За речкой шла война… - Николай Прокудин
- Дата:24.08.2024
- Категория: Документальные книги / Прочая документальная литература
- Название: За речкой шла война…
- Автор: Николай Прокудин
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ага, Валюха. Валентина то есть. Вот и познакомились.
– Перебьёшься! – отрезала Валентина.
– Видишь, командир. Совсем меня здесь не жалеют и не любят. А я босой… несчастный… как… Лев Толстой!
– В зеркало глянь, Лев Толстой! – хмуро сказала супруга. – Образина! Нет, ты глянь, глянь! И сам подумай, за что тебя любить! Тем более жалеть!
Кирпич по инерции покорно пошел к трельяжу, повертел перед ним образиной:
– Морда как морда! Могло быть и хуже!.. Ну, не Лев Толстой, не Лев.
– Верно, не лев. Лев половой гигант и царь зверей! А ты пьёшь и спишь…
– Ладно, Алексей. Между прочим, член Президиума Верховного Совета!
– Ты? – Никита еле сдержался, чтобы, в свою очередь, не хихикнуть.
– При чём тут я?! Алексей. Толстой. «Буратину» читал?
Никита-таки не сдержался. Хи-хи!
– И ты туда же… – со вселенской грустью произнес Кирпич. – Все вы заодно. И она, и они, и теперь ты! – Он обвиняюще затыкал пальцем в жену, в пацана с пацанкой, в Никиту. – Если пришёл для того, чтобы издеваться над больным человеком, мог бы вообще не приходить.
– Кирпич, я не за тем пришел. Я не издеваться пришел. – Никита взял тон психиатра, успокаивающего тяжёлого пациента.
– Да? И чем докажешь?
– Т-то есть?
– Какие у тебя планы на сегодня? – уличил Кирпич. Типа: ага, попался! и сказать тебе нечего!
– Планы?! – тут Никита возмутился. И раздельно, как для тугодумов, произнес по слогам: – Тор-жест-вен-ное собрание и банкет ветеранов дивизии!
– Какой дивизии?
– Нашей! Баграмской!
– А-а-а, точно! Я-то всё думаю, где мы с тобой вместе служили! В мозгах заклинило.
– Заклинило. И перекорежило. Опух от водки! Иди, умой рыло, а то опять выключишься из реальности!
Кирпич направился в ванную, снимая на ходу штаны и рубашку. Запутался в одной штанине, покачнулся и сильно ударился плечом о дверной косяк, вызвав новое общее «хи-хи».
В те пятнадцать минут, что он фыркал и плескался под душем, жена продолжила сетования на непутевость мужа.
– Хватит стенать! – рявкнул Вовка, появившись из ванной. – Впервые человека видишь и сразу на жалость берешь! Хоть знаешь, кто он? Мой бывший замполит. Зверь, а не человек! А ты – на жалость… Никита, не слушай ты её! Я хороший!
– Ладно, хороший! Одевайся и в путь!
– В путь?
Однако Кирпич начинает доставать.
– В сад «Эрмитаж»! Ты же сам мне приглашение выслал. Почтой!
– О! И дошло? Надо же!.. Точно. Нас ждут. В «Эрмитаже». Ну? И чего тогда расселся? Пошли!
– Куда пошли?! – воспротивилась Валентина. – Тебя качает, как… На ногах не стоишь! Сядь, поешь, а потом можете идти на все четыре стороны! Иначе после первой рюмки сразу развезёт! Никита, вы присоединитесь?
Гм, к рюмке или к завтраку?
Никита с Кирпичом сели за стол, быстро перекусили яичницей с сосисками.
– Ну, всё! – Чмокнув жену в щеку, Кирпич потянул за собой гостя – на выход, на выход. – Пошли, пошли! А то меня в этом доме совсем зади… дискредитируют! В твоих глазах!
В глазах Никиты Кирпич дискредитировал себя сам похлеще кого-то стороннего.
– Понимаешь, Никит, она меня пилит, а я не виноват! – Уже в коридоре застегивая рубашку, на ходу Кирпич стал сам себя реабилитировать. – Как не пить, если каждый день вынужден спаивать всех подряд: милицию, чекистов, чиновников, бандитов, военное начальство из Академии. Я же ещё и охранным предприятием руковожу. Ну, по умолчанию, конечно, как бы нелегально… Мороки уйма, что ты!
– Погоди, Вовк! Мы правильно идем?
– Правильно, правильно! Верной дорогой идёте, товарищи! Нет, вот ты скажи, как жить-то?! На жалованье полковника, да с двумя детьми, да с женой-домохозяйкой, да в Москве!
– Мы верно движемся? В «Эрмитаж»?
– В «Эрмитаж», в «Эрмитаж»! Думаешь, я совсем ку-ку?! Я тебе больше скажу – нам не в питерский Эрмитаж, где «Даная», а в московский, где садик и товарищи по оружию… Потому что мы – в Москве! Молодец я? Соображаю?
– Молодец. Соображаешь. Нас в метро пустят?
– В метро-о? Да ты что?! Посмотри на меня! Какое метро?! И… под землю всегда успеем. И чем позже, тем лучше! Не-ет, мы сейчас на автобусе пару остановок, потом пешочком чуток… О! Автобус! Наш. Сели… Нет, ты слушай, Никит! У меня же риск – каждый день. Курируем игорные заведения, рестораны, гостиницы… много чего еще. На той неделе одного моего охранника подранили из обреза. Позавчера другого моего хлопчика рубанули – топориком в спину, насовсем, блин! Вот мы хлопца поминали-хоронили и напились… Да в меня самого – и стреляли! и гранату под машину подбрасывали! Не, если б хотели убить – убили бы. Так, предупредили…
Пассажиры автобуса каменели в тщательно демонстрируемом равнодушии – Кирпич громкость не убавил, говорил в прежний полный голос. И облегченно выдохнули только когда жутковатый шумный верзила засёк: «О! Наша остановка, выходим!».
