Тайны ушедшего века. Власть. Распри. Подоплека - Николай Зенькович
- Дата:29.10.2024
- Категория: Документальные книги / Публицистика
- Название: Тайны ушедшего века. Власть. Распри. Подоплека
- Автор: Николай Зенькович
- Просмотров:0
- Комментариев:0
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Смерть Кулакова до сих пор относят к категории подозрительных. Еще во время похорон было констатировано отсутствие Брежнева, Косыгина, Суслова и Черненко, что выглядело беспрецедентным в разработанном до мелочей ритуальном церемониале на Красной площади. Траурную речь с трибуны Мавзолея произнес и урну с прахом Кулакова в кремлевскую стену замуровал приехавший из Ставрополя его земляк Горбачев. Это было его первое публичное восхождение на трибуну Мавзолея.
Так делалось всегда: в случае кончины кого-либо из высшего партийного ареопага в Москву обязательно приезжал руководитель области или города, где родился или работал умерший, и произносил прощальную речь. Однако в случае с Кулаковым поползли зловещие слухи, возобновившиеся с новой силой после развала СССР, когда в предыдущих поступках генсека начали искать некий скрытый смысл.
Преждевременная смерть Кулакова таит в себе немало загадок. Официальный диагноз — скончался от острой сердечной недостаточности с внезапной остановкой сердца — большинством современников воспринимался с недоверием. У нас и за рубежом опубликовано немало статей, в которых люди, близко знавшие Кулакова, утверждают, что он был здоров, как бык, и не знал, что такое головная боль или простуда. Шестидесятилетний богатырь славился жизнелюбием, был обожателем застолий и развеселых компаний.
Однако есть и другие свидетельства. Версию о том, что здоровье Федора Давыдовича уже не выдерживало его образа жизни и связанных с ним нагрузок, разделяет и Горбачев. В своей новой книге он описывает эпизод празднования сорокалетия свадьбы Кулаковых за две недели до кончины. Торжество отмечали на загородной даче. Михаил Сергеевич с Раисой Максимовной были в числе гостей. Строго выдерживая субординацию, каждый из присутствовавших произносил тост в честь хозяйки и хозяина, который, как правило, заканчивался категорическим требованием «пить до дна». Как Федор Давыдович выдерживал такие возлияния, одному ему было известно, тем более что в 1968 году ему удалили часть желудка.
Об обстоятельствах смерти Кулакова Горбачев пишет так: неожиданно остановилось сердце. По некоторым рассказам, в последний день в семье произошел крупный скандал. Ночью рядом с ним никого не было. Факт смерти обнаружили утром.
Кроме приведенной выше семейно-бытовой версии, существует и политическая. Так, в книге В. Болдина «Крушение пьедестала», наряду с горбачевской интерпретацией, хотя и несколько видоизмененной — «вскоре после операции на желудке, еще достаточно не оправившись от болезни, он, как рассказывал Михаил Сергеевич, крепко выпил и ночью скончался от инфаркта» — есть другая, загадочная фраза. «Правда, некоторые сведущие люди считают, что Кулаков все-таки застрелился», — пишет Болдин.
Застрелился или застрелили? Есть и такие предположения, причем, каждое в нескольких вариантах.
Застрелен по указанию Андропова, которому стало известно, что, воспользовавшись отсутствием в Москве Брежнева, Косыгина, Суслова и Черненко, проводивших отпуск на черноморских пляжах, Кулаков действительно пытался взять власть в свои руки, которая шла к нему сама, по сути, без переворота. Второй вариант — застрелен по указанию Андропова как его опасный соперник в борьбе за власть, но Брежневу было доложено по первому варианту.
Застрелился сам, будучи изобличен Андроповым. Второй вариант — застрелился сам, запутавшись в кремлевских интригах, от безысходности.
Вот основные версии, имевшие хождения в западной прессе. Нет дыма без огня: с начала 1978 года за рубежом все упорнее писали о грядущих переменах в высшем руководстве СССР. Ссылаясь на тяжелую болезнь Брежнева, которого с трудом удалось вывести из состояния клинической смерти, прогнозировали: за Леонидом Ильичем сохранится номинальный пост Председателя Президиума Верховного Совета СССР, а генеральным секретарем станет Кулаков. Фельдсвязь регулярно доставляла отдыхавшему на Черном море Брежневу обзоры иностранной прессы, в которой обсуждались сильные и слабые стороны нового генсека. Сильных было больше: независим, принципиален, реформатор, но без хрущевских «закидонов». Последнюю хвалебную статью из лондонской «Совьет аналист» о преемнике Брежнева на Черное море доставили за несколько дней до смерти Кулакова.
Действительно Федор Давыдович претендовал на кремлевский престол или это была сознательная «утечка» информации, инспирированная спецслужбами? Прием далеко не нов, достаточно вспомнить кампании по дискредитации Тухачевского, Жукова, Аджубея, Шелепина и других не пришедшихся ко двору деятелей. Начинали, как правило, с публикаций в западной печати.
