Вернутся не все! Разведывательно-диверсионный рейд (сборник) - Артем Рыбаков
- Дата:21.10.2024
- Категория: Фантастика и фэнтези / Альтернативная история
- Название: Вернутся не все! Разведывательно-диверсионный рейд (сборник)
- Автор: Артем Рыбаков
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ну, ежели за жратвой не ходить, то минут через двадцать вполне. А ежели ходить, то через час.
– Не, иди! Я пока немца разговорю. Хочу, понимаешь, знать, чего нам ожидать в ближайшем времени. Сема! – Я рывком поднялся с лавки. – Сема! Еще две ходки сделаешь и в школу приходи, штабное барахло собрать поможешь.
– Понял! – донесся из-за «ублюдка» ответ.
В классе на первом этаже, где мы оставили пленного лейтенанта, все окна оказались закрыты. Не знаю, какой в этом смысл, если «пациент» все равно пристегнут к учительскому столу наручниками, но духота в помещении стояла нереальная, да еще и пованивало изрядно.
«Раны по такой жаре воспалились! – мелькнула мысль, мгновенно, впрочем, сменившаяся другой: – Да пусть хоть весь целиком сгниет, падла! Зря только морфий на него потратил…» – но мысленное ворчание было не больше чем самонакачкой перед допросом, поскольку, не вколи я пленнику наркотик, разговаривать с ним было бы попросту не о чем.
– Итак, лейтенант, мне кажется, что настало время вам ответить на несколько вопросов!
Несмотря на крайне непрезентабельный вид, полицейский скорчил гримасу, должную, по его мнению, означать его ко мне полное презрение. Вышло абсолютно неубедительно – очевидно, мешали мелкие детали вроде синюшного следа от моего каблука на лбу, замотанных кровавыми бинтами простреленных ног и мокрой от пота формы.
– Вы, безусловно, можете молчать. – Пододвинув стул, я уселся на него верхом. – Минут пять – больше, извините, у меня времени нет. И кстати, я не буду обещать вам невыполнимого. Как вам должно быть понятно, отпустить вас при всем желании я не смогу.
– И на что же мне рассчитывать? – Особого вызова в голосе пленника не было.
– На быструю и легкую, а также безболезненную смерть. Иногда это тоже немало.
– Воды дайте, – хрипло попросил лейтенант.
Взяв с одной из парт немецкую флягу, я подошел к нему. О развязывании рук речь, понятное дело, не шла. «А мне бы ты вряд ли такую услугу оказал, хотя как знать, может, и по-другому все вышло?» Немец жадно пил тепловатую воду, пока, наконец, не мотнул головой, показывая, что напился.
– Перед тем как ответить на ваши вопросы, я хочу, чтобы вы ответили на один мой.
– Хорошо. Спрашивайте.
– I’m just curious what are you doing here – at the heart of Russian wastelands?[96]
– If I were you I’d better start thinking about my own future[97], – машинально ответил я. Черт! Он же купился! Или, вернее, мы друг друга «выкупили».
Дело в том, что для борьбы с русским акцентом я избрал тактику замещения, стараясь выговаривать слова с английским произношением. Не особо увлекаясь, конечно, но результат – налицо.
– Если вы не против, мы могли бы разговаривать на вашем языке, – по-прежнему на английском сказал полицейский. – Ваш немецкий неплох, но все же…
– Почему вы приехали сюда? – Отдавать инициативу в разговоре я совсем не собирался, но предложением перейти на более удобный язык воспользовался.
– Мы в Большом Запоточье встретили местного бургомистра, который рассказал про вашу группу.
– Так и сказал: «У меня в деревне шпионы живут?» – я усмехнулся.
– Нет. Он сообщил про немецкий отряд, и я решил проверить. Не так давно были разосланы ориентировки на русских диверсантов, которые могут использовать немецкую форму. Но признаюсь, действительность превзошла все ожидания! СД! Кто бы мог подумать?! Вы кто по званию? А то немного неудобно безлично к вам обращаться.
«Ну вот, опять пытается инициативу в разговоре перехватить. Привычка, наверное…»
– Лейтенант! – Я навис над сидевшим на полу пленным так, что ему пришлось запрокинуть голову – крайне неудобное, надо сказать, положение. Да и солнце из окна ему в глаза било. – Вопросы здесь задаю я. Для большей убедительности могу вас пару раз пнуть, но не думаю, чтобы это было так уж необходимо. Почему вы сразу не оцепили деревню?
– У меня не было уверенности, что вы – не обычная группа фуражиров. Поэтому и вошли вначале только мы с вахмистром и автоматчиками.
– Почему так быстро подошло подкрепление? – жестом остановив его, задал я следующий вопрос.
– Примерно половину солдат мы выдвинули пешим порядком и спрятали за домами в тех сараях, что стоят на поле между деревней и лесом. Остальные обязаны были выдвинуться на машинах при получении сигнала. Таким образом, и дороги блокировали. Кроме, конечно, той, что ведет на север через железную дорогу.
– Сколько вас было всего? Какой был сигнал? У вас была радиосвязь?