Теперь, значит, ещё пешочком чуток?
– Вовк, нам куда теперь?
– Туда! – уверенно махнул Кирпич рукой. – Да ты не дергайся, Никит! «Автопилот» не подведет!
М-да?
Да. Как ни странно, «автопилот» не подвел. Вот ты какой, сад «Эрмитаж»!
На входе патруль проверял документы, расспрашивал о цели прибытия. Документы в порядке, цель прибытия очевидна – судя по уже достигнутому состоянию души и тела. Проходите. Добро пожаловать!
– Видал? Как только генералы на мероприятии собираются «нарисоваться», так патрули просто косяками, косяками! – Кирпич усмехнулся почти трезво.
– А что, и генералы – сюда? – Никита недовольно поморщился.
– Три бывших комдива, Никит! Они теперь большие люди в Министерстве обороны. Ну что, пойдем поздороваемся?
Никита ещё больше поугрюмел:
– Да, в принципе, Вовк, о чём с ними говорить? Я на прош лой встрече просил двоих о помощи, когда за штатом стоял без должности, а до пенсии – два года! Думаешь, кто-то пошевелился? Хрен с маслом! Поглядели свысока, пообещали и забыли. Только Султаныч, бывший начштаба, прислал полковника, тот с проверкой в округе был. И знаешь, что мне тот полкан предложил?
– Начальником санатория? Замполитом курорта? – подначил Кирпич.
– Ага! Как же! В Таджикистан, блин! Оказывать интернациональную помощь в погранотряде!
– Послал?
– Послал, в натуре.
– Молодец!
– Да нет… Потом подумал… Как раз там заставу разбили. Ладно, думаю, нужно ехать. Но вакантная должность там – только в Душанбе, психологом у зенитчиков. Ну, вообще-то… почему нет? Не по горам ведь опять бегать, там год за три, тройной оклад. Я и чемодан собрал, и из части меня рассчитали, и с семьей простился. Но кто-то из «старичков» уцепился за должность перед увольнением. В итоге ушел я в отставку по сокращению штатов, еле до пенсии дотянул… И чёрт с ними! Зато теперь мне что генералы, что маршалы – не указ. Пенсионер, он и в Африке пенсионер! Давай свалим в сторонку, подальше от митинга и построения? Займем столик и накатим…
– Давай! Наш ты человек! – Кирпичу и так-то давно не терпелось опохмелиться. – Во-он тот столик давай. Тенёчек… – Он потрусил под развесистые ветки, стряхнул ребром ладони со стола прошлогоднюю опавшую листву, расстелил газету, достал бутылку водки «Черная смерть».
– Символично! – хмыкнул Никита. – Упьемся вусмерть?
– Ну, не обязательно в нашу. Сейчас кто-нибудь подрулит, послабее организмом.
Подрулит непременно. Отдельные несознательные ветераны банкет под сенью кустов уже начали, и парадный строй потерял ещё несколько бойцов.
Когда Никита нарезал сало, колбасу и хлеб, к друзьям подковылял огромный парень со шрамом на щеке, в голубом берете, с палочкой:
– Пехота, десантуру примете?
– А то! Садись, брат, не перетруждай ногу! – Кирпич подвинулся на лавочке. – Держи стакан!
Десантник извлек из кармана поллитру, а из авоськи – помидоры и огурцы.
– Дмитрий. Панджшер, восемьдесят шестой год. Бывший сержант. Ныне художник. Свободный художник… – уточнил.
– И как? Хорошо идут дела?
– По-разному. Работаю в поте лица и по мере сил и здоровья. Когда уходит одна, когда две картины в месяц, когда ни одной. Но жить надо, ребенок кушать хочет каждый день, а не раз в месяц. Пенсия от благодарного государства – по инвалидности… – десантник Дмитрий оголил ногу и похлопал по протезу, чуть выше колена, – …в триста «деревянных». О как! Пятидесяти «баксов» и то не заслужил! Эх! Я вот в Штатах работал – по контракту с галереей, встречался с ветеранами Вьетнама, вот кому уважуха!
– И на что существуешь?
– Работаю охранником на автостоянке. Там и рисую, по ночам. Ты не подумай, брат, что ерунду какую-нибудь! Мои картины в Государственной думе выставлялись! Я в Америке хорошо продавался. В Голландии! У меня замечательный голландский и чешский цикл. А какая серия фэнтэзи! Эх! Что мы о чепухе! Выпьем, братцы, за возвращение не в «цинках»!
Выпили.
Сзади к скамейке подкрался ещё один… Сидя к нему спиной, не сразу засекли. А тот схватил Никиту с Кирпичом и стал душить, причём всерьёз душить, причём негромко гогоча.
- Две смерти - Петр Краснов - Русская классическая проза
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Правила дорожного движения Российской Федерации по состоянию на 01 сентября 2014 г. - Т. Тимошина - Авто и ПДД
- Секретарь из почтового ящика - Аркадий Аверченко - Юмористическая проза
- СССР и Гоминьдан. Военно-политическое сотрудничество. 1923—1942 гг. - Ирина Владимировна Волкова - История