Если сюжет с Кулаковым тоже из этой серии, то кто сценарист? Брежнев или Андропов? Оба вместе?
А может, не было ни выстрелов, ни вскрытия вен — есть и такая версия. Может, все проще: выпил лишнее, и сердце не выдержало?
Вопросы, вопросы… Их все больше по мере выявления некоторых подробностей. За две недели до смерти Кулакова проходил Пленум ЦК КПСС по вопросам сельского хозяйства. Так вот, оказывается, председателем комиссии по его подготовке был назначен Косыгин. А Кулакова, члена Политбюро и секретаря ЦК именно по этим вопросам, даже не ввели в состав комиссии. Почему?
Ставрополь. Подковерные схватки
Какие бы причины не повлекли за собой смерть Кулакова, одно бесспорно: его кончина была предвозвестницей многих драматических последствий, происшедших в стране.
Кулаков явно патронировал молодого комсомольского работника Горбачева. Именно при Федоре Давыдовиче, который возглавлял Ставропольскую краевую парторганизацию с 1960 по 1964 год, будущий генсек и президент успешно преодолел все основополагающие ступеньки начальной карьеры, без которых дальнейшее продвижение к высотам власти было бы невозможно.
Учитывая, что без ведома первого секретаря крайкома партии не проводилось ни одно сколько-нибудь заметное перемещение, обращает на себя внимание скорость, с которой Горбачев передвигался с одной ступеньки на другую. Три года вторым секретарем крайкома комсомола до приезда в край Кулакова, и всего лишь год при нем в качестве первого секретаря. Девять месяцев в качестве парторга крайкома партии по Ставропольскому территориальному производственному колхозно-совхозному управлению, и вот уже Кулаков предлагает должность заведующего отделом партийных органов крайкома.
Спору нет, скоротечность пребывания в должностях объясняется еще и управленческой чехардой в хрущевские времена, постоянными кадровыми реорганизациями. Но и симпатии Федора Давыдовича к подвижному, энергичному «комсомольцу» — налицо. Сменивший Кулакова в октябре 1964 года Ефремов, прибывший в Ставрополь с поста первого заместителя председателя Бюро ЦК КПСС по РСФСР (председателем был сам Хрущев) и пребывавший в ранге кандидата в члены Президиума ЦК КПСС, по свидетельству самого Горбачева, относился к нему по-иному. Ефремов возражал против избрания Горбачева вторым секретарем крайкома, упирался, используя свои старые связи в Москве.
У Горбачева там тоже было немало заступников. И среди них Федор Давыдович Кулаков, к тому времени уже секретарь ЦК КПСС, и хотя еще не член Политбюро (он станет им в 1971 году), но звезда на кремлевском небосводе довольно крупной величины.
Звезда, можно сказать, восходящая. Не бюрократ, импровизатор, сторонник кардинальных перемен, но не в русле примитивного, грубого демократизма Хрущева. Кулакову претили непоследовательность и необузданная импульсивность Никиты Сергеевича, что в итоге привело Федора Давыдовича в стан противников Хрущева.
Мотивы появления Кулакова в ставропольской глуши не ясны и поныне. Западные исследователи считают, что Хрущев загнал его туда, чтобы лишить этого масштабного человека какой-либо политической перспективы. В их представлении Кулаков — лицо историческое, независимое, с собственными идеями преобразования России, и потому Хрущев отправил его в места, которые использовал в качестве «Сибири» для опальной кремлевской элиты.
Подмечено метко. Действительно, при Хрущеве Ставрополь превратился в место ссылки неугодных ему деятелей. В 1958 году сюда был «сослан» руководить местным совнархозом маршал Булганин, освобожденный с постов Председателя Совета Министров СССР и члена Президиума ЦК КПСС. В 1960 году краевую парторганизацию возглавил Н. И. Беляев, выведенный из состава Президиума ЦК КПСС и снятый с поста первого секретаря ЦК Компартии Казахстана после драматических событий в Темиртау, где возникли волнения рабочих, против которых были брошены войска. В конце 1964 года, после отъезда Кулакова в Москву, появился очередной опальный — Л. Н. Ефремов, которого в ставропольскую глушь сослал уже победивший Брежнев, поскольку за Леонидом Николаевичем прочно закрепилась репутация рьяного сторонника Хрущева.
- Сборник 'В чужом теле. Глава 1' - Ричард Карл Лаймон - Периодические издания / Русская классическая проза
- Шаровые молнии - победители - Б. Магомедов - Научная Фантастика
- Пассажир - Ника Витковская - Короткие любовные романы / Космическая фантастика
- Жизнь и смерть генерала Корнилова - Валерий Поволяев - Историческая проза
- Происхождение названий "Русь", "русский", "Россия" - Владимир Мавродин - Языкознание