– Всего нас было пятьдесят три человека. Для группы непосредственной поддержки сигнал мы подали сразу, как попытались вас арестовать. Один из наших махнул рукой – его видели в окно. А они, в свою очередь, просигнализировали тем, кто был на технике. Машина с рацией должна была оставаться в лесу. Пеленгация ведется практически непрерывно.
– Fuck! – Переходить на русский, чтобы выругаться, времени не было. Метнувшись к окну, я врезал по раме, распахивая ее. – Зельц! Ко мне! Пулей! – «Идиотище! Имбецил! В соплях запутался, а о том, что у немцев связь должна быть, не подумал! Тебе, дебилушка, не диверсантом на полставки в немецком тылу скакать, а ясли охранять в тихом фешенебельном районе!»
– You should not worry about radio car. I’m sure they retreat. They’re not insane enough to assault you. One dozen is not able to succeed where four dozens fail[98].
– You’d better shut the fuck up![99] – Не знаю, знаком ли летеха с американским жаргоном, но понял он меня отлично.
– Что случилось, Арт? – Лешка подбежал, сжимая в руках автомат. Парень уже слегка оклемался после смерти наставника, хотя, когда узнал про смерть Саши, плакал навзрыд.
– У этих гадов в лесу была пеленгационная машина и десять человек. Всем тревога! – Развернувшись к пленному, я спросил, на этот раз по-немецки. Дымов хоть с пятого на десятое, но его понимал: – Где должен был находиться пеленгатор?
– Строго к югу от этой деревни. На том берегу реки. Метров четыреста от маленького поселка.
«Это у Загати. – Что и где находится в окрестностях, я помнил хорошо. – Мы как раз оттуда по приезде Загатье в бинокль разглядывали – очень удобная точка. Связисты, наверное, тоже так поступили и, значит, весь бой рассмотрели. Но проверить в любом случае надо!»
– Леха, помнишь, где мы стояли, когда к деревне только подъехали? Берешь Мишку и пулей туда. Только вдоль речки идите – вас под кручей видно не будет – и автоматы прихватите.
– На мотоцикле, может?
– Нет! С той точки дорога чуть ли не до середины села просматривается, а немцы уже знают, что мы почти всех побили. По этому берегу на юго-запад до амбара, там речку вброд перейдете и вкругаля к ним в тыл выйдете. Они, скорее всего, уже удочки смотали и смылись, но вдруг смелые оказались? – Я снова повернулся к лейтенанту: – Where the nearest unit you can call for reenforcment is located? [100]
– Mogilev. – «Что-то слишком быстро он на вопрос ответил, причем сказал вещь настолько очевидную, что от нее за версту подлянкой несет. А впрочем, при любом раскладе у нас пара часов в запасе есть, даже если безопасники могут напрямую выходить на командиров армейских частей, ближайшая километрах в тридцати».
– Давай, Леха, шевели булками! На все про все даю час!
Взгляд со стороны. ТотенОкрестности села Городище Кличевского района Могилевской области, БССР. 24 августа 1941 года. 21.47
– Вот фигли некоторые жизнью наслаждаются, пока другие работают? Где честность в этом мире?! – Серегин голос раздался совсем рядом, прямо за стеной амбара.
Пришлось ответить:
– Больше всего, дорогой, меня в этом мире удивляет не несправедливость, а зависть людская! Можно подумать, ты перетрудился!
– Подумать – можно! – разрешил Док, входя. – Но пока мы там стойко переносим тяготы и лишения воинской службы, некоторые штабные – пальцем показывать не будем – валяются на сене.
– Мне положено – я думаю.
«Впрочем, за сегодня всем действительно пришлось побегать: командир словно целью задался такой – умотать всех. Причем Ване с Сережкой досталось поболе других, пожалуй. Может, Саша действительно решил, что пора со «штабных» жир согнать. Тогда почему меня так рано на покой отпустил?»
– Я и говорю – штабной!
В принципе, языками с Серегой фехтовать можно до бесконечности, но терпения у меня на долгую пикировку никогда не хватало.
– Чего хотел-то?
– Да ничего, скучно стало. – Не знаю, то ли война так на нашего врача повлияла, а может, он раньше просто не мог с нами наговориться после долгой разлуки, но в последнее время и он особой болтливостью не отличается. Максимум через пятнадцать минут словесный понос сам прекращается! А на Открытиях сезона мог ведь и по часу-два длиться…
– Э, ты только не вздумай! – прикрикнул я на него, заметив, что Серега достал из кармана портсигар. – Сено вокруг!
«Интересно все-таки, на какие детали иной раз внимание обращаешь – ребята, которые на боевые ходят, вроде Антона или Саши-Люка, курить стали меньше, а Док почти все время в расположении – и смолит как паровоз. Практически постоянно цигарка во рту. Хотя ему-то что нервничать?»
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Жизнь, смерть и жизнь после смерти. Что нам известно? - Элизабет Кюблер-Росс - Эзотерика
- Прорыв «попаданцев». «Кадры решают всё!» - Александр Конторович - Альтернативная история
- Крах под Москвой. Генерал-фельдмаршал фон Бок и группа армий «Центр». 1941–1942 - Альфред Тёрни - Биографии и Мемуары
- Военный дневник - Франц Гальдер - Биографии и Мемуары