые она опубликовала под псевдонимом «Мария З.». Далее авторская Маша будет жить своей собственной жизнью
Глава 5 Следы на песке
Господа дальневосточники
Нет человека, который ощущал бы себя более ничтожным, чем художник, любующийся первобытным буйством природы. Все средства выражения, придуманные человеком: краски, звуки, слова — для него являются невыразимо убогими, чтобы передать ту исполинскую красоту, которой поклонялись, как божеству, его предки и которую он жаждет воплотить в образы искусства. Особое трепетное отношение к первозданной красоте у военных, понюхавших порох. Они знают, как отвратительно выглядит природа и человек, изуродованные войной. Может быть поэтому пассажиры экипажа, только что побывавшие на высочайшей аудиенции, сидели молча, любуясь очаровательными окрестностями Ликанского дворца, подпёртыми снизу стремительной лентой Куры и огражденные сверху махинами Кавказских хребтин.
— Господа, предлагаю остановиться и пройтись, — первым нарушил молчание генерал Гродеков. — Надо немного размять ноги и привести в порядок мысли.
Генералы Грибский и Чичагов согласно кивнули и молодцевато, по кавалерийски, спрыгнули на каменистую дорожку. Последним из экипажа степенно и не торопясь, вышел единственный гражданский — директор новообразованного Восточного института — Алексе́й Матве́евич Поздне́ев, включенный повелением императора в состав Особого Дальневосточного Совещания…
— Красота-то какая! — широко раскинув руки, как будто собрался полететь, басовито гаркнул военный губернатор Приморской области и наказной атаман Уссурийского казачьего войска генерал-лейтенант Чичагов.
— Да, — согласно кивнул больше похожий на преподавателя гимназии, чем на военного, генерал-губернатор и командующий войсками Приамурского военного округа Никола́й Ива́нович Гроде́ков. — Глядя на всё это великолепие, сразу понимаешь, почему оно так пленило и вдохновляло Михаила нашего Юрьевича Лермонтова.
— У меня лично, господа, сегодня другая муза, — поддержал разговор Начальник штаба Приамурского военного округа Константин Николаевич Грибский. — Мне, совсем как в юные годы, так и хочется обратиться с нижайшей просьбой о зачислении в студиозы к нашему уважаемому Алексею Матвеевичу…
— Да, — покачал головой Чичагов, переживая разговор, состоявшийся во время аудиенции. — Наверно придётся подавать профессору коллективное прошение. Всего я мог ожидать от государя, но такого категоричного решения по языкознанию в нашей армии — даже помыслить не мог. Это же во сколько казне обойдется такая инвенция, если наша «alma mater» изловчится и обучит всех офицеров маньчжурскому, китайскому, корейскому и японскому, и за каждый из них предётся прибавлять аж треть довольствия, как хочет государь? Казна не обмелеет?
— Не обмелеет, — усмехнулся профессор Позднеев, — даже тройное содержание Вашего штаба, Константин Николаевич, не стоит и половины тех сумм, которые ещё вчера уходили на содержание одного императорского театра. И слава Богу, что государь отменил это непотребство, перенаправив средства на нужды образования…
— Экая Вы язва, Алексей Матвеевич! — покачал головой Гродеков, — не думал, что реформы собственных финансов императора пробудят в Вас вольтерианские взгляды…
— Помилуйте, — всплеснул руками Позднеев. — Совсем наоборот. Именно сейчас и именно благодаря таким шагам моя вера в престол и государя крепка, как никогда. Но мне, полжизни проведшему в экспедициях и вторые полжизни — в библиотеках и аудиториях, горько видеть, как стоимость содержания целого университета тратится на содержание кокотки, выделывающей правильные «па» ногами.
— Раз профессор заговорил о вере в престол и государя, — оглядел Гродеков спутников, — не угодно ли, пользуясь случаем, освежить тезисы нашего разговора с императором. Когда мы доедем до Тифлиса и сядем в поезд, это уже будет делать не с руки…
— Николай Иванович! — удивленно вскинул брови Грибский. — Я вижу вы всерьез прониклись предупреждением Его Величества о соблюдении секретности и об исключении из дорожных разговоров служебных тем.
— И это абсолютно правильно! — подал голос Чичагов, — мы действительно потрясающе беспечны и доверчивы, господа! И именно поэтому о наших планах противнику становится известно раньше, чем нашим подчиненным. Тем более тут, — генерал умиротворенно обвел глазами пейзаж. — Хочется поневоле задержаться и посекретничать… Правда, в другой компании…
— Отставить шуточки, господа генералы, — нарушил игривое настроение Чичагова Гродеков. — Давайте по делу! Нам, сугубо военным людям, государем поставлена политическая задача — привести под его державную руку Маньчжурию, но сделать это так, чтобы во-первых это было не нашей инициативой и во-вторых, чтобы этому решение не противились другие страны, и в первую очередь Китай…
— Когда государь её озвучил, я хотел немедленно подать в отставку, — усмехнулся Чичагов.
— И когда передумали? — наклонил голову генерал Грибский.
— Когда Десино (*) рассказал про эту авантюру с Монголией.
— Да, авантюра, — согласно кивнул Гродеков, — и вполне возможно, что про её подноготную узнают и китайцы, и англичане. Но что это меняет? Монголы, возмущенные бесчинством китайских наместников и ихэтуаней, поднимают национальное восстание, захватывают Цицикар, пользуясь тем, что китайская армия разгромлена, идут победным маршем на Пекин… Кто им сторож? …
— И тут появляется Его Высокопревосходительство весь в белом и предлагает императрице ЦыСи покровительство, защиту и посредничество, — засмеялся Грибский.
— Думаете, сработает? — нахмурился Чичагов.
— Если наши военные агенты правильно разыграют карту жутких монгольских заговорщиков, уже стоящих у ворот Запретного Дворца, а со стороны Монголии и Манчжурии будут приходить правильные панические доклады — должно сработать, — убежденно высказался Гродеков. — С таким-то содержанием, которое государь выделил военным агентам…
— Я что-то пропустил? — встрепенулся Грибский. — Что постигло наших агентов?
— Вогак и Стрельбицкий, — пояснил охотно Чичагов, у которого за спиной была служба начальником корпуса пограничной стражи, — настаивали на ежегодном выделении Главным штабом на содержание своих осведомителей четырнадцати тысяч рублей. Сравнивая эту сумму с выделенными средствами на негласные расходы российским пограничным округам — пять тысяч рублей и русским военным агентам на Западе — до десяти тысяч рублей, полагаю, она была ни чрезмерной, но и не заниженной. Государь, отметив особую важность Китая и Кореи и задач, которые перед нами поставлены, утвердил тройную смету от запрошенной, и это не считая средств, выделенных специальной группе агентов, курируемых императором лично. Их финансовые возможности, думаю, на порядок серьезнее…
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Диковины - Григорий Диков - Сказка
- Пир бессмертных: Книги о жестоком, трудном и великолепном времени. Щедрость сердца. Том VII - Дмитрий Быстролётов - Биографии и Мемуары
- По пути в Лету - Роман Сенчин - Публицистика
- Цифровой журнал «Компьютерра» № 184 - Коллектив Авторов - Прочая околокомпьтерная литература