Судебный отчет по делу антисоветского право-троцкистского блока - Николай Стариков
- Дата:20.06.2024
- Категория: Документальные книги / Прочая документальная литература
- Название: Судебный отчет по делу антисоветского право-троцкистского блока
- Автор: Николай Стариков
- Просмотров:2
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Когда мне стало известно об этой организации, я дал согласие на вступление в нее. На меня была возложена задача установления связи с право-троцкистским центром, с правительственными кругами некоторых враждебных Советской власти государств и содействие Любченко в развороте этой работы на Украине.
Организация к тому моменту, когда я с ней связался, уже начала кристаллизоваться как национал-социалистическая организация. Любченко рассказывал мне о центре этой организации на Украине, куда входили Любченко, Порайко и другие. Он рассказывал, что в этом центре дискутировался вопрос о характере партийной организации и о типе Украинского государства. По словам Любченко, организация стала на путь создания централизованной партии по типу национал-социалистической партии. В случае успеха, организация предусматривала создание буржуазного Украинского государства по типу фашистского государства.
О таком характере организации я рассказывал видному участнику право-троцкистского заговора Яковлеву. В право-троцкистских кругах, с которыми мне приходилось разговаривать, эта тенденция превращения нашей организации в организацию фашистского типа несомненно существовала.
Как я выполнил те задачи, которые были возложены на меня этой национал-фашистской организацией?
Во-первых, — связь с право-троцкистским центром. Связь эта пошла у меня по такой линии — Гамарник, Пятаков, Рыков. С Гамарником я связался через Любченко, имевшего связь с Якиром и Гамарником. Через Гамарника связался с Пятаковым, затем с Рыковым. Одновременно выполнялись внешне-политические задачи, поскольку и Пятаков и Гамарник рассказали мне, что Троцкий договорился по поводу компенсации за счет Украины за военную поддержку нашей борьбы против Советской власти. Одновременно с установлением связи с «право-троцкистским блоком» я форсировал установление связи с иностранными силами через Крестинского, с которым меня связал Пятаков.
Установление моей связи с Гамарником, Пятаковым и Рыковым относится, примерно, к концу 1935 года.
Вышинский. Расскажите о вашей связи с Рыковым, в чем она заключалась?
Гринько. Заключалась она в том, что украинская организация стала под команду право-троцкистского центра.
Вышинский. В чем это выразилось?
Гринько. Это выразилось, во-первых, в том, что украинская организация получала задания от право-троцкистского центра. Я, как член этой организации, получил задание от Рыкова. В 1935 году, в начале 1936 года мною в основном были выполнены те задачи, которые были на меня возложены украинской организацией. Я установил связи с право-троцкистским центром. Через Крестинского установил связь с фашистскими кругами одного из иностранных государств, которые приняли ту точку зрения, которой мы добивались. Через Крестинского я передал формулу нашей украинской организации и через него же я получил ответ, что соответствующие силы эту формулу принимают. Имея свои старые персональные связи с фашистскими кругами, я лично потом проверил этот факт и получил подтверждение.
Вышинский. С кем вы установили связь через Крестинского?
Гринько. С фашистскими кругами одного враждебного Советскому Союзу государства.
Вышинский. Когда это было?
Гринько. Конец 1935 года, начало 1936 года.
Вышинский. А до 1935 года у вас лично не было связей с какими-нибудь фашистскими кругами?
Гринько. Были, с конца 1932 года.
Вышинский. Подсудимый Крестинский, вы слышали эту часть показаний?
Крестинский. Слышал, но ни с какими фашистами я его не связывал, я его знакомил с деловыми людьми.
Вышинский. Не связывали, а «знакомили»?
Гринько. Я удивляюсь тому, что говорит Крестинский.
Вышинский. А вы, подсудимый Гринько, можете сказать, где у вас происходили переговоры с Крестинским?
Гринько. Я могу сказать то, что это было в моем бывшем кабинете в Наркомфине.
Вышинский (к Крестинскому). Вы бывали в кабинете Гринько?
Крестинский. Бывал довольно часто на разных совещаниях.
Гринько. Я сказал Крестинскому, что у нас такая-то позиция, что меня направил Пятаков, что я прошу передать об этой позиции и дать мне ответ. Крестинский сказал, что передал об этой позиции, сообщил мне, что эту позицию принимают. А я потом с тем самым лицом, которому передал Крестинский, разговаривал лично в Большом театре.
Вышинский. Кроме этого случая у вас были еще переговоры с Крестинским по вопросам антисоветской деятельности?
Гринько. Было то, о чем я говорил на утреннем заседании относительно использования валюты. В большем посредничестве я не нуждался, так как имел свои прямые связи.
Вышинский (обращаясь к Рыкову). Вы подтверждаете эту часть показаний, где Гринько делает ссылку на вас?
Рыков. Да, у нас с ним было два свидания — одно в конце 1935 года, а другое в начале 1936 года.
Вышинский. Какого характера были свидания?
Рыков. Это были свидания членов нелегальной организации, борющихся против партии и Советского правительства.
Вышинский. Вам не приходилось говорить с Гринько о Крестинском?
Рыков. О Крестинском нет. Мне с Гринько не было надобности говорить, потому что я лично знал и без Гринько, что Крестинский троцкист. Точно также Крестинский знал, что я член нелегальной организации.
Вышинский. Выходит, что Крестинский говорит здесь неправду и пытается отвертеться от связи с троцкистами?
Рыков. Он не только говорит неправду, а хочет спутать ту правду, которая здесь есть.
Мы по этому поводу имели разговоры с ним, разговоры, достаточно откровенные для того, чтобы знать доподлинно, кто с кем разговаривает. По-моему, это было в 1932-1933 годах, точных дат я не помню.
Вышинский. Подсудимый Гринько, продолжайте ваши показания.
Гринько. Постепенно расширяя свои связи с право-троцкистским центром и знакомясь с его участниками, я составил в начале 1934 года представление о том, что из себя представлял право-троцкистский центр.
На основании ряда разговоров, связей и заданий, которые давались Рыковым, Бухариным, Гамарником, Розенгольцем, Яковлевым, Антиповым, Рудзутаком, Ягодой, Варейкисом и целым рядом других людей, для меня стало ясно, что право-троцкистский центр в это время базировался, главным образом, на военной помощи агрессоров. Это было общей позицией и для троцкистов, и для правых, и для националистических организаций, в частности, для украинской националистической организации. Это означало: подрыв оборонной мощи Советского Союза, подрывную работу в армии и оборонной промышленности, открытие фронта в случае войны и провокацию этой войны. Это означало расширение связи с агрессивными антисоветскими элементами за границей, это означало согласие на расчленение СССР и на компенсацию агрессора за счет окраинных территорий СССР. Наряду с этим у право-троцкистского центра существовал вариант захвата Кремля.
Вышинский. В каком году это было?
Гринько. Разговоры об этом велись на протяжении 1935-1936 годов. Об этом говорили все время. Может быть, это было и раньше.
Террористические настроения, и не только настроения, а террористическая работа у право-троцкистского центра, несомненно, имели место.
Мне известны две попытки подготовки террористических актов, которых в обвинительном заключении нет и о которых я должен здесь суду рассказать.
Вышинский. Расскажите о террористической деятельности.
Гринько. В этот период террористическая работа была одним из основных орудий в общем арсенале борьбы против Советской власти.
Вышинский. От кого вы об этом узнали?
Гринько. От Рыкова, Яковлева, Гамарника, Пятакова...
Вышинский. А из числа обвиняемых по настоящему делу?
Гринько. От Рыкова я знал, что это — террористическая организация. Когда Рыков знакомил меня с характером этой организации, он мне сказал, что террор включен в программу.
Вышинский. Подсудимый Рыков, вы подтверждаете показания Гринько?
Рыков. Подтверждаю.
Вышинский. Гринько, откуда пришли эти террористические установки?
Гринько. От Троцкого. Я об этом знал от Гамарника.
Вышинский. Расскажите конкретно о фактах подготовки террористических актов, которые вам лично известны.
Гринько. Хочу сказать о двух подготовлявшихся, но не осуществленных террористических актах. Это относится уже к последнему периоду, примерно, к первой половине 1937 года, связанному с начавшимся разгромом заговорщических организаций. Когда прошел процесс Пятакова и других, в право-троцкистском центре, особенно после февральско-мартовского пленума ЦК ВКП(б) в 1937 году, была большая растерянность. Тогда мне рассказывал об этом Гамарник, причем он ссылался на то, что он советовался об этом ранее с Рыковым и Бухариным. Тогда стоял вопрос о том, что должно быть сделано что-нибудь чрезвычайное для того, чтобы спутать карты и задержать то наступление на заговорщиков, которое вели в этот период партия и органы НКВД. После февральско-мартовского пленума ЦК в кругах заговорщиков была поднята кампания против Ежова, в котором концентрировалась целеустремленность и собранность партии по разгрому заговорщиков. В право-троцкистском центре эта кампания шла по двум направлениям: с одной стороны, — дискредитировать Ежова и его работу внутри партии, оклеветать его; ставился также прямо вопрос о необходимости убрать Ежова как человека наиболее опасного для заговорщиков.
- Аквариум. (Новое издание, исправленное и переработанное) - Виктор Суворов (Резун) - Шпионский детектив
- Древний рим — история и повседневность - Георгий Кнабе - История
- Цифровой журнал «Компьютерра» № 184 - Коллектив Авторов - Прочая околокомпьтерная литература
- Западное приграничье. Политбюро ЦК ВКП(б) и отношения СССР с западными соседними государствами, 1928–1934 - Олег Кен - История
- #тыжемать. Материнство по правилам и без - Надя Папудогло - Прочая документальная